Глава 25

– Я убью его! – прокричала Медисон. Она стояла возле письменного стола, держа в руках лампу. Ее глаза светились красным, а изо рта торчали длинные белые клыки. Никогда прежде Медисон не казалась Ефраиму более красивой.
– Перестань бросаться вещами! – рявкнул Эрик. Это привлекло внимание Ефраима. Он огляделся вокруг и увидел, что на полу лежали осколки стекла вместе с рамками от фотографий, книги, диски, фильмы и его одежда. Она повытаскивала его одежду из шкафа.
Плохой знак.
В его сторону полетела ваза. Ефраим выставил руку и с легкостью ее поймал. Затем поставил ее на стол и сделал шаг вперед. Эрик и Крис загораживали дорогу к дверям.
Крис блокировал выход через ванную, а Эрик стоял у двери, через которую он только что вошел. Они, вероятно, надеялись, что Медисон не поймет, что может выпрыгнуть из окна и не пораниться, лучше не говорить ей об этом сейчас.
– Смотри, что ты со мной сделал! – завопила Медисон.
– А что? Ты отлично выглядишь. Помесь вампира и сексуальной супермодели, – вставил Крис.
Она зарычала на него. Проклятье, она его заводила, но сейчас было не самое лучшее время для этого. Ему нужно заставить Ефраима младшего успокоиться. 
Медисон мгновенно повернулась в его сторону и сощурилась:
– Ты надо мной издеваешься? Это тебя заводит? – она махнула в его сторону с выражением отвращения на лице.
Эрик усмехнулся у него за спиной. Ефраим забыл, что она может почувствовать любое гормональное изменение в его теле.
– Я всего лишь сказал, что ты шикарно выглядишь, – небрежно сообщил Крис. 
Она раздраженно закричала.
– Не помогает, Крис, – заметил Эрик.
– Он сказал тебе, что со мной сотворил? Ты это видишь? Этот ублюдок виноват! Смотри!
Крис закатил глаза:
– Да, мы уже выяснили, что он сделал с тобой. Нет нужды указывать на очевидное.
Медисон схватила боксеры Ефраима и бросила их в Криса, который успел уклониться.
– Проклятье, Медисон! – выпалил Крис, сдергивая у себя с головы трусы с Микки Маусом.
– Детка, я знаю, что ты расстроена. Я тебя не виню. Может, мы сядем и поговорим? – Ефраим сделал шаг в ее сторону, стараясь успокоить.
Остальные боксеры полетели в его направлении.
– Поговорим? Теперь ты хочешь поговорить? Почему ты не сделал этого прежде, чем сотворил со мной такое? Ненавижу тебя! Ненавижу!
– Говорил тебе, что она рассердится, – указал Крис.
– Какой ты догадливый, – иронично заметил Ефраим.
– А я говорил.
Медисон так резко повернулась в сторону Криса, что мальчишка вжался в стену позади себя от одного ее взгляда.
– Ты знал, что он собирается со мной сделать? И ничего не предпринял, чтобы его остановить?
– Нет, конечно, нет! – насупился он. – Ну, я только предполагал, что он обратит тебя когда-нибудь, но клянусь, что он не говорил мне, иначе я бы тебе сказал, клянусь. Медисон, ты же знаешь, как я о тебе забочусь. Ефраим сказал мне уже после, когда попросил помочь заботиться о тебе и кормить тебя кровью, пока он гоняется за…
– Ты кормил меня кровью? – пронзительно закричала она.
– Ээ, да? – Крис нервно облизал губы.
– О, Боже! Становится все хуже и хуже!
– Теперь это твоя еда. Думал, ты в курсе, – сказал Крис.
Она бросила в мальчишку носки.
– Крис, может, сейчас не время для помощи, – намекнул Ефраим.
– Почему она сердится на меня? Ты тот, кто ее обратил! – отрезал он.
– Я ненавижу тебя, Ефраим! – закричала Медисон.
– Да, я понял. 
Он сел на край кровати и обхватил голову руками.
– Ты должен был меня спросить!
– Почему ты не спросил ее? Я имею ввиду, тебе пришлось ее обратить, но думаю, все прошло бы намного легче для всех заинтересованных, если бы ты спросил разрешения, – указал Эрик.
– Я запаниковал. Не мыслил ясно, когда делал это. Я был так напуган... Я... Я мог думать только о том, чтобы она и ребенок были в безопасности.
– Эээй, что ты имеешь ввиду, говоря, что знал, он обратит меня в вампира? Почему ты так считал?
Эрик провел рукой по волосам и сел на стул около двери.
– Ты беременна его ребенком.
– И?
– Итак, если у тебя в утробе Страж, и, как я предполагаю, так оно и есть, потому что он не пытался принудить тебя к аборту, у тебя больше нет выбора. Ребенок у тебя в утробе, и он защищен. Ты теперь не можешь сделать аборт.
– Я не хочу делать аборт! Это мой ребенок, я не причиню ему вреда!
– Наш, – ровно произнес Ефраим. – Ребенок не будет человеком. Собираешься спорить? – спросил он расслабленным тоном, в то время как внутри сердце сжималось от страха.
– Конечно, я буду любить своего ребенка. Мне все равно, кто он.
– Тебе не было бы все равно, будь он истинным вампиром. В таком случае не было бы выбора. Здесь стояла бы сотня Стражей, удерживающих тебя, пока мы извлекали бы ребенка, – сухо сообщил Эрик.
Медисон положила руку на живот.
– Вы бы забрали моего ребенка? Ефраим не позволил бы.
– Да, не позволил бы. Если бы это был монстр, я бы сделал это сам. У истинного вампира другая защита в отличие от Стража. – Он посмотрел на нее снизу-вверх. – Не волнуйся, наш сын – Страж. Никто его не тронет.
– Хорошо, – медленно вымолвила она. – Ребенок – Страж, все счастливы, так почему ты сделал это со мной?
– Не учитывая того, что Керолайн и все вампиры, которых она может собрать под своим началом сейчас думают, как на тебя напасть и похитить? – Она с трудом сглотнула. – Ты никогда не смогла бы пережить роды. Мне пришлось обратить тебя, чтобы спасти.
– Если ты знал... – Покраснев, она метнула взгляд на Криса и Эрика. – Почему ты, ну, ты знаешь, – она сделал ударение на последних двух словах, – если был шанс, что я забеременею?
Он сложил руки перед собой.
– Потому что я люблю тебя, и мне нужна была причина, чтобы удержать тебя навечно.
– Нет, тебе был нужен ребенок. Ты использовал меня.
– Детка, если бы все обстояло так, мне бы не пришлось тебя обращать. Я просто дождался бы родов и распрощался с тобой.
– А вот это уже грубо, – прокомментировал Крис.
– Но это правда, – процедил Ефраим сквозь зубы.
– Я хочу, чтобы ты убрался отсюда. Я не хочу больше никогда тебя видеть!
Ефраим встал и подошел к ней:
– Детка, просто выслушай...
Медисон ударила его, но не так, как бьют девчонки, а так, что профессиональный боксер позавидовал бы. Ефраим пролетел через всю комнату и врезался в стену.
– Ни хрена себе, – завопил Крис.
Ефраим с трудом поднялся, но снова упал на пол и сплюнул кровь.
– Думаю, стоило этого ожидать.
– Обещаю кое-что и похуже, если ты не уйдешь прямо сейчас. – Медисон скрестила руки на груди, с трудом удержавшись, чтобы не станцевать победный танец или подбежать к нему, чтобы убедиться, что с ним все в порядке.
Она все еще так сильно его любила, но то, что он с ней сделал, причиняло огромную боль. Его поступок сродни настоящему предательству.
– С этого момента я буду спать в кабинете, но никуда не уйду. – Ефраим поднялся на ноги с помощью Эрика.
– Прекрасно, тогда уйду я. У меня более чем достаточно денег, чтобы снять квартиру.
Ефраим покачал головой, пытаясь избавиться от звона в ушах:
– Нет, ты остаешься здесь. Здесь ты защищена.
– Я думала, ты превратил меня в вампира, чтобы защитить. Так и знала, что ты говнюк!
– Теперь они не смогут тебя убить, Медисон, но они все еще могут причинить тебе вред. Ты сможешь защитить себя сама, но как только станет заметна твоя беременность, тогда и начнется настоящая борьба, – объяснил Эрик. – Если ты будешь тяжело ранена, то твое тело уничтожит ребенка, чтобы спасти тебя.
– О, а не могу я переехать в дом Защитников и жить там в безопасности, пока не появится ребенок?
Эрик увидел, как Ефраим весь затрясся от гнева, глаза стали совершенно красными, а клыки выступили. На земле не найдется ни одного Защитника, который бы по доброй воле встал между Стражем и его беременной парой. 
– Нет, никто не защитит тебя лучше, чем отец твоего ребенка. Тебе придется мне поверить, – Эрик сделал шаг в сторону двери. – Если я тебе понадоблюсь, зови, – сказал он Крису.
– Без проблем.
– Рад слышать, что Ефраим тебя тренирует. Я волновался, что ты беспомощен. Теперь все понятно. – С этим Эрик ушел.
– Пап, она ела час назад, в холодильнике кровь еще осталась, а я пошел в тренажерный зал, поработаю с ножами до обеда.
– Хорошо, постарайся вовремя успеть на обед, твоя бабушка вышла на тропу войны, – сумел выдавить Ефраим, сдерживая ярость.
– Без проблем. – Крис посмотрел на Медисон, выглядевшую злой и готовой к драке. – Медисон, мне действительно жаль, что ты расстроена, но рад, что теперь с тобой все в порядке. Я очень волновался за тебя. – Она холодно ему кивнула, и он ушел.
Два рассерженных Стража смотрели друг на друга. Ни один не шевелился. Ни один не проронил ни слова. Оба слишком взбешенные, чтобы сделать первый шаг, и лишь мерили друг друга яростными взглядами.
В конце концов заговорил Ефраим:
– Знаешь, ты все еще можешь есть еду. Ребенку понадобится и человеческая еда, и человеческая кровь. Это должно помочь от токсикоза и приведет в норму гормональный баланс.
От удивления ее брови поползли вверх.
– Неужели? Я думала, ты не мог усваивать еду.
– Я и не могу, а ты можешь, пока беременна. Потом нашему сыну понадобится и то, и другое, пока он не обратится или же он будет заперт в слабом теле вплоть до трансформации.
Медисон кивнула, слушая его:
– Знаешь, я все равно тебя ненавижу.
Ефраим повернулся, чтобы уйти.
– Я знаю. Поверь мне, знаю.

***

– Дурак, – пробормотала Медисон в подушку.
– Я слышал, – прошептал Ефраим в другой комнате.
– Знаю, – ответила она раздраженно. – Болван.
Он застонал:
– Ты когда-нибудь утихомиришься, чтобы я мог хоть немного поспать?
– Зануда.
– Я так понимаю, это значит "нет".
Медисон ворочалась на постели, пытаясь занять удобную позу. Прекрасно, он даже сна ее лишил. Без него она не могла заснуть.
Ей нужно его теплое тело рядом. Она повернулась на бок и обняла его подушку, надеясь, что это станет сносной заменой и позволит ей уснуть. Не помогло.
– Не спится? – тихо поинтересовался Ефраим.
– Заткнись, ненавижу тебя.
– Ну конечно, и именно поэтому продолжаешь мне об этом говорить, – сухо произнес он.
– Придурок.
Медисон услышала, как Ефраим пошевелился на диване. Ему было также неудобно, как и ей. Она улыбнулась. Хорошо. Если она не уснет, то он тоже.
– Ты пойдешь завтра на работу? – вдруг спросил он.
– Да, осталась всего неделя до каникул. Нет причин прогуливать. А мои дела тебя больше не касаются.
– Просто постарайся не кусаться, – насмехался он.
Зарычав, Медисон села на кровати, схватила его подушку, желая, чтобы это был он, и запустила ее через всю комнату.
– Тупица!
– Знаешь, что я думаю? – спросил Ефраим.
– Что? – рявкнула она.
– Я думаю, что ты все еще меня любишь.
– Ха!
– Согласен, ты сердишься, но ты все еще меня любишь, и знаешь, что еще?
– Держу пари, ты мне сейчас скажешь.
– Ты меня хочешь.
– Ха!
– Держу пари, твое тело хочет меня прямо сейчас. Оно нуждается во мне. Подумай об этом, Медисон. Ты знаешь, что это правда. Я тренировал твое тело, чтобы оно могло принимать меня четыре – пять раз в день. Я не был в тебе неделю. Ты отчаянно тоскуешь по мне.
– Ой, кто-то очень высокого мнения о себе. Могу тебя заверить, что секс с тобой это последнее, о чем я думаю. – Так и было, пока он не упомянул об этом. Теперь она об этом думала. Проклятье!
– Ты меня хочешь, признайся, Медисон.
– Ха! Думаю, это ты меня хочешь!
– О, ты себе и представить не можешь, как сильно я хочу тебя сейчас, – прорычал он. – Я хочу войти в комнату и сдернуть с тебя покрывало, а потом стянуть с тебя трусики клыками. Хочу вколачиваться в тебя языком снова и снова, также как трахаю тебя, и не прекращу двигаться, пока ты не выжмешь меня до суха.
Что Медисон должна была на это сказать? Ефраим говорил настолько страстно, что дрожь прошлась по всему ее телу. Она так сильно его хотела, что ей пришлось сжать ноги, надеясь успокоить тянущую боль.
Ефраим резко усмехнулся:
– Теперь я знаю, что ты меня хочешь.
Медисон повернулась и зарылась лицом в подушку.
– Придурок!

Переводчики: m_red
Редактор: oks9