Глава 2

– Гай? Что произошло? Где я? – спросила я, и огляделась несколько раз, вверх, вниз и по сторонам. Я стояла на огромном балконе, выступающем на фасаде роскошной трехэтажной виллы, высеченной на склоне холма с пышной зеленью. "Будто крепость", – подумала я. Здесь я чувствовала себя в безопасности.
– Эмма, дорогая. Ты слышишь меня? – Из-за холмов раздался знакомый женский голос.
Я запрокинула голову, осматривая территорию. И увидела лишь мили аккуратно подстриженных лоз бургундского винограда и почти такие же красивые красно-розовые бунгелвиллии, вьющейся по бокам от окна. Каждый дюйм этого места выглядел потрясающим.
Но, где я? На небесах. Да, это должно быть рай.
– Эмма, прошу, детка. Вернись. – Ветер вновь принес голос. Это мама, наконец поняла я, но уходить отсюда не хотела.
И тогда, по холмам прокатился, словно невидимая лавина, низкий гул и начал рассеивать воздух вокруг меня, вибрируя, как рой разъяренных пчел. Шум, словно рев, звучал в моей голове.
Я зажала уши и согнулась пополам, но звук лишь усилился. Моя голова раскалывалась от боли, пока гудение пробиралось глубже, обосновываясь в костях, отчего я свалилась, дрожащей кучей, на пол.
Я могла бы пролежать так несколько минут, или часов, или дней. Кто знал.
Но когда сладкий голос прорвался сквозь слой жалящего шума, я схватилась за него, как за спасательный круг. Этот голос, такой успокаивающий, глубокий и гипнотический, что каждая клеточка моего тела затрепетала в эйфории.
Затем голос начал бормотать, напевая мелодию.
– Прошу, конфетка, не уходи. Прости меня, – повторял голос, снова и снова, не переставая мычать мелодию.
Погодите-ка. Я знаю эту музыку. Это... Это из... Мадам Батерфляй!
– О, Боже. Нет! Уходи! – Я распахнула глаза. Хотела закричать, но во рту и горле была трубка. Мой рот заткнут, и я схватилась за него пальцами, затем услышала пронзительные звуковые сигналы и визг.
Мои родители, с бледными лицами, нависли надо мной, зовя медсестру. Я была в больнице, и не в какой-то больнице, а в той, где работали мои родители. Я безошибочно распознала зелено-голубые стены палаты.
– Эмма! Малышка! – Мама вынула трубку из моего рта и бросилась на меня, рыдая от радости.
Я вздрогнула, когда кто-то включил слепящий свет прямо надо мной.
 – Что произошло? – удалось прокаркать мне.
Судя по налитым кровью глазам моей мамы что-то катастрофическое.
– Милая, тебя сбило такси, – сказала она, убирая волосы с моего лба. – Водитель сказал, что ты просто... появилась из неоткуда.
Ах. Это.
– Меня отвлекли... – Злой, бестелесный диктатор, который захватил мою голову, хотела добавить я.
– Да, доктор Кин? – Через бледно синие занавески в палату зашла медсестра и ахнула, округлив глаза. Она тут же подошла к кушетке, встала сбоку и начала меня ощупывать. Родители отошли в сторону рыдая и обнимаясь.
– Как долго я была без сознания? – проворчала я медсестре, которая начала проверять важные жизненные показатели.
Она окинула меня нервным взглядом, прежде чем посветить фонариком в глаза.
– Месяц.
Месяц? Я была в отключке целый месяц? Я пошевелила пальцами ног, под бежевым одеялом. Тело было задеревенелым и болело, но, кажется, ничего не сломано.
– Тупая травма головы, без признаков активности мозга. Ты была в коме, но сделала невозможное, юная леди, – дополнила медсестра, проверив капельницу. – Настоящее чудо.
Слово "чудо" потрясло меня. Это правда? Попасть под колеса такси и находиться в коме достаточно, чтобы избавиться от Гая? Я вспомнила сон, который видела перед самым пробуждением, но это ведь был всего лишь сон.
Я мысленно задержала дыхание, надеясь, что вселенная сжалилась надо мной, пока медсестра несколько минут еще наблюдала за мной, как за лабораторной крысой, прежде чем повернуться к все еще плачущим родителям, которые чередовали объятья со звонками родственникам.
– Могу я поговорить с вами снаружи? – спросила медсестра. – Мне нужно, чтобы вы заполнили документы.
Мама, а затем и папа неистово поцеловали меня в лоб.
– Мы вернемся через пару секунд, малышка, – пробормотала мама. – Я люблю тебя... Слава Господи, что с тобой все хорошо. Мы... Я, мы очень сильно тебя любим, сладкая. Сейчас вернемся.
– Я тоже вас люблю, – пробормотала я.
Они исчезли за занавесками. Тяжелая дверь, закрывшаяся за ними, издала громкое шипение.
"Эмма?"
Дерьмо! Я подпрыгнула.
– Святая Дева Гваделупе. Только не ты. – Я спрятала лицо в ладонях.
"У нас есть незаконченное дело, которое нужно обсудить, тебе и мне".
– Уходи, – приглушенным голосом пробормотала я. – Ты не можешь просто оставить меня?
"На самом деле, нет. Не могу и я действительно не хочу этого".
– Почему это было такси, – прохрипела я. – Где этот красный, двухэтажный автобус, когда он так нужен?
"Прошу, конфетка, не говори так. Ты знаешь, что они были готовы махнуть на тебя рукой и распределить каждую часть твоего тела, как мясник свинью? Проклятые сборщики органов. Чтобы вернуть тебя, мне понадобилась каждая унция энергии".
Как ужасно это было для родителей. Они оба доктора. И если приняли такое решения, значит потеряли всякую надежду.
– Не веди себя, как мой спаситель. Я здесь из-за тебя.
Он долго молчал.
"И теперь я вижу, что ты была права... так не может продолжаться".
Он мог озвучивать мои мысли?
– Ты собираешься уйти? – прошептала я. Крошечная часть моего сердца запротестовала, остальная обрадовалась.
"Не совсем".
Степень протеста заменила радость.
– Тогда что?
Очередная долгая пауза, и тогда я заметила звон в ушах. Нет, вибрации
"Я не могу уйти от тебя, но ты можешь меня освободить".
– Ты слышал это?
"Слышал что?".
Я покачала головой из стороны в сторону. Может это побочный эффект от травмы головы.
– Не важно. Что ты там говорил?
"Освободи меня".
Он говорил серьезно. Я слышала это в его голосе. Гай на самом деле предлагал мне шанс избавиться от него? Вернуть мне мою жизнь?
– Что нужно сделать?
"Отправиться в путешествие на юг".
– Флорида?
"Мексика".
– Прости?
"Мексика. Ну знаешь, маленькая страна, которая разместилась на карте под твоей. Родина текилы и тако".
– Не понимаю, почему туда.
"Я там нахожусь, в физически".
Вот же черт.
– У тебя... – я тяжело вдохнула, – есть тело?
"У тебя плохо со слухом? Да, у меня есть тело, и ты отправишься в джунгли и найдешь его".
Святые огурцы. Все это время я думала, что он заблудшая душа, которая просто привязалась ко мне.
У меня закружилась голова. Как он выглядит? А если, как один из тех воображаемых парней, которых сотнями вариаций выдавал мой мозг?
Может из той мечты, где, одетый в древние доспехи, Гай стоял, как дух разрушения, на утесе скалы, а ветер развевал его черные, как смоль, волосы.
Или из моего любимого – где он, лежит обнажённый на бархатном диване, рядом с камином, мышцы пресса играют под бронзовой кожей, а золотистые волны волос спускаются до плеч, и он ждёт меня.
О чем я думала? У меня повреждение головного мозга? Меня на самом деле волновала его внешность?
– Что ты... – я вновь тяжело сглотнула, – …на самом деле?
"Я не опасен для тебя".
– Как обнадеживает. Серьезно. Не думаю, ты расскажешь мне больше? Хотя бы, как ты выглядишь. Или, как вышло так, что твое тело в джунглях Мексики, а я тебя слышу?
"Это не обсуждается".
Конечно, нет. Как я могла поверить, что он легко все расскажет?
– Ты, случаем, не похож на тролля, или нет ли у тебя гигантских бородавок? – Я, как минимум, надеялась, что он будет со страшным недостатком. Так мне было бы проще избавиться от зависимости.
Он вздохнул, что больше походило на стон и отчего я поджала пальцы ног.
"Даже не близко".
Проклятье.
– Я никуда не пойду, пока ты не скажешь, кто ты такой на самом деле, – произнесла я.
Он мягко, но высокомерно, хихикнул, будто уже знал, что получит желаемое без любых уступок.
 "Отдыхай, конфетка. Тебе нужен покой. Позже у нас будет время, все распланировать, но мне серьезно жаль на счет всего этого. Прости, что поставил тебя в такое положение, когда должен был защищать".
– Черт возьми, защитить меня от чего?
Молчание.
– Хоть раз ответь мне! – потребовала я
"Для начала, от себя самой".
– Я – взрослая женщина. Мне не нужна нянька. – Кроме случая с наездом ярко-желтого такси
"Головы, Эмма. Замороженные головы. Двадцать голов в морозильнике. Ублюдок".
– Сейчас не время для душевнобольного хокку, Гай. – У него всегда было очень плохое чувство юмора.
"Это не хокку Эмма. Тот парень, с которым ты ходила на свидание, Джейк, у него в холодильнике нашли головы. Он оказался серийным убийцей".
– Я... Я тебе не верю. – Я закрыла рот рукой. Если бы Джейк попросил, я бы пошла к нему домой. Я не была излишне уступчивой, просто отчаянно нуждалась отстоять свою точку зрения против Гая, а Джейк был горяч.
"Спроси подругу, Анну. Она приходила и рассказала это, – сказал он самодовольным тоном. Слишком самодовольным. – Я спас тебе жизнь. Дважды".
Мне внезапно стало плохо. Не из-за новости о головах, заметьте... хотя, это абсолютно отстойно! А потому что, если Гай говорил правду о Джейке, то говорил правду и о "чем-то еще", от чего он меня защищает.
Я в опасности. Но от чего?
 Засранец. Это моя жизнь. Почему он не рассказывает о том, что происходит?
– Хорошо. Ты оказался прав на счет Джейка. Но меня не волнует, что ты спас мне жизнь. Я столкнусь с адским огнем, только чтобы избавиться от тебя.
"Я ни на секунду в это не поверю, Эмма. Я. Тебе. Нужен. Но ты, так или иначе, исполнишь свое желание, малышка".
 

Переводчики: inventia
Редактор: natali1875