Глава 6

Елена закончила свои небольшие изыскания об Ураме и откинулась на спинку стула. Тошнота подкатывала к горлу. Архангел правил, – и насколько знал остальной мир, – все еще правит частью Восточной Европы и всей прилегающей Россией.
Конечно, как и в Америке, у этих стран были свои президенты и премьер-министры, свои парламенты и советы, но все знали, что истинная власть находилась в руках архангелов.
Правительство, бизнес, искусство – не было ничего, на что они не влияли бы напрямую или косвенно.
Урам, казалось, был очень хозяйственным парнем.
Первая история, которую нашла Елена – газетная статья о президенте маленькой страны, что когда-то была частью Советского Союза.
Президент, некто мистер Чернов, сделал ошибку и открыто бросил вызов Ураму. Он призвал граждан бойкотировать жестокий бизнес, принадлежащий архангелу и его "вампирским детищам", но поддерживать компании, принадлежащие людям. Впрочем, Елена не была согласна с заявлением президента.
Зацикленность на людях тоже была предрассудком своего рода. Что насчет всех тех бедолаг, которые ушли в вампиры, только чтобы обеспечить свои семьи? Большинство из них не получают силы вместе с обращением – этот процесс занимает столетия. Некоторые навсегда остаются слабыми.
Прочитав несколько первых абзацев статьи, что подводили итоги политике президента Чернова, Елена ожидала, что история закончится его похоронами.
К своему удивлению, она обнаружила, что президент остался в живых... если можно так сказать.
Вскоре после своей пламенной речи господин Чернов попал в досадную автомобильную аварию – водитель потерял управление и врезался во встречную фуру.
Просто чудо, что шофер не получил ни единой царапины. Товарищу же президенту повезло не настолько. Доктора заявили, что после множественных переломов почти всех костей скелета он никогда не сможет восстановиться в полной мере.
Его глазницы были разрушены изнутри, что уничтожило глаза. А горло раздавило ровно настолько, чтобы испортить его голосовые связки... но оставить в живых.
Он больше не мог держать ручку.
Он больше не мог говорить.
Больше не мог видеть.
Никто не посмел высказаться, но переданное сообщение было ясным и понятным: бросишь вызов Ураму – замолчишь навсегда.
Политик, который занял место Чернова, присягнул Ураму еще до инаугурации.
"Думай о Рафаэле что хочешь, – решила Елена, – но, по крайней мере, он не тиран".
У нее не было иллюзий на счет того, что Рафаэль железной хваткой правил Северной Америкой, но он не вмешивался в несущественные человеческие дела.
Несколько лет назад один из кандидатов в мэры обещал уменьшить власть Архангела над городом, если только его изберут. Рафаэль позволил кампании продолжаться и дальше, а на вопросы осмелившихся приблизиться к нему репортеров отвечал легкой улыбкой.
Эта улыбка была лишь намеком на то, что он находил всю ситуацию забавной. Она потопила шансы кандидата так же верно, как айсберг – Титаник.
Мужчина проиграл выборы и больше его никто не видел. Рафаэль добился победы, не пролив и капли крови. И он удержал свой могущественный статус в глазах населения.
"Это еще не делает его хорошим", – пробормотала Елена, беспокоясь о направлении своих мыслей. В сравнении с Урамом, у Рафаэля на головой мог сиять нимб, но это еще ничего не значит.
Именно Рафаэль угрожал навредить маленькой Зои.
– Ублюдок, – пробормотала она, повторяя ругательство Сары. Эта угроза отправила его в одну лигу с Урамом. Как сообщалось, европейский архангел уничтожил целую школу, полную детишек от пяти до десяти лет, после того как жители деревни попросили его отозвать своего вампира-любимчика.
Елена удивилась бы такому запросу, если бы вампир не проливал насильственную кровь. Он изнасиловал несколько деревенских женщин и оставил их изломанными.
Жители обратились за помощью к Ураму. В ответ тот начал убивать их детей и похищать их женщин. Все это произошло более тридцати лет назад, и ни одну из тех женщин так больше никто и не видел. Деревни больше не существовало.
Он, безо всяких сомнений, был очень плохим человеком. А она была...
Что-то постучало в оконную раму.
Скользнув рукой вниз, чтобы извлечь спрятанный под журнальным столиком нож, Елена взглянула вверх. Ее глаза встретились с глазами архангела.
Вырисовываясь на фоне сверкающего пейзажа Манхэттена, Рафаэль должен был бы казаться немного меньше, но сейчас он был даже прекраснее, чем при дневном свете. Крылья едва двигались, чтобы поддерживать зависшее положение – его огромная сила ощущалась даже через стекло.
Елена сглотнула и поднялась.
– Это окно не открывается, – сказала она, задаваясь вопросом, слышит ли он ее.
Рафаэль указал на верх. Она почувствовала, как расширились ее глаза.
– Крыша не... – но он уже исчез. – Чёрт бы тебя побрал!
Разозлившись на архангела за то, что тот сумел застать её врасплох, и за, бесспорно, роковое влечение, которое она к нему чувствовала, девушка вернула нож обратно, закрыла ноутбук и вышла из квартиры.
Ей понадобилось несколько минут, чтобы добраться до крыши и открыть дверь.
– Я туда не пойду! – крикнула она, когда не увидела Рафаэля.
Крыша дома, где находились её апартаменты, была сконструирована архитектором-авангардистом, который предпочитал форму функциональности. Эта часть здания состояла из множества неровных, острых гребней, ступив на которые, можно было с легкостью сорваться вниз и расшибиться в лепёшку.
– Нет уж, спасибо, – пробормотала она, стоя у полуоткрытой двери и ощущая, как порыв ветра растрепал волосы. – Рафаэль!
А может, подумала она, архитектор совсем не был авангардистом, а просто ненавидел ангелов. Такая мысль ей понравилась.
Она могла восхищаться крыльями, но у неё не было иллюзий на счёт их добросердечности.
– Добросердечности, ага, как же! – хмыкнула она, и внезапно архангел уже приземлялся перед ней, закрыв крыльями обзор.
От неожиданности Елена отступила назад, а когда пришла в себя, Рафаэль уже вошёл внутрь и закрывал дверь.
Черт, Елена ненавидела, когда он заставлял ее действовать как зеленый новобранец, выслеживающий своего первого вампира. Если так продолжится и дальше, она потеряет уважение к самой себе.
– Что? – спросила Елена, сложив руки на груди.
– Это так ты приветствуешь своих гостей? – На его губах не было и намека на улыбку, и все же они были олицетворением чувственности: сочные и очень соблазнительные.
Она отступила еще на шаг.
– Прекрати это.
– Что? – Намек на подлинное замешательство появился в этих голубых-голубых глазах.
– Ничего. – Держи себя в руках, Елена. – Зачем ты здесь?
Он смотрел на нее несколько долгих секунд.
– Я бы хотел поговорить с тобой об охоте.
– Так говори.
Он огляделся вокруг, изучая пределы лестничной площадки, которой похоже, никто никогда не пользовался. Металлическая лестница была покрыта ржавчиной, а единственная желтая лампочка мигала на грани издыхания. Щелк, щелк – двухсекундная передышка.
Снова щелк, щелк, и так без конца, приводя ее в бешенство. Рафаэль, очевидно, тоже не был впечатлен.
– Не здесь, Елена. Покажи мне свою квартиру.
Она нахмурилась, услышав приказ.
– Нет. Это работа. Мы пойдем в штаб квартиру Гильдии и используем конференц-зал.
– Для меня это все не важно. – Он пожал плечом, что привлекло внимание к ширине его плеч, к изгибу могущественных крыльев. – Я могу долететь туда менее, чем за минуту. Тебе на это понадобится полчаса, может больше – на дороге, что ведет в Гильдию, случилась авария.
– Авария? – Ее разум наполнили ужасающие детали "аварии", о которой она только что читала. – Уверен, что не ты ее спровоцировал?
Он одарил ее насмешливым взглядом.
– При желании, я заставил бы тебя сделать все, что пожелаю. Зачем мне впутываться в проблемы с такими маневрами?
Из-за того, как дерзко указал он на свое могущество и нехватку такового у нее, рука Елены так и чесалась от желания схватиться за кинжал.
– Ты не должна смотреть на меня с таким видом, Елена.
– Почему? – спросила она, подначиваемая каким-то неведомым доселе суицидальным порывом. – Напуган?
Рафаэль немного приблизился.
– Мои любовницы всегда были воинственными женщинами. Сила захватывает меня.
Елена отказывалась позволять ему играть с ней в такие игры, даже если тело не соглашалось. Яростно.
– Кинжалы тебя тоже интригуют? Потому что, если прикоснешься ко мне, я тебя зарежу. И мне все равно, даже если сбросишь меня с ближайшего балкона.
Он, казалось, задумался.
– Не такое наказание я бы выбрал для тебя. Это слишком быстро заканчивается.
Елена вспомнила, что пикируется не с обычным мужчиной. Это Рафаэль, архангел, сломавший каждую косточку в теле вампира в доказательство своей правоты.
– Я не пущу тебя в свой дом, Рафаэль, – в свое убежище.
Тишина навалилась сокрушительным давлением скрытой угрозы. Елена оставалась спокойной, чувствуя, что уже достаточно разозлила его сегодня. И зная себе цену, девушка понимала, что для архангела она, в конце концов, расходный материал.
Его голубые глаза наполнились пламенем, а воздух начал потрескивать от силы. Охотница уже собралась испытать шансы и попытаться обогнать архангела в узкой лестничной клетке, когда он заговорил.
– Тогда мы пойдем в твою Гильдию.
Она настороженно и недоверчиво моргнула.
– Я последую за тобой на машине. – Она поедет на транспорте Гильдии – как и большинство охотников, Елена столько времени проводила за границей, что держать свое авто не стоило хлопот.
– Нет. – Он обхватил ладонью ее запястье. – Я не хочу ждать. Мы полетим.
Сердце Елены остановилось. Буквально. Когда оно снова ожило, она едва ли могла говорить.
– Что? – У нее получился унизительный писк.
Но Рафаэль уже открыл дверь и тащил ее за собой.
Елена уперлась пятками в пол.
– Подожди!
– Мы либо летим, либо идем к тебе домой. Выбирай.
Высокомерие команды ошеломляло. Как и звучащая в голосе ярость. Архангелу Нью-Йорка не нравились отказы.
– Я не выберу ни то, ни другое.
– Неприемлемо. – Он потянул.
Елена сопротивлялась. Больше всего на свете она хотела летать, но не в руках архангела, который с легкостью может уронить ее в таком настроении.
– Зачем такая спешка?
– Я не стану тебя сбрасывать... не сегодня. – В его лице, настолько идеальном, что могло бы принадлежать древнему богу, не было и следа сострадания. Впрочем, вряд ли боги были милостивыми. – Хватит.
Внезапно она оказалась на крыше, но воспоминаний о том, как преодолела лестничную площадку, не было.
Гнев вырвался наружу неуправляемой волной, словно молния, но он обнял ее и поднял прежде, чем она успела раскрыть рот.
Активировался инстинкт самосохранения. Цепляясь за жизнь, Елена обхватила шею Рафаэля, пока он набирал высоту быстрыми взмахами крыльев. Крыша начала удаляться с ошеломительной скоростью.
Волосы хлестали по лицу, от ветра слезились глаза. Набрав достаточную высоту, Рафаэль изменил направление полета, прикрывая её от ветра своим телом.
Елена размышляла, сделал ли он это нарочно. Но потом поняла, что попала в собственную ловушку, пытаясь очеловечить его. Он не был человеком. Даже близко не был.
Крылья закрывали ей весь обзор, пока она не осмелилась повернуть голову и взглянуть вокруг. Не на что было смотреть – они были выше облачного слоя.
Вся кожа на теле покрылась мурашками, а как холод проникал до костей.
Её зубы почти стучали от холода, но она должна была сказать, должна была выпустить ярость прежде чем он оставил бы отпечаток в её душе.
– Я сказала тебе, – проговорила она сквозь зубы, – не лезь в мою голову.
Рафаэль глянул вниз.
– Тебе холодно?
– Вручите ему премию за проницательность, – проворчала Елена, выдыхая пар. – Я не создана для полетов.
Без предупреждения, он резко нырнул вниз. Желудок подскочил к горлу, а дикое возбуждение пронеслось по венам.
Она летела! Может, и не по своей воле, но Елена собиралась насладиться моментом.
Крепко держась, она впитывала каждую секунду происходящего, чтобы позже наслаждаться воспоминаниями. Теперь девушка поняла, что ей не стоит бояться случайного падения – Рафаэль крепко держал ее, его руки были словно камень, нерушимы и неподвижны.
Она гадала, чувствует ли он ее вес. Ангелы должны быть гораздо сильнее, чем человек или вампир.
– Теперь лучше? – спросил он, касаясь губами её уха.
Пораженная теплым тембром его голоса, Елена моргнула и поняла, что они пролетают прямо над высотками.
– Да, – она не будет его благодарить, отрешенно подумала Елена. Он ведь не стал спрашивать ее разрешения, прежде чем поднять в небо. – Ты не ответил мне.
– В свою защиту скажу, – раздался удивленный комментарий, – это был не столько вопрос, сколько утверждение.
Елена сощурилась.
– Зачем ты продолжаешь лезть мне в голову?
– Так намного удобнее, чем тратить время на уговоры.
– Это – своего рода изнасилование.
Холодная тишина, настолько зябкая, что кожа снова покрылась мурашками.
– Осторожней со своими обвинениями.
– Это правда, – настаивала она, хотя желудок от ужаса сжался в комочек. – Я сказала "нет"! А ты все ровно сделал по-своему. Как еще, черт возьми, это назвать?
– Человечество для нас ничто, – ответил Рафаэль. – Муравьи, – легко растоптать, легко заменить.
Елена вздрогнула, в этот раз от чистого ужаса.
– Зачем тогда позволять нам жить?
– Иногда вы нас развлекаете. И от вас есть своя польза.
– Еда для ваших вампиров, – сказала Елена, испытывая отвращение к самой себе за, то что увидела в нем что-то человеческое. – Вы что, держите тюрьму, полную "закуски" для ваших питомцев?
Руки архангела сжались, перекрыв дыхание.
– В этом нет нужды. Закуска сама предлагает себя на серебряном блюдечке. Но ты это знаешь – в конце концов, твоя сестра замужем за вампиром.
Подтекст был понятней некуда. Он почти назвал ее сестру, Бет, вампирской шлюхой.
Этот уничижительный термин использовали для описания тех мужчин и женщин, которые следовали с места на место за группами вампиров, предлагая свои тела как пищу в обмен на то мимолетное удовольствие, что им соизволят дать.
Все вампиры питались по-разному, причиняя боль или доставляя удовольствие. Некоторым вампирским шлюхам, видимо, это пришлось по вкусу. Им хотелось быть испробованными каждым из них.
– Оставь в покое мою сестру.
– Почему?
– Она встречалась с Харрисоном, до того, как он стал вампиром. И никакая она не шлюха.
Рафаэль засмеялся, и это был самых холодный, самый опасный звук из всех, что она слышала.
– Я ожидал от тебя большего, Елена. Разве тебя не называют мерзостью в собственной семье? Думал, ты будешь испытывать симпатию к тем, кто любит вампиров.
Если бы Елена осмелилась отпустить его шею, то расцарапала бы это прекрасное лицо.
– Я не стану обсуждать с тобой мою семью. – Ни с ним, ни с кем-нибудь другим.
"Ты мне отвратительна", – почти последние слова, которые сказал ей отец.
Джеффри Деверо так и не смог понять, как он мог породить "создание" подобное ей. "Мерзость", что отказывалась следовать правилам своей аристократической семьи и продать себя в брак ради расширения блистательной империи Деверо.
Он приказал Елене бросить охоту на вампиров. Никогда не слушал и не понимал, что просить ее заглушить свои способности было сродни просить убить что-то внутри нее.
"Уходи, тогда, уходи и валяйся в грязи. Не смей сюда возвращаться".
– Должно быть, это было... интересно, когда твой зять избрал вампиризм, – игнорируя ее слова, произнес Рафаэль. – Твой отец не отрекся ни от Бет, ни от Харрисона.
Елена сглотнула, отказываясь вспоминать ту жалкую надежду, которую ощутила, когда Харрисона приняли обратно в лоно семьи.
Она так отчаянно хотела верить, что отец изменится, что посмотрит на нее с той же любовью, которую расточал на Бет и двух младших детей, которые родились от его второй жены – Гвендолин,
О его первой жене, Маргарит, матери Бет и Елены, никогда не говорили. Словно ее и не существовало вовсе.
– Мой отец – не твое дело, – сказала Елена, хриплым от эмоций, голосом. Джеффри Деверо не изменился.
Он даже не соизволил ответить на ее звонок – и Елена поняла, что Харрисону позволили вернуться, потому что он был наследником крупной корпорации, тесно связанной с "Деверо Энтерпрайзис". У Джеффри не нашлось места для дочери, которая решила использовать свою "безобразную, нечеловеческую" способность улавливать запах вампиров.
– Что на счет твоей матери? – Мрачный шепот.
Что-то щелкнуло внутри. Отпустив его шею, Елена оттолкнулась ногами, и в то же время вскинула руки, чтобы хоть немного повредить миленькое личико архангела.
Самоубийственный поступок, но когда дело касалось ее матери, Елена переставала мыслить рационально.
Было невыносимо то, что этот архангел, этот бессмертный, для которого мимолетность человеческой жизни ничего не значила, посмел использовать эфемерное существование Маргарит Деверо против Елены. Она хотела причинить ему боль, несмотря на бессмысленность своей цели.
– Неужели ты никогда...
Рафаэль бросил ее.

Переводчики: silvermoon, natali1875, FrauKat, ZarinaKatarina, navaprecious, guzelle
Редактор: grammarnazi