Глава 15

Как и предполагал Рун, нападение произошло неожиданно. Буквально минуту назад Пиа была в захвате Грифона, отчаянно пытаясь просчитать движение, которое помогло бы высвободиться. Страж и так уже завалил ее на мат, что плохо. Это означало, что он, скорее всего, прижмет ее конечности, отрезав пути к отступлению. Надо срочно выскочить из-под Руна, или между ним и Константином и тогда победа у нее в кармане.
И вдруг вес мужчины исчез.
Потеряв равновесие, девушка упала на спину. Из нее вышибло дух и сейчас она пыталась отдышаться и понять, что происходит.
Константин валялся у стены. Сплюнув кровь, он перевернулся и подтянул под себя колено.
Бэйн подталкивал зрителей к выходу.
–  Вон. Все вон.
Грейдон опустился на колени и помог Пие подняться в сидячее положение. Мужчина был бледен, как полотно.
–  Ты в порядке, кексик?
–  Что стряслось? –  спросила она.
Грифон не обратил внимания на ее слова, так что девушка проследила за его взглядом.
Драгос прижал Руна к стене, сжимая одной рукой его горло. Страж замер в тисках Дракона, расслабив руки. Его напряженный взгляд был зафиксирован на Драгосе. Прямо на глазах лицо мужчины темнело от приливающей крови.
Константин поднялся на руки на колени и закашлялся.
–  Он его прикончит.
 Пиа поднялась на ноги, увернулась от попытавшегося схватить ее Грейдона, и прыгнула вперед.
В Драгосе не осталось ничего разумного. Дракон выглядывал из его глаз. Мужчина частично перекинулся: линии тела и лица стали непропорциональными, монструозными. Из ран на шее Руна, куда впились когти, сочилась кровь.
Она не стала раздумывать. Добежав до Драгоса, девушка тронула его за плечо, чтобы дать знать о своем присутствии. Пиа похлопала его и скользнула под его руку, вставая между двумя мужчинами. Она положила руки на это смертоносное, чуждое ей лицо и начала гладить по щекам.
Его Сила пылала адским пламенем. Она попыталась сделать то, чего никогда не делала раньше и коснулась Дракона своей энергией, более спокойной и мягкой.
–  Привет, –  произнесла она нежно и успокаивающе, сделав глубокий, медленный, тщательно выверенный вдох. –  Драгос, я хочу, чтобы ты посмотрел на меня, пожалуйста. Я забыла рассказать тебе о вчерашнем утре. Я отослала своего ассистента по шопингу накормить весь Нью-Йорк. Знаешь, целый штат, не только город. Так что, вскоре ты получишь очень большой счет за продукты. Прости за такие траты, хотя мне, если честно, совсем не жаль.
Дракон моргнул и посмотрел на нее. Она никогда не видела ничего столь завораживающего.
 Пиа улыбнулась ему и пригладила иссиня-черные волосы, продолжая свой легкомысленный треп.
–  Если задуматься, то таких счетов у тебя будет множество. Вряд ли Стэнфорду удалось закупить все у одного поставщика. Стэнфорд –  это ассистент по шопингу, он Вер-норка. У меня есть красивый новый халат. Он сшит из черного атласа, очень мягкий и элегантный. Я одевала его сегодня утром и думала о тебе, когда принимала душ, –  девушка положила руку на напряженные мышцы и прильнула к груди мужчины. –  Не надо крайностей. Отпусти своего друга. Он тебе нравится. Ты вспомнишь об этом в ближайшее время, и расстроишься, если покалечишь его. И кстати, хочу, чтобы ты меня поцеловал, чтобы я хорошенько отблагодарила тебя за халат и зелье, что нашла утром на твоей подушке. Это было очень предусмотрительно с твоей стороны.
Глаза Дракона сузились. Его Сила обернулась вокруг нее невидимым плащом тепла.
–  У меня все еще не все в порядке с головой, –  прошептала Пиа. Сексуальность вспыхнула в золотистых глазах хищника. Она скользнула кончиком пальца между его губ и потерлась внутренней частью бедра вдоль его ноги. –  Давай, здоровяк, ты знаешь, что хочешь этого.
Одна его рука скользнула вокруг нее, другая взяла за подбородок, очень аккуратно приподняв ее голову этими окровавленными когтями. Пиа приподнялась на цыпочки, закрыла глаза и потянулась к Драгосу в полном доверии. Твердый рот завладел ее губами.
Девушка почувствовала за спиной быстрое движение: это Грейдон оттащил от них Руна. Грифон пытался сглотнуть и отчаянно кашлял. Когда Драгос углубил поцелуй, весь мир отступил на второй план. Пиа обвила руками его шею, почувствовав, как тело мужчины обрело более привычные контуры.
Он скользнул губами вдоль ее щеки, добрался до ключицы и уткнулся лицом в ее шею.
Пиа глянула по сторонам. Посерьезневшие Грифоны расположились вокруг площадки. Бэйн прислонился к стене возле Константина, сидевшего на полу с бутылкой воды. Рун находился чуть дальше, рядом с гантелями, мужчина вытирал полотенцем шею. Раны от проколов исцелялись на глазах.
Грейдон стоял в трех шагах от них, скрестив руки на груди и озабоченно наблюдал за ней. Окей, пожалуй, это слишком близко, ведь она старалась отвлечь Драгоса поцелуями. Пиа жестами погнала Грифона прочь.
 Он покачал головой, а затем спросил одними губами:
–  Какого хрена?
Девушка округлила глаза.
–  Без понятия, –  так же молча проартикулировала она, снова попытавшись прогнать его.
 Грифон был упрям​​, как осел. Откашлявшись, он произнес вслух:
–  Босс, ты должен знать, что мы никогда не причинили бы ей вреда. Просто отрабатывали приемы самообороны. Она оказалась настолько хороша, что мы решили просто повеселиться, вот и все.
Драгос поднял голову. Обхватив ее затылок, мужчина притянул девушку ближе, развернулся от Грифонов и поставил свое тело между ними.
Пию вдруг осенило. Это не был режим защиты. Дракон чуть не убил своего Первого, потому что смертельно приревновал.
 Она уперлась руками в его грудь и толкнула. Драгос позволил ослабить захват. Девушка смерила его взглядом, но, увидев напряжение на смуглом лице, ее вспышка гнева сошла на нет. Может быть, она не понимала, что происходит. Может быть, никогда не поймет.
–  Могу ли я сделать что-то еще? –  спросила Пиа.
 –  Мне нужно поговорить с моими людьми, –  ответил Дракон.
 Девушка кивнула и оглядела пустой зал.
–  Хорошо. Я бы хотела принять душ.
Мужчина отпустил ее.
–  Мы все идем наверх.
Пиа направилась к двери, пока Драгос разговаривал с Грифонами.
Из коридора за ними наблюдала высокая сильная женщина. Вооруженная, мускулистая, затянутая в кожу; черные волосы спутаны, в серых глазах бушует шторм. Странная красота. Пие потребовалась секунда, чтобы узнать ее. Она была одной из Стражей, встречавших их на крыше Башни. Арьял, Гарпия.
Женщина отвернулась, но не раньше, чем Пиа увидела ее беспощадный взгляд и холодное бледное лицо, выносящее свой приговор.
Пиа, Драгос и четверо Грифонов поднялись в пентхаус. Пиа взяла с кровати коробку из Сакса и молча скрылась в ванной. Через несколько мгновений заработал душ.
 Грифоны набросились на бар, похватав оттуда бутылки Хайнекена. Драгос открыл французские двери на балконе и встал в проеме. В комнату ворвался влажный бриз, –  свежий воздух был живым и успокаивающим.
Рун присоединился к нему. Уперев руки в бока, он расслабленно и непринужденно смотрел на город.
 –  Я должен извиниться перед тобой, –  сказал тихо Дракон своему Первому.
 Грифон изучал его лицо.
–  Все в порядке, милорд. Могу представить, как все выглядело. Вы уже предупредили нас, что мы должны заботиться с ней.
 –  Нет, –  возразил Драгос, –  это не нормально. Ясно, что я не в состоянии контролировать себя. Понимаю, что думал и действовал нерационально.
Острый взгляд Руна, кажется, пронизывал насквозь.
–  Драгос, –  сказал он, –  знаешь, мы все видели Веров, действующих так же. Мы просто никогда не видели в таком состоянии тебя.
 Дракон склонил голову.
–  Что ты имеешь в виду?
–  Да ладно, подумай сам, –  сказал Грифон. Улыбка озарила его загорелое лицо, –  Когда обычно Веры становятся ревнивыми, одержимыми и у них обостряются инстинкты собственника? Когда их настроение становится слишком изменчивым? Слишком иррациональным?
 Драгос скривился.
–  У меня всегда был плохой характер.
–  Ну, да, ты можешь быть раздражительным сукиным сыном, особенно, когда дела идут не так, как ты хочешь. Но обычно у тебя есть причина для плохого настроения. И для всего произошедшего только что тоже есть причина.
Его Первый пожал плечами.
–  Я подумал о такой возможности. Хотя, ты сейчас под большим давлением: появилась угроза убытков и впервые за долгое время над тобой нависла угроза смерти.
 Драгос глубоко вдохнул и кивнул.
«Узы. Хмм».
 Он был одиночкой по своей природе. Дракон мог взаимодействовать с другими существами, но внутри он всегда был один. Вынужденной необходимости общаться с кем-то в современной жизни Драгос противостоял благодаря своим длительным полетам, –  он в любой момент мог взмыть в небо и потеряться в потоках ветра и солнечного света.
Но замена одних чувств другими поставила мужчину в тупик. Когда сегодня утром он оставил Пию спать в своей постели одну, вместо чувства облегчения от побега Драгос ощутил потерю.
 Он... скучал по ней.
–  Наверное, мне есть о чем подумать, –  проговорил Дракон. До него быстро дошла ирония всей ситуации –  ведь это именно он раздражался на такое же выражение Пии. Он потер подбородок и начал ходить по большой комнате.
–  Пока просто пусть никто не притрагивается к ней. Пока я не пойму, что к чему.
Рун прошел внутрь, чтобы присоединиться к остальным на диванах у камина и взял предложенную Бэйном бутылку пива.
–  Понял. Если, конечно, от этого не будет зависеть ее жизнь, –  кивнул Страж.
Мгновение Дракон исследовал свои новые, странные чувства, но кивнул в знак согласия. Драгос сменил тему разговора.
 –  Никаких новостей о местонахождении Уриена, –  сказал он Грифонам. –  Выжившие  Гоблины разбежались. Мэр ноет, губернатор Иллинойса всю плешь мне проел, Эльфы пытаются мной манипулировать и… –  Драгос остановился и покачал головой, –  она же не говорила, что собирается накормить целый штат?
Грейдон потер лицо, закрыл рот рукой и приглушенно произнес «Ой-ой».
Рун и другие Грифоны не были так осторожны. Мужчины расхохотались, глядя на его удивленное лицо Дракона.
–  Она попросила ассистента по шопингу заполнить едой все продуктовые банки в штате. Сказать по правде, думаю, что кредитка ее слегка напугала. Может быть, она из тех, кто больше любит цветочки и конфетки, –  объяснил Рун.
Грейдон попытался подсластить пилюлю, когда Драгос нахмурился:
–  Хотя халат ей понравился. Сказала, что это очень мило.
–  Что бы там ни было, –  взмахом руки Драгос пресек тему, –  думаю, что всем стало ясно, –  сейчас я не могу находиться среди толпы, не разорвав кому-нибудь глотку.
–  Довольно трудно после этого извиняться, –  хмыкнул Бейн.
Дракон мрачно улыбнулся. Обойдя комнату один раз, он пошел на второй круг.
–  Сегодняшний кошмар больше не повторится. Мы начнем распродавать кое-что из бизнеса, чтобы упростить себе жизнь.
–  Может, вместо этого было бы лучше съездить в Карфаген (имеется в виду городок Карфаген, на севере штата Нью-Йорк – прим. пер.) на несколько недель? –  осторожно предложил Константин. Он имел в виду двести пятьдесят акров (около 100 гектаров – прим. пер.) личных владений Драгоса в северной части Нью-Йорка. –  Знаешь, полетать над Адирондакскими горами, узнать, чего ты действительно хочешь, подождать, пока в голове все уляжется?
–  Съездить на север действительно неплохая идея, –  отметил Драгос. –  Но сейчас я занят парой неотложных дел. Помимо того, что Уриен должен умереть, я хочу навести порядок в своей жизни и избавиться от кое-каких помех. И пока уж вы здесь, парни, хочу, чтобы вы помогли мне понять, что делать со всем дерьмом, которое сейчас творится вокруг нас.

***

Пиа сидела на скамейке, обхватив руками голову. На нее нахлынула запоздалая реакция страха и адреналина и девушка разрыдалась под прикрытием звуков хлещущей воды, пока не заболело горло, не забился нос, и она не исчерпала остатки своих сил.
 Последние пару дней ее кидало из крайности  в крайность, будто в эмоциональном шторме. Все было странным, полным скрытых течений и нюансов; приступы радости вдруг сменялись острыми шипами тревоги и отчуждения. Реальность стала фантастическим калейдоскопом, который без остановки менял и менял картинки.
Пока дерьмо не попало в вентилятор, то есть, совершенно недолго, Драгос был ее центром, единственной устойчивой точкой опоры. Странно, что Пиа вполне смирилась с сопутствующей их отношениям опасности и неопределенности. Тут Драгос был неотделимой частью всего остального –  непредсказуемый и не до конца понятный.
Иногда наступали моменты полной ясности, когда девушка чувствовала, что связана с ним  глубже, чем любой из них мог осознавать. Она чувствовала Дракона лучше, чем он сам.
 А потом вся уверенность испарилась, и вот она –  выброшена на берег и тщетно хватает ртом воздух. После произошедшего в спортзале Пиа перестала чувствовать себя цельной личностью. Может быть, это она и была постоянно меняющимся калейдоскопом? Наверное, она стала частью всего остального –  непредсказуемого и непонятного…
Драгос был больше, чем просто великолепный мужчина. При виде него ее дыхание замирало, сердце неслось вскачь, настроение искрилось, чувство юмора обострялось. Дракон пробудил и ее сексуальность, заставив танцевать от радости.
 Он хотел, чтобы она ему доверяла, но как можно доверять кому-то, кого не совсем понимаешь?
 Как Пиа могла любить того, кто признался, что даже не знает, что такое любовь, кто воспринимал ее как собственность и кто практически убил своего Первого, самого старого, самого надежного союзника и друга?
Минуточку. Что за мысль только что пришла ей в голову?
Нет, это не правда. Пиа просто страдает от чрезмерно разросшегося стокгольмского синдрома. Можно, конечно, признать, что она пускает слюни по нему. Хм, пожалуй, сложно отрицать это на данном этапе. Но Пиа не признается даже себе, что она испытывает к Дракону слово на букву Л.
О Боже.
Хотела бы она пойти домой, но дома уже нет. Квартиру наверняка сдали кому-то другому. Даже если и нет, Пиа боялась, что если вновь вернется в ее пространство, то найдет его тесным, слишком маленьким и совершенно чуждым. Таким же, каким стало и все остальное в ее жизни.
Дверь душевой кабинки открылась. Пиа взрогнула и отшатнулась назад, рефлекторно прикрывая грудь, когда внутрь вошел полностью одетый Драгос.
 Он встал  перед девушкой на колени и вцепился в скамью по обе стороны от нее. Его суровое лицо и мускулистое тела намокли из-за льющейся воды буквально за секунду. Драгос прикрыл золотистые глаза. Пиа дернула его за воротник мокрой футболки и вздохнула.
–  Что ты делаешь?
 –  Ты опять плакала, –  сказал мужчина. –  Почему?
Девушка глухо усмехнулась.
–  Думаю, у меня был тяжелый день.
 –  Не отходи от темы, –  настаивал он. –  Скажи мне, почему.
 –  А если я не хочу?! –  вспыхнула Пиа.
–  Жестко, –  отметил Драгос. Взяв девушку за плечи, он привлек ее в свои объятия. –  Ты должна мне сказать, чтобы я понял и больше так не делал.
 Чтоб его! Как он умудрялся всегда добавлять какую-то правильную мысль именно тогда, когда ей это нужно больше всего?
 –  Кто сказал, что это из-за тебя? Я уже сказала, что это только мое дело, –  Пиа уткнулась лицом в его шею и упивалась ощущением теплой, влажной кожи.
–  Опять убегаешь от темы, –  сказал Драгос. Потянувшись за бутылочкой геля для душа с ароматом трав, он выдавил небольшое количество на ладони и начал массировать ее шею и плечи. –  Тебе было весело с Грифонами. Это я все испортил.
–  Мы не все время развлекались, –  проворчала Пиа, подавив стон от ощущения сильных рук, разминавших усталые мышцы. –  В последние дни мне пришлось приложить большие усилия, чтобы очаровать их.
 Драгос тихо усмехнулся. Его пальцы скользили по пене, изучая бледную кожу спины в форме скрипки. 
–  У тебя просто адский синяк на плече, –  сделав паузу, проговорил он потемневшим голосом.
–  Даже не начинай, –  отрезала девушка, потерев больное место. –  Благодаря моей плодотворной работе, сегодня все прошло довольно хорошо. Ты должен знать, что я практически размазала их по полу, когда ты прервал нашу вечеринку.
 Драгос встал, чтобы сорвать с себя промокшую одежду и бросить в угол. Пиа глядела на  гладкие, сильные линии его обнаженного тела, и ее сердце забилось быстрее. Она не могла справиться со своей реакции на него и отвела взгляд.
Мужчина сел на скамейку и взял ее на руки. Девушка попыталась вырваться.
–  Драгос, не надо. Я не могу.
–  Тише. Доверься мне.
Он усадил ее на свои колени и развернул так, чтобы Пиа оказалась лицом к нему. Мужчина откинулся к стене, обнял девушку, положив голову ей на плечо, и начал мягко покачивать. Она тоже опустила голову ему на плечо.
–  Убери это, –  попросил Драгос.
–  Ты такая заноза в заднице, –  вздохнула Пиа, убирая приглушающее заклинание.
–  Знаю, –  мужчина нежно поцеловал ее ключицу.
Его эрекция давила между ними, но он не делал никаких сексуальных движений. Пиа шмыгнула носом, когда тепло и уют заскользили по ее телу.
–  А я такая плакса.
 –  Сказала девчонка, которая, по словам Руна, раскидывала четырех моих лучших бойцов будто подушки, –  добавил Драгос, выдавливая шампунь на макушку Пии и намыливая ее волосы. –  Я снова напугал тебя?
–  Нет. Да. О, я не знаю, –  девушка выпрямилась и взглянула Дракону в глаза. Вода стекала по жестким чертам лица, черные ресницы склеились в стрелочки. –  Как ты мог сделать с ним такое? Он твоя правая рука. Вы знаете друг друга… гораздо дольше, чем я могу даже представить. Если ты мог сделать такое по отношению к нему, кто станет следующим?
–  В данный момент я могу сделать такое с любым, кроме тебя. –  Драгос поднял ее на ноги, встал сам и начал намыливаться. Он вымыл свой пах и возбужденный член, двигаясь вполне буднично, но Пиа все же была впечатлена аппетитным зрелищем и с трудом отвела взгляд. Она закончила ополаскивать волосы и Драгос выключил душ.
Девушка завернула локоны в одно полотенце и достала другое, чтобы обсушиться, пока Драгос вытирал и волосы, и тело одним полотенцем. Такая домашняя сцена была одновременно и странной, и соблазнительной. Пиа старалась не привыкать к этому. Все было иллюзией. Она скользнула в черный халат от Dolce & Gabbana и увидела, как глаза мужчины загорелись одобрением.
–  Почему никто, кроме меня? –  спросила девушка. –  Почему я единственная, на кого ты не нападешь?
Почему я должна доверять тебе? хотела спросить она. Но напряжение сошло с его лица и Пие не хотелось нарушать хрупкий мир, установившийся между ними. Девушка начала расчесывать мокрые волосы.
Драгос повязал полотенце на бедра и взял щетку из ее рук. Пиа наблюдала в зеркало, как мужчина расчесывал ее локоны. Влажная коса на его запястье тоже намокла и потемнела до оттенка меда.
 Задумавшись ненадолго, Дракон спросил:
–  Ты многого не знаешь о жизни в сообществе Веров, не так ли?
 Девушка помотала головой.
–  Я забыл, насколько уединенно ты жила, –  мужчина поцеловал ее затылок. –  Со временем все прояснится, обещаю. Просто верь: я не только никогда не способен причинить тебе боль, но и защищу от любого, кто осмелится причинить тебе вред.
Пиа поверила ему. Это объясняло реакцию Дракона, когда она пыталась успокоить его; со всем, что он говорил, всеми его действиями. Все встало на свои места.
–  Ладно, –  сказала она. –  Но как быть уверенным в том, что ты не причинишь зла кому-нибудь другому? Они так преданы тебе, Драгос.
–  Я знаю. Они все отличные парни. Даю слово, они поняли, что произошло, и, наверное, даже лучше, чем я. Мы все сегодня были немного небрежными. Это больше не повторится.
 –  Можешь ли ты говорить менее загадочно? –  спросила девушка. Раздражение вылилось в сарказм. –  Некоторые из этих предложений звучат довольно странно, знаешь ли. Что именно не повторится?
Драгос лишь улыбнулся.
–  Ты голодна? Давай поужинаем. Еду, должно быть, уже доставили в столовую.
После упоминания о еде, Пиа поняла, насколько она проголодалась, почувствовав себя голодной и дрожащей.
–  Умираю с голоду. Я съела на обед только салат.
Он нахмурился, проходя в гардеробную.
–  Ты должна есть больше. Не знаю, сколько латука и морковки нужно съесть, чтобы сохранять нормальный вес.
–  Очень смешно.
Дракон склонил к ней голову.
–  Я и не знал, что пошутил.
Девушка последовала за ним, выбрав красный топ без рукавов и подходящую к нему белую юбку с красными цветами. Она натянула кружевные трусики, но не стала утруждать себя выбором бюстгальтера и обуви. Глаза Драгоса заблестели одобрением, когда он увидел ее наряд. Мужчина тоже оделся довольно просто: в новую белую шелковую рубашку от Armani с закатанными рукавами и черные слаксы.
 Они прошли в столовую. Живот Пии заурчал, когда она учуяла аппетитный запах жареного мяса, свежего хлеба и чеснока.
 Аппетитный запах… жареного мяса?
Девушка пошатнулась от внезапного приступа головокружения и тошноты. Какого черта? Она резко остановилась, схватившись одной рукой о стену, а другую прижала к животу, рот наполнился слюной.
 Драгос резко развернулся к ней и обнял ее за талию.
–  Что случилось?
Девушка подняла руку, сосредоточившись на глубоком дыхании. Через мгновение головокружение и тошнота прошли. Она выпрямилась.
–  Все в порядке.
–  Ты возвращаешься в спальню, –  приказал он. Лицо резко посуровело. –  Я пошлю за нашим врачом для Веров.
–  Нет, я не вернусь, и ты не станешь никого звать, –  отрезала Пиа, протестуя его захвату. Дракон отказывался отпускать ее. –  Драгос, пожалуйста! Прекрати. Со мной все хорошо. Я с утра сегодня не ела и просто немного голоднее, чем думала. Все прекрасные запахи вон там, а ты хочешь, чтобы я ушла? Не будь так жесток!
Мужчина согласился и отпустил с явной неохотой. Подняв руки, она пожала плечами. Дракон не сводил с девушки глаз, пока они шли в столовую.
У окна стоял огромный полированный стол красного дерева. На одном его конце было сервировано для двоих. Горели белые свечи, в хрустальной вазе стоял букет крупных белых роз, приготовленные блюда были накрыты серебряными крышками. Идеальную картину дополнял вид на городской горизонт.
 Удовольствие затопило Пию.
–  Как красиво! Обожаю розы.
 Драгос улыбнулся.
–  Хорошо. Я надеялся, что тебе понравится, –  он отодвинул стул для нее, потом сел сам.
Перед Драконом стояло блюдо с крупными кусками жареного мяса под соусом и жареным картофелем на гарнир. Пиа отвела взгляд, едва подавив отвращение. Для нее были приготовлены фарфалле (паста в виде бантиков – прим. пер.) с красным перцем и брокколи в чесночном соусе под тертым "сыром" для веганов, а также салат из шпината с ломтиками манго и орехами пекан. На столе между ними стояла корзинка с белым и цельнозерновым хлебом. Рядом поджидала открытая бутылка Пино Нуар.
 Живот снова скрутило, но Пиа была так голодна, что заставила себя откусить кусочек пасты. Тошнота исчезла, будто ее никогда не было.
–  Великолепно! –  отметила девушка.
–  Если ты сладкоежка, то стоит оставить место и для десерта, –  сказал Драгос. –  Тут у нас есть клубника в темном шоколаде.
Пиа счастливо вздохнула.
–  Я умерла и попала в рай.
Наступила тишина и оба сосредоточились на еде. Вот так, деля с Драконом свою трапезу, девушка снова почувствовала странное ощущение домашнего уюта. Застигнутая неожиданным голодом, Пиа съела все предложенные блюда подчистую. Лишь утолив зверский аппетит, она вновь обрела способность думать.
 Немного неуверенно Пиа спросила у Драгоса, как прошел его день и была удивлена и польщена, когда он подробно ответил. Мужчина рассказал ей об исчезновении Уриена, корпоративном конфликте, мэре Нью-Йорка и об Эльфах. Забеспокоившись, девушка закусила губу.
–  Кажется, решить все эти проблемы будет не так-то легко?
 Он посмотрел на нее исподлобья, делая глоток вина.
–  Вообще-то, нет. Может быть, нам неплохо было бы провести некоторое время на моей усадьбе. Там не только спокойнее и более уединенно, но еще и безопаснее.
Нам. Мы. Ее одежда в его спальне. Она в его постели. Пиа вспомнила об их стычке с королем Темных Фейри там на равнине, то как Драгос отказал инстинкту преследования, чтобы защитить ее.
–  Драгос, что происходит?
–  Что ты имеешь в виду?
Пиа отложила вилку. Дракон внимательно наблюдал за ней, разные мысли мелькали в золотистых глазах. Через несколько мгновений девушка проговорила:
–  Я хотела бы задать тебе несколько вопросов, если это возможно.
 Отложив вилку и нож, Драгос поставил локти на стол и оперся на руки, приложив большие пальцы к губам.
–  Валяй.
 Пиа потеребила край своей льняной салфетки.
–  Не будь меня здесь, ты бы лично охотился на Уриена?
–  Да, –  ответил он, не задумываясь.
На мгновение девушка задохнулась. Замешательство спутало ее мысли. Отбросив его, Пиа сосредоточилась на следующем вопросе.
–  Что произошло с моей квартирой?
–  Полагаю, она осталась на том же месте, где ты ее и оставила, –  ответил Драгос. –  Что? Тебе нужно что-то оттуда взять?
 Девушка сцепила руки.
–  Что, если бы я захотела бы уйти? Если бы я захотела туда вернуться?
 –  Ты обещала, что не станешь, –  голос был ровным и безжалостным.
 Все по-честному. Пиа снова начала терзать салфетку.
–  Что, если я хочу, чтобы у меня была собственная комната?
Молчание.
Она заставила себя продолжить.
–  А если я захочу увидеть моих друзей? Вдруг мне захочется вернуться на мою старую работу?
Молчание. Подняв голову, Пиа встретила драконий взгляд. Мужчина не шевельнулся, но руки его были сжаты, пальцы стали длиннее, на концах появились острые, как бритва, когти.
Девушка не поняла, какие именно эмоции всколыхнулись в ней при виде этого. Дракон был слишком опасным существом, чтобы жалеть его. Пиа забеспокоилась. Потянувшись через стол, она предложила ему руку и сказала тихим голосом:
–  Это просто вопросы, здоровяк.
Он рассматривал пустую ладонь, лежащую на столе. Буквально на мгновение Пиа подумала, что Драгос проигнорирует ее руку, что казалось страшнее всего. Но через секунду он предельно аккуратно обернул вокруг ее ладони эти длинные когтистые пальцы.
–  Чего ты хочешь? –  спросил мужчина без выражения.
 Они находились на пороге чего-то непонятного. Пиа начала подбирать слова с большей осторожностью.
–  Я не знаю точно, но все же мне хотелось бы знать, имеют ли мои желания какое-то значение. Не хочу, чтобы обо мне говорили в третьем лице, когда я стою рядом или чтобы мою жизнь меняли без моего согласия. Я хотела бы понимать, что между нами происходит.
–  Это помогло бы нам обоим, –  сказал Драгос. Его рот сжался.
Пиа изучала его.
–  Пять дней назад, –  по крайней мере, для нас, я была в большой опасности и в бегах от тебя. Теперь моя одежда висит в твоем гардеробе, мы спим в одной кровати и меня беспокоит, на каких условиях я здесь нахожусь. Это, и плюс еще Уриен, Гоблины и Эльфы. Будто у меня нет прошлого. У меня нет здесь друзей. Трикс не в счет, потому что уезжает. Мое будущее неопределенно и я никак не могу понять истинной подоплеки того, что бы между нами не происходило.
–  Ты права, что твое прошлое ушло, –  сказал Дракон. –  Можешь завести друзей здесь, если хочешь. И, поскольку ты волнуешься о своем будущем и о том, какова основа наших отношений, тебе нужно принять несколько решений. Думаю будет лучше, если это произойдет как можно скорее.
Мужчина говорил так же резко и без обиняков, как и тогда, во время нападения Гоблинов. Вместо того чтобы обидеться на подобное отношение, внутри нее поселилось глубокое спокойствие. Пиа сжала его руку, и пальцы Драгоса сжались в ответ.
–  Ладно, и какие решения, по-твоему, я должна принять?
–  Рун считает, что ты, возможно, моя пара, и я связываюсь с тобой, –  ответил мужчина.  Дракон все еще глядел из его глаз. –  Думаю, что он может быть прав.
 Связывается с ней. Весь воздух покинул комнату, прежнее головокружение вернулось с полной силой.
Пиа не была в курсе тонкостей жизни в полноценном Вер сообществе, но знала, что Веры не всегда связывали себя узами. Если же с ними такое происходило, –  то на всю оставшуюся жизнь. Так случилось с ее матерью, которая полюбила смертного человека. После того как отец погиб, она держалась за существование только ради своей дочери. Но когда Пиа перестала быть полностью зависимой от нее, мама потеряла волю к жизни и исчезла из этого мира.
–  О, Боже, –  девушка смертельно побледнела. –  Ты не можешь быть моей парой. Я смертная полукровка. Это убьет тебя.
–  Это не должно стать решающим фактором, –  голос мужчины звучал спокойно, как всегда, но эмоции выдавала хватка на ее руке –  так крепко, что Пиа уже не чувствовала пальцев. –  Кроме того, продолжительность твоей жизни под вопросом. Была ли твоя мать смертной?
–  Нет, пока не соединилась с моим отцом, и он не умер. –  Девушка потерла лоб. –  Потом она продержалась еще довольно долго. Он погиб раньше, чем я смогла запомнить его, но знаю точно, что никого лучше него не было. Когда я повзрослела настолько, чтобы быть в состоянии заботиться о себе, то почувствовала, как мама постепенно ускользает. Ничто больше не держало ее в этой жизни, и на это ужасно было смотреть.
–  Если ты сможешь в полной мере овладеть своими способностями Вера, ты будешь такой же, как твоя мать, кем бы она не была.
–  А что, если я не смогу? –  прошептала Пиа с ужасом в потемневших глазах.
–  Чему быть, того не миновать, Пиа, –  Драгос выглядел бесстрашным, как и обычно. –  Всему когда-то приходит конец. Даже я умру, так или иначе. В данный момент это к делу не относится. Если ты захочешь уйти из моей спальни и из моей жизни, то лучше тебе сделать это сейчас. Я сделаю все возможное, чтобы попытаться отпустить тебя. Если это действительно то, что тебе нужно. Гарантировать ничего могу. Это противоречит всем моим инстинктам, ПОТОМУ ЧТО ТЫ МОЯ.
Его рык сотряс стены.
И ее тоже. Пиа потянула руку и, через мгновение, он отпустил ее. Обняв себя, девушка уставилась на оливковое масло и застывшие кусочки чеснока на своей тарелке. Между ними повисла тяжелая, ядовитая тишина.
В коридоре послышался звук быстрых шагов обутых в тяжелые ботинки ног. Из-за угла в столовую вывернул Грейдон, одетый в джинсы и кожаную куртку с логотипом Harley Davidson.
–  Эй, босс, я купил то, что вы просили, –  мужчина остановился, переводя взгляд с расстроенной Пии на потемневшего Драгоса. –  Я, пожалуй, вернусь попозже…
–  Нет, –  Дракон стремительно встал. –  Отдай ей и останься здесь. Хочу полетать.
–  Полетать, прямо сейчас? –  Взглянув на него, Пиа начала возражения, –  Драгос, не надо.
Его реакция была незамедлительной: мужчина замер и посмотрел на девушку.
 –  Король Фейри, –  напомнила она. –  Он все еще может следить за тобой. Это не безопасно.
 Понятно, что не этих слов Дракон ждал от нее. Тьма вернулась на его лицо.
–  Я в безопасности, когда сам по себе, –  сказал он с подчеркнутой жесткостью.
 Пиа вздрогнула и отвернулась.
 Драгос посмотрел на Грейдона:
–  Я буду на телепатической связи, –  и вышел.
–  Что это значит? –  спросила Пиа. –  Я знаю, что общаться телепатически можно, если находишься в нескольких футах друг от друга.
–  У Драгоса диапазон больше, чем сотни миль, –  ответил ей Грейдон.
Отодвинув тарелку, девушка схватилась за голову.
Вздохнув, Грейдон подошел и сел рядом с ней.
–  Прости, –  сказала она в свои пальцы. –  Я знаю, ты не хочешь быть здесь.
–  Захлопнись, –  с грустной улыбкой сказал он. –  Все в порядке. Просто думаю, что было бы лучше, если бы вместо меня здесь был Драгос.
Пиа приподняла голову и посмотрела на Грифона. Мужчина взял бутылку вина и, зажмурив один глаз, разглядывал через горлышко оставшуюся жидкость. Емкость была заполнена примерно на треть. Запрокинув голову, он выпил все залпом.
–  Уже лучше? –  спросила девушка.
–  Нет, –  ответил Грейдон. –  Чтобы стало лучше, нужна бутылка скотча. Или две. Это один из «этих дней». Знаешь о чем я?
Пиа кивнула. Да, приятель, знаю.
Он сунул руку в пиджак и вытащил пакет в золотой обертке. Сгримасничав, Грифон положил его перед девушкой.
–  Уверен, что это не должно было быть так, как случилось, ну да ладно. Это от босса.
Пиа уставилась на плоскую коробочку.
–  Это тоже взорвется мне в лицо, как и все остальное за сегодняшний день?
–  Без понятия. Вполне может, судя по тому, свидетелем чего я стал, –  опершись о стол, Грейдон встал, –  сейчас вернусь.
Девушка взяла пакет и сорвала бумагу. TIFFANY&COMPANY было выбито на черном футляре. Когда она открыла крышку, странное головокружение вернулось с еще большей силой.
На бархате цвета слоновой кости лежало ожерелье. В золотой оправе мерцали опалы огранки кабошон (гладкая огранка овальной формы – прим. пер.). Камни были крупнее, чем ноготь ее большого пальца и блестели ярче любых других камней, которые ей доводилось видеть. Со слезами, подкатившими к глазам, девушка поставила футляр на стол и достала колье. Свисая с ее пальцев, опалы засверкали всеми цветами радуги в огнях свечей.
Появился Грейдон с бутылкой виски под мышкой. Другую, уже открытую бутылку он нес в руке. Мужчина кивнул, увидев выражение ее лица, и сделал глоток. Он снова сел рядом с ней и подтолкнул к ней открытую бутылку.
 Johnnie Walker Blue. Отлично. Она сделала здоровый глоток и поглядела на бутылку. Черт, пойло пошло гладко. Портить его льдом просто неправильно.
–  Дракон только что подарил мне украшение, –  сказала Пиа. Глотнув еще раз, девушка передала бутылку обратно, –  добавил ли он и меня в свою сокровищницу?
Грифон покачал головой и тоже отхлебнул виски.
–  Нет, кексик, –  ответил он. –  Уверен, что ты заменила ее.