Глава 4

В шоке от такого грубого пробуждения, Пиа скатилась с кровати и рванула в ванную, чтобы принять душ. С собой у нее не было никаких туалетных принадлежностей. В рюкзаке лежали только лосьон для рук и гигиеническая помада, так что пришлось воспользоваться тонким брусочком мыла из стандартного набора, предлагаемого мотелем. Из-за этого мытье волос и намыливание мочалки заняло уйму времени. Пиа ощутила, что кожа на одной стороне шеи стала чувствительнее.
Остановившись, она притронулась к чувствительному месту. Что это?
Наскоро ополоснувшись, она обернула полотенцем спутанные волосы, схватила другое, чтобы завернуться самой, после чего протерла запотевшее зеркало над раковиной и начала рассматривать свою шею.
Укус. Это была метка от укуса. Она потрогала пальцами область на стыке шеи и плеча. Кожа не была повреждена, но остались отпечатки зубов, а еще проявлялся синяк от засоса.
– Ублюдок поставил мне засос? Во сне? – прошептала девушка.
По коже побежали мурашки. Она потерла руки, стараясь не смотреть на свое бледное лицо с темными кругами под глазами.
Так или иначе, но кошмарный сон был реальным. Его магия нашла ее. Мужчина знал, как она выглядит. Она сказала ему свое имя.
Нужно убираться отсюда немедленно.
Хорошо, что у нее есть еще три удостоверения личности на другие имена, ведь имя, под которым она прожила всю свою жизнь, теперь должно исчезнуть. Пиа Алессандра Джованни должна исчезнуть. Она почувствовала укол еще одной потери. Мать дала ей это имя, потому что любила время, проведенное в средневековой Флоренции. Сколько еще Пиа должна потерять? Видимо, все.
Это было уже слишком для ее уставшего разума. Девушка дернула расческой по своим несчастным волосам, сетуя на отсутствие кондиционера, а после вновь оделась в грязную одежду.
Когда она завела Хонду, часы на приборной панели показали 6:30 утра. Пиа проспала чуть менее двух часов.
На следующей остановке она купила сок, еще кофе и нарезанное яблоко, хотя смогла проглотить только несколько кусочков. Наступил рассвет, пока Пиа продвигалась на юг. Вскоре новый день вступил в свои права. Чем дальше она ехала, тем становилось теплее, пока ей не пришлось открыть все окна и люк в крыше Хонды.
Случись это путешествие по любой другой причине, девушка  наслаждалась бы им в полной мере. Небо было безоблачным. Пейзаж Южной Каролины отличался от того к чему она привыкла. Растения зацвели на пару недель раньше, чем в Нью-Йорке и это вызывало странные ощущения. Пиа проезжала мимо домов, утопающих в яркой зелени: камелии, розы, азалии и магнолии уже были усыпаны розовыми бутонами. Серебристый испанский мох драпировал ветви старых дубов, как меховые палантины плечи прекрасных женщин. Чарльстон и его окрестности сияли изяществом и красотой, что сильно отличало его от бетонного муравейника, который она недавно покинула.
Пиа усмехнулась над иронией судьбы, когда Квентин объяснял ей направление к пляжному домику в местечке под названием Фолли Бич (Folly – англ. яз. – дурацкий, безрассудный – прим. пер.). Безрассудный. Ха! Городок находился в двадцати минутах езды к югу от Чарльстона. Большинство домов, как  говорил ей Квентин, сдавались на время отпусков и каникул. Своим он владел уже более тридцати лет и содержал его полностью меблированным и готовым для жилья.
Приближаясь к месту назначения, она остановилась у супермаркета, чтобы купить смену одежды и туалетные принадлежности, аспирин, мобильник с предоплатой за разговоры и запас продуктов. Добравшись до очереди в кассу, она сдалась, прихватив с собой и виски. У девушек должны быть приоритеты. Если она не заслуживала глотка виски после кошмара этой недели и всего, что пришлось испытать, тогда она уже и не знает, кто заслужил.
Закинув покупки в багажник Хонды, уже вскоре Пиа неспешно ехала через Фолли Бич по небольшой прибрежной дороге. Девушка вглядывалась в Атлантический океан, который мелькал в просветах между коттеджами. Запахи песка и соленой воды заполнили машину.
Солнце светило здесь по-другому, как-то яснее, так что, вскоре девушка почувствовала наполненное магией место. Где-то неподалеку находился пространственный переход в Другие земли. Не удивительно, учитывая, что Эльфийский Двор располагался в Чарльстоне или где-то в его окрестностях.
Дом Квентина стоял в конце дороги, на стороне пляжа. Он был больше многих других коттеджей, что она уже проехала, с собственной подъездной дорожкой и гаражом. Припарковавшись, девушка взяла пакеты и вошла в дом. Внутри жилище ощущалось довольно пустым, хотя, благодаря ежемесячной уборке, было свежим и чистым.
В доме имелось три спальни на выбор. Убрав еду, она заняла самую большую спальню с ванной комнатой. Бросив туалетные принадлежности на полочку перед умывальником, положила новую одежду и нижнее белье поверх комода. Найдя полотенца и постельное белье, она медленно и методично застелила постель. Как только с кроватью было покончено, Пиа сняла джинсы и юркнула под одеяло. Свернувшись калачиком, она обняла подушку.
Позже нужно будет обдумать дальнейшие шаги и попытаться составить план. Даже, если Куэлебре не мог так глубоко зайти во владения Эльфов, он был богаче Креза, да и подчиненных у него, вероятно, было не меньше. Пиа не могла оставаться здесь слишком долго.
Она закроет глаза ненадолго.
Вздрогнув, Пиа проснулась через несколько часов. Некоторое время затуманенный мозг не мог понять, где она находится и почему. Потом воспоминания вернулись, и девушка откинулась обратно на подушки.
Прекрасно. Жизнь все такой же отстой. Но, по крайней мере, Пии не снились больше извращенные эротические сны, где ее кусают.
В комнате было душно и жарко. Несмотря на задернутые занавески, было видно, что солнце сейчас находится гораздо ниже, чем когда она ложилась. Встав с кровати, Пиа надела кое-что из новой одежды: капри с низкой посадкой, сандалии и красный топ на бретельках. Ее высокая грудь была небольшой и упругой, так что девушка не стала утруждать себя, надевая бюстгальтер.
Пиа выглянула на улицу. Наступил ранний вечер, примерно пять часов. Зайдя в ванную, она освежила лицо холодной водой. Расчесала непокорные волосы и собрала их обратно в хвост. После чего направилась в кухню-столовую, разделенную стойкой с барными стульями. В столовой были раздвижные стеклянные двери, которые выходили на огромную террасу, уставленную кое-какой уличной мебелью. Прямо к пляжу вела лестница.
Спустившись вниз, она встала на нагретый солнцем песок и в течение нескольких минут глубоко вдыхала морской воздух. Пиа вглядывалась в безграничный горизонт и слушала журчащий танец спокойного океана, играющего у берега. Скинув сандалии, девушка пошла вдоль кромки воды, позволяя всплескам морской пены омывать пальцы ног. Было очень холодно. Напряженность, что сковывала ее, начала немного ослабевать. Она понаблюдала, как чайка зависает над водой и на секунду позволила себе насладиться моментом, потом побрела вдоль кромки воды.
С наступлением раннего вечера, людей на пляже было немного. Где-то в пятидесяти ярдах (ок. 45 м – прим. пер.) от нее гуляла женщина с двумя детьми. Они подбирали ракушки и камни, пока кто-то из коттеджа не позвал их, после чего трио зашло внутрь.
Пиа вздохнула и попыталась подумать, несмотря на кашу в голове. Она перескакивала с одной идеи на другую, будто шарик в настольной игре. По крайней мере, сон помог слегка прочистить мысли.
Девушка задумалась о судьбе Кейта, – был ли он еще жив? С удивлением обнаружила, что ощущает грусть при мысли о нем. Подумала о призрачной Силе артефакта, столь мощной, что позволила ей пройти мимо защитных чар Куэлебре. Впрочем, тут же отмахнулась от мысли. Не стоит пока об этом.
Потом вспомнила о неистовой защите Квентина, его упорном желании помочь, о его сокрушающем объятии. Глаза увлажнились. Окей, об этом пока тоже не стоит. Кейта больше не было. Квентина тоже. Всей прошлой жизни больше нет.
Нахмурившись, она протерла глаза. Итак, что мы имеем? Куэлебре узнал ее имя. Это ясно, проблема решена. Еще он знает, как она выглядит. Возможно, даже знает ее запах. Можно было бы сменить облик, перекрасить волосы и коротко подстричься, но надо быть очень умной, чтобы как-то скрыть след своего запаха.
"Я не могу здесь оставаться и надо как-то избавиться от Хонды. Пора достать новую машину и сменить направление, чтобы замести следы. Может, менять машины вдвое чаще? Это могло бы замедлить его. Необходимо двигаться беспорядочно, разорвать все связи с Квентином и прошлым. И срочно найти способ блокировать этого ублюдка из моих снов!"
Чтобы сделать это, понадобится больше познаний в магии, чем у нее есть. Мать девушки могла скрывать себя как ментально, так и физически, но кровь Пии не была достаточно сильной. Хотя у нее и было обостренное чутье на магию, девушка не обладала и половиной материнских способностей.
Последним подарком от Квентина был номер телефона, который он заставил выучить наизусть. "Я знаю кое-кого в Чарльстоне, – сказал мужчина. – Если понадобится помощь, позвони им".
Посмеет ли она? Что это за люди? Развернувшись, она пошла обратно к пляжному дому. И рискнет ли она остаться здесь еще на одну ночь?
Пиа взглянула вверх и остановилась. Кусочек неба вдалеке над водой слегка колыхался. Это было похоже на испарения над асфальтом в жаркий летний день. Но майский вечер быстро остывал, на востоке уже начало смеркаться, к тому же рядом с рябью не было никакого асфальта.
Пиа сузила глаза. Что это такое? Пятно было большим и, казалось, с каждым мгновением становится все больше. Наблюдая за ростом “ряби”, ее внутренности скрутило. Девушка никогда не видела ничего подобного, но знала: что-то в этом было неправильно.
Минуточку. Мерцающее пятно в воздухе больше не увеличивалась. Оно приближалось.
Вот дерьмо!
Первобытный инстинкт взял верх над девушкой. Развернувшись, она побежала. Может, Пиа и не унаследовала многих способностей матери, но кое к чему у нее был настоящий талант, – к бегству. Босые пальцы впивались в песок, и она практически летела по пляжу.
Но “почти полет” – это не настоящий полет. Даже несясь во весь опор, Пиа понимала, что не сможет обогнать то, что движется на нее.
Тень накрыла ее сзади. По очертаниям на песке девушка уловила лишь общее представление об огромной крылатой форме со змеевидной шеей и длинной жуткой головой. После чего тень исчезла, а через долю секунды ей в спину врезалась гора.
Она рухнула в песок с силой, что вышибла из нее весь воздух. Гора превратилась в жесткое, тяжелое мужское тело. Мускулистые руки опустились по обе стороны от нее. Огромные ручища вцепились в ее тонкие запястья, а длинное бедро придавило ноги.
Девушка прохрипела, изо всех сил стараясь хоть немного ослабить нажим на грудную клетку так, чтобы несчастные легкие вновь смогли функционировать. Кожа на ладонях и коленях была ободрана от силы падения. Пиа уставилась на пленившие ее руки. Они были сильными, темно-бронзовыми, ярко выделяясь на фоне ее бледной кожи.
Ее разум стенал. Все, Пиа была реально мертва.
Мужчина уткнулся носом ей в волосы и глубоко вдохнул. В ответ тело девушки пронзила дрожь. Он обнюхивал ее. Пиа почувствовала его нос на своей шее, потом он потерся лицом о ее волосы. Жалкий всхлип родился и умер где-то глубоко в горле.
– Хорошая погоня, – прорычал мужчина, и раскаты его голоса отозвались в ее спине.
Она закашлялась, и песок разлетелся вокруг.
– Не очень долгая.
Поднявшись с нее, мужчина перевернул девушку с головокружительной быстротой. Она грохнулась обратно в песок, руки распластаны в стороны под его захватом.
Он оскалил зубы в убийственной улыбке.
– Мы всегда можем это повторить.
Пиа подумала, как он отпускает ее, чтобы потом снова наброситься, играя, как кошка с мышкой. Девушку передернуло от этой мысли.
– Тебя не должно быть здесь, – прошептала она.
Глаза слезились от силы удара, что сбил ее с ног. Она попыталась сосредоточиться на темном, жестком лице, склоненном над ней. Наконец, зрение прояснилось.
От вида Куэлебре захватывало дух. Энергия и Сила просто кипели в нем; он излучал их, как темное солнце. Мужчина был великолепен в своей свирепой красоте, черты лица состояли из дерзких линий и углов, будто скульптор высек их из гранита. Кожа была темной, с бронзовым отливом, а глаза... Блестящие глаза Дракона сияли, словно расплавленное золото. В своей человеческой форме он представлял из себя почти семь футов (примерно 2,13 м – прим. пер) и три сотни фунтов (прим. 136 кг) доминантного Вер-самца, распростертого на ней как лавина. По сравнению с ним она чувствовала себя изящной и очень хрупкой. Волосы иссиня-черного цвета. Такие же, как и во сне, где они скользили сквозь пальцы, будто шелк.
Пиа еще не отошла от шока после нападения, но даже так она заметила удивительную вещь. Мужчина снова пригвоздил бедром ее ноги к земле и внимательно изучал ее шею. В девушке запульсировало осознание того, что Куэлебре вглядывался в оставленную им метку. Что-то твердое на ее бедре начало увеличиваться в размерах.
– Хм, это твой длинный, чешуйчатый змеиный хвост, или ты просто очень рад меня видеть?
О нет, она ведь не произнесла это вслух?! Или сказала? Пиа съежилась от смущения, и, прикрыв глаза, ждала, когда ее размажут по всему пляжу.
Но ничего не произошло. Ни плохого, ни хорошего. Может, если не открывать глаз, то и не произойдет.
– Я не хотела этого говорить. Эмм, не обращай внимания на чокнутую, живущую в этом теле, – прошептала она дрожащими губами.
Молчание продолжалось, и девушка осмелилась приоткрыть один глаз. Он изучал ее, интерес светился в этом тлеющем взгляде.
– Ты одержимая? – спросил он.
Ей пришлось дважды прочистить горло, прежде чем выдавить из себя ответ.
– Можно подумать, что это так, да? Учитывая, сколько дурацких поступков я совершила за последнюю пару месяцев. Я действовала под давлением обстоятельств. Какая-то незнакомка завладела моим ртом и, кажется, у нее не предусмотрено тормозной системы. Без обид! – Пиа растянула уголки губ в дрожащей улыбке. – Бьюсь об заклад, ты хочешь вернуть назад свой пенни, не так ли?
Он передвинулся с текучей грацией и уселся над ней на колени. Хищные глаза сузились.
– А ты как думаешь?
Пиа дрогнула и уже не могла удержаться от того, чтобы не поправить воротник его рубашки. Ее пальцы выглядели как белые соломинки против мощной колонны его шеи.
Драгос уставился на ее руки. Она уронила их на себе грудь, сцепив пальцы в замок.
– Я думаю, – понизив голос, ответила девушка, – что ты готов на все, чтобы получить свою собственность обратно. Неважно, что именно было взято, ты не остановишься ни перед чем, чтобы найти пропажу: чего бы это ни стоило, и куда бы ни пришлось отправиться.
– Никто не может брать мое, – рычание Дракона завибрировало по земле. Оскалив зубы, он склонился к ней нос к носу, – никто!
Матерь Божья, он одновременно был и страшен и великолепен! Его очертания вновь расплылись из-за слез, вот-вот готовых пролиться. Кивнув, она прошептала:
– Я знаю. Я… я не думаю, что это имеет какое-либо значение для тебя, и не ожидаю, что это что-то изменит, но мне очень жаль.
Навострив уши, Драгос склонил голову набок.
– Так сказано в твоей записке.
Приближались голоса. Девушка вытянула шею и увидела пару, рука об руку идущую в их направлении. Драгос положил руку ей на рот, чтобы она молчала. Оба наблюдали, как парочка проходит мимо не дальше, чем в пяти футах от них (ок 1,5м – прим. пер.) и Пиа осознала, что Дракон, видимо, ограждает их от любопытных глаз. Только так. В противном случае, кто-то давно уже вызвал бы копов, увидев на пляже нападение мужчины на женщину. Это точно породило бы настоящую резню.
После того, как парочка удалилась, Драгос, переместив вес на одну руку, провел пальцем по ее щеке, а затем по линии челюсти и вниз по шее. Его глаза следовали по пути его пальца, теперь двигавшегося от нежного изгиба ее ключицы вниз, до краешка топа.
Всей кожей она ощутила его горячий и шершавый палец. Пиа задрожала сильнее, сдерживая стон. Ух ты, вот уж не знала, как извращены ее сексуальные вкусы! Хищник среди хищников склонился над ней, излучая угрозу. Он был единственным Драконом с начала времен, чем-то вроде живого памятника.
Вот черт, он не только старше Гранд Каньона, он еще как Папа Римский, Король Фейри и президент США в одном лице! А в некоторых древних культурах он считался божеством.
Прежде чем убить, Дракон хотел сделать ей очень больно, но нет, – она могла думать только о том, как горяч был во сне его поцелуй и как нежно только что его палец касался ее тела.
Мысли сбились, когда Пиа взглянула на его руку. Дыхание стало прерывистым, а сердце заколотилось еще быстрей. Драгос выбрал прядь ее волос и намотал кончик на свой палец. Потом подставил его под лучи вечернего солнца. Он разглядывал локон, разворачивая его под разными углами. Дракон больше не удерживал ее на месте физически, но возможность побега стала чем-то немыслимым. Под силой его взгляда Пиа задрожала всем телом. Прилив сексуального жара сжег все более или менее связные мысли, что оставались в ее голове. Между бедер стало влажно.
Она никогда не испытывала большего унижения и стыда. Пиа как будто обнажилась перед ним – сверхчувствительное обоняние Вера наверняка уже сообщило о мельчайших изменениях в ее теле. Мужчина в курсе ее растущего возбуждения. Без всяких сомнений, он мог прочитать каждую эмоцию в феромонах, которые она выделяла, а вот она, со своей стороны, не могла узнать о нем ничего. Выражение глаз было нечитаемым, лицо же таким серьезным, что она не могла понять хода его мыслей, хотя...
Пиа перевела взгляд на это огромное мужское тело, распростертое над ней, от широких плеч до узких бедер, что казались такими упругими и накачанными. Одет он был для удобства, а не в пику моде: в джинсы и белую шелковую рубашку от Армани, закатанную в рукавах и заправленную в штаны.
Девушка прикусила нижнюю губу, глядя на бесспорную улику, выпирающую под молнией брюк. Выпуклость, которая впечатляла так же, как и все остальное в его человеческой форме. Лааадненько. Размер вполне соответствовал увиденному во сне, хотя происходящее было далеко от их недавней эротической фантазии.
Пиа задумалась: сохранится ли его стояк, пока он будет срывать ей голову с плеч? Он был Драконом, чудовищем даже среди перевертышей, по общему признанию, древнейший даже среди Древних рас, с репутацией злобного, хитрого и безжалостного существа. Обычные поведенческие модели к нему были неприменимы.
– Так что, все непредсказуемо с точки зрения социума, – пробормотала она.
– Шшш! – произнес Драгос.
Она замолчала, очистила разум и просто ждала, наблюдая за тем, как мужчина изучает пряди ее волос.
Собственные волосы казались ей недостаточно мягкими, они были густыми и настолько светлыми, что казались почти белыми. В лучах заката кончики отливали золотом. Когда Пиа распускала их, а не собирала в обычный хвост, длина почти достигала талии.

***

Драгос намотал на кулак длинную прядь, и, поднеся к носу, глубоко вдохнул. Вот она! Загадка, решения которой он никак не мог найти. Он думал о ней как о диком солнце, обладая лишь призраком аромата на клочке бумаги.
В реальности все оказалось куда головокружительнее. Ее нежный женственный запах содержал не просто аромат напитанного солнцем воздуха. Он забросил Драгоса куда-то вглубь его воспоминаний, к началу всего сущего, когда он, совсем юный, купался в духовном свете и волшебстве. В древние времена, такие пронизывающие, молодые и чистые.
Неспешно он вернулся назад в настоящее, продолжая изучать ее волосы. По ощущениям они напоминали китайский шелк, а оттенок напомнил ему о золотоносных жилах. У Дракона была перуанская статуэтка тринадцатого века, точно такого же цвета. Отпустив волосы, он приступил к изучению всего остального в этой таинственной и непредсказуемой женщине.
– Я не думал, что ты так молода, – сказал он. Драгос ощутил тот же дикий всплеск восторга, что и целую вечность назад, когда в погоне за чем-то потерял контроль над собой и мчался напролом через подлесок. Он посмотрел на распростертое под ним тело, такое неподвижное и покорное, что его железный самоконтроль дал небольшую трещину. – В тебе есть кровь Веров. А еще человеческая.
Он наблюдал за мышцами изящной шеи, когда она, сглотнув, хрипло ответила:
– Мне двадцать пять.
Хищник в нем отметил, что она умолчала о своем происхождении. Но она излучала лишь приглушенную Силу, а во сне, как он помнил, девушка светилась, как луна. Было это свечение символическим или настоящим? Кто из Веров или Фейри мог так сиять? Эльфы несут в себе свет, но не такой, что он видел во сне.
– Гляди-ка, – пробормотал он, в основном, для себя, – ты дитя, пушинка, одно биение сердца.
Она судорожно вздохнула.
– Я больше всего этого.
Игнорируя слабый протест, он приподнял бровь, но не больше.
Несмотря на бледность, кожа была слегка загорелой, редкого жемчужного оттенка. В волосах сверкали золотые искры. Огромные глаза, что смотрели на него со страхом и возбуждением, были фиолетово-синими, глубокими, как полуночное небо. Как сапфиры. Он почти видел далекие звезды в этих глазах.
Драгос присел на корточки, а потом встал, поднимая на ноги и ее.
– Мы идем туда, где ты остановилась.
Она немного пошатнулась, пока не вернула себе равновесие, настороженно наблюдая за ним, подобно дикому существу, готовая бежать в любой момент.
– Почему? – спросила она, сверкнув глазами. – Ты же хочешь просто убить меня. Почему бы нам не покончить уже с этим?
– Ты не имеешь понятия, что я собираюсь делать, – ответил он ей.
И это было правдой, потому что Драгос и сам не знал. Он был переполнен странными эмоциями и импульсами. Его веки прикрылись, пока он смотрел ей в лицо:
– У меня много вопросов. Просто ответь, и я отпущу тебя.
– Ты говоришь правду? – девушка изучала его лицо.
Он засмеялся хриплым и злым смехом.
– Нет.
Ярость мелькнула на ее лице, но быстро исчезла.
– Ясно, – произнесла она ровным голосом и, повернувшись, направилась к дому на пляже.
Хмурясь, Драгос последовал за ней. Так же, как ему не понравилось видеть ее уходящей на фото из 7-Eleven, тусклый голос и отсутствующее выражение на лице Пии вызывало глухое недовольство. Драгоценные оттенки приглушались. Запахи страха и стресса сводили на нет ее опьяняющее возбуждение и присущий только ей захватывающий аромат свободы юности.
Это вспышка ярости была гораздо интереснее. Ярость также имела запах, – потрескивающего костра.
Девушка подхватила оставленные ранее сандалии. Он не сводил глаз с аккуратной попки и длинных стройных ног, пока Пиа поднималась по деревянной лестнице на террасу и входила в пляжный домик через раздвижные двери. Девушка бросила обувь у входа. Войдя, он запер за собой двери.
Пиа подошла к раковине и сосредоточилась на том, чтобы вымыть песок из ссадин на ладонях. Дом быстро остывал, кафель кухонного пола холодил босые ноги. Ее волосы в хвосте ощущались крысиным гнездом, прикрепленным к затылку.
– Ты голоден? – спросила она тем же ровным и пустым голосом.
Он остановился, снова удивленный ею. Драгос прислонился к стене. Невозможно предугадать, что еще может сказать лунатик в ее теле.
– А что, если да? – уточнил он.
Девушка взглянула на него, все с тем же напряженным выражением лица.
– Если да, то нужно заказать доставку. Я вегетарианка, а ты, определенно, нет. Исходя из того, что я не вхожу в меню твоего ужина, то у меня нет ничего, что могло бы тебе понравиться.
Она собирается накормить его ужином?
У него были серьезные вопросы к этой женщине; еще нужно найти украденное имущество; а также ярость и гнев, которые он лишь отложил на время, но не забыл. У него было полное право вершить правосудие и нести возмездие, но сначала Драгос хотел бы хорошенько изучить новые земли в которые он попал.
Мужчина осознал кое-что. Впервые за долгое время, возможно, за целые века, ему не было скучно. С момента, когда он подобрал тот клочок бумаги в своем логове, его маленький вор продолжает его удивлять.
Потерев подбородок, Драгос приготовился к веселью.
– Закажи что-нибудь, – приказал он.
Она начала листать телефонный справочник на кухонной стойке. Перескочила желтые страницы, красные страницы с рекламой услуг и перешла к зеленым страницам с контактами компаний, принадлежавшим Древним. Нагнула голову, что-то бормоча под нос.
Драгос наклонился вперед, пытаясь уловить ее слова.
– Что?
Остановившись, девушка посмотрела на него, широко распахнув глаза.
– Что "что"? – переспросила она.
– Ты шепчешь: "Закажи что-нибудь, пожалуйста", – повторил он за ней, – что ты хочешь, чтобы я заказал?
Несмотря на мрачность ситуации, девушка с удивлением обнаружила, что где-то глубоко в ней забурлило веселье. Пиа постаралась сохранить строгое лицо.
– Обычно, –  ответила она дракону, –  говорят "пожалуйста", когда о чем-то просят. Ты же просто бросил: "Закажи что-нибудь". Большинство людей сказали бы "Закажи что-нибудь, ПОЖАЛУЙСТА".
– А, – Драгос скрестил руки на груди, – но я не просил. Я приказывал.
Пиа потерла двумя пальцами переносицу.
– Именно это ты и сделал.
Ее палец двигался по зеленой странице и остановился на номере телефона ресторана для Древних. Дрожащими руками она набрала номер.
Мелодичный молодой голос ответил на звонок. Эльф.
Под проницательным и золотистым взглядом, который неотрывно следил за ней, Пиа заговорила:
– Я звоню из домика на пляже в Фолли Бич, – она продиктовала адрес, – обслуживаете ли вы этот район?
– Конечно, да, – ответил голос, – мы хорошо знаем этот адрес.
– Мы бы хотели заказать дюжину стейков, – сказала она, посмотрев на своего похитителя, – Драгос, ты хочешь их сырыми или поджаренными?
– Слегка поджаренными, – ответил он.
На другом конце провода резко втянули воздух.
– Мы будем у вас так скоро, как только сможем. Это может занять некоторое время. Доставка в течение часа.
– Ничего, мы подождем, – ответила Пиа.
Удалив номер из истории звонков, она выключила мобильный и положила его на стойку. Похоже, что Драгос ни разу не отвел от нее глаз с тех пор, как только они вошли в пляжный домик. Еще одна заметка к быстро растущему списку нереальных вещей.
Девушка постояла, глядя на свои руки. Час, подумала она. Боже, кажется, что никогда. Ее плечи опустились. Похоже, у нее уже не осталось ни капли адреналина.
– Скоро они будут здесь. Что теперь?
Мужчина оттолкнулся от стены.
– Теперь, – сказал Драгос, – ты расскажешь мне, почему обокрала меня. И как. В особенности, мне интересно, КАК.