Глава 37

Танатос не смог бы бежать быстрее, даже превратись он в гепарда. Он ворвался в спальню, где ждал Призрак и положил Реган на кровать. 
– Она сейчас родит.
Конечно врач знал об этом, но Танатос был в шоке. По крайне мере, кровотечение, казалось, прекратилось, что не могло не радовать.
Реган закричала, будто ее разрывало на части. И его сердце тоже разрывалось.
Хотя у него почти не было времени, он поцеловал ее в покрытый капельками пота лоб. Ее глаза дико и лихорадочно сияли. Реган вцепилась в руку Тана с таким отчаянием, что у него навернулись слезы на глаза.
– Головка показалась. – Призрак обхватил затянутыми в перчатки руками голову ребёнка, стараясь избегать прикосновений с матерью. – Вдохни, а затем тужься еще раз, Ренан.
Тан оторвал взгляд от удивительного зрелища, рождения своего сына, и посмотрел на Реган. Ее взгляд был прикован к его лицу, а рука крепко сжимала его ладонь. 
– Мор у нас, – прохрипел он. – Все будет хорошо.
Она слегка кивнула и отпустила его.
– Иди. Спаси нашего сына.
Спаси нашего сына, а не "спаси мир".
Господи, пожалуйста, прошу тебя, помоги Реган и малышу преодолеть это, потому что эта женщина мне нужна как воздух.
Когда вошел Лор с Идесс, Тан бросился к своему шкафу, схватил клинок Избавления и как безумный побежал в гостиную.
Арес и Лимос продолжали удерживать Мора, хотя на данный момент, похоже, он и так не двигался.
Сердце Танатоса колотилось, его пульс грохотал в ушах, когда он бросился к своему брату и уселся на его бедра. Вот он. Вот он, тот самый момент, к которому они все стремились.
Лимос поймала его взгляд.
– Он пошевелил пальцем. Действие проходит.
– Я это тоже вижу, – сказал Арес. – Он шевельнул ступней.
Танатос с трудом сглотнул, в его голове кружились тысячи мыслей. Как там Реган? Как малыш? Страшно ли им? Неужели он действительно собирается убить своего брата?
Над последним вопросом он не слишком задумывался, эта мимолётная мысль, возможно, должна была возникнуть. Но Танатос был готов как никогда ранее сделать все, что нужно. Он убьет любого, чтобы спасти свою жену и ребенка.
Жена? Да, потому что как только они с этим покончат, он собирался на ней жениться.
Пожалуйста, прошу тебя, позволь им пройти через это.
– Блядь.
Шепот Ареса прервал размышления Танатоса. Он опустил голову и посмотрел в глаза Мора... глаза, в которых читалась осведомленность. Насмешка. Даже его рот исказила улыбка. Ноги, зажатые Таном, начали двигаться.
А затем, тишину в замке нарушил чистый, здоровый крик ребенка.
Быстро взмахнув, Танатос опустил клинок Избавления прямо в сердце Мора.
Плач ребенка оборвался. Мор ахнул. Кровь брызнула из его рта. Глаза, в которых светилось так много зла, заволокло, и в этот момент Танатос понял, что Мор ушел. Вместо него на Тана смотрел Ресеф.
– С-спасибо... тебе.
Голос Ресефа был чуть громче шепота, но был наполнен облегчением.
А затем Ресеф исчез.
Под Таном тело Ресефа начало исчезать, оседая до тех пор, пока не осталось ничего кроме одежды. Даже клинок Избавления пропал.
Я убил собственного брата. Тану стало тяжело дышать. Он не ожидал этого. Он был готов, на самом деле готов, убить Мора. Но не Ресефа. Господь, только не Ресефа.
Наступила тишина. Гробовая тишина. Должно ли быть так тихо, когда ты только что убил брата, которого любил тысячелетиями? И как он мог ощущать сразу и шок, и облегчение? Боль и оцепенение. Невозможные комбинации.
– Танатос.
Откуда-то донесся голос...
– Танатос.
Он моргнул и повернул голову к Каре. Слезы в ее глазах были не от счастья. 
– Тебе нужно торопиться.
Нет. О, Боже, пожалуйста, нет... Тан бросился в спальню, его сердце бешено колотилось. Споткнувшись, он остановился на пороге, а его сердце ударялось о ребра.
Медсестра, Владлена, держала извивающего сына Тана, было ясно, что с малышом все хорошо. И как бы сильно ему не хотелось подойти к нему, мама ребенка, вот кто вызывал у Тана беспокойство.
Реган лежала на полу в луже крови, в то время как Тень и Призрак лихорадочно пытались ей помочь, родовые знаки светились.
Реган была бледной, лишком бледной.
– Что происходит?
Тан бросился к Реган и опустился на колени рядом с ней.
– Почему она на полу?
– Нам нужно было больше места для работы, – сказал Тень.
– Реган? 
Она открыла глаза. Непримиримый и дерзкий блеск в ее взоре, который он привык видеть, был затуманен болью и усталостью. Смерть затаилась в этом тумане, насмехаясь над Танатосом.
– Мы... это... сделали?
– Да, – прохрипел Тан. – Мора больше нет.
Он взял ее за руку. Такая холодная. 
– С тобой будет все хорошо. Но тебе нужно бороться.
– Ты можешь... взять меня за руку?
Танатос не сказал ей, что уже сжимает ее ладонь так сильно, что ей должно было быть больно. Он посмотрел на Призрака, чей мрачный взгляд все сказал.
Слезы жгли глаза Тана. 
– Мне бы так хотелось, чтобы у нас было больше времени. Мне бы хотелось баловать тебя на протяжении этих девяти месяцев. Я бы заботился о тебе.
– Я знаю, – прошептала она. – Я люблю... тебя.
Она закрыла глаза и ее рука в его ладони обмякла.
– Нет, – прохрипел Тан. – Нет, нет, нет!
Он протянул руку и схватил Призрака за воротник.
– Сделай что-нибудь!
– Мне жаль. Она потеряла слишком много крови до того, как ребенок родился. Внутренних повреждений слишком много, поскольку в ней не осталось крови и даже я не в силах, что-либо сделать.
Отчаявшись, Тан отпустил врача. У Реган еще был пульс, но очень слабый. Десять ударов сердца, может быть. Оставалось только одно решение, и он надеялся, что это, черт, сработает. И что она простит его.
С шипением, Танатос повернул ее голову в сторону и впился зубами в ее яремную вену. Ее пульс был слишком слаб, вены едва сокращались, наполняя его рот кровью.
Крайняя необходимость заставляла его с силой всасывать. Он надеялся, что ее кровеносная система перекачает оставшуюся в ее теле кровь и доставит содержащийся в его слюне фермент, который обратит ее в вампира
Сердце Реган остановилось.
Как и его. Душевная боль превратила воздух в его легких в цемент. Знакомый холод понимания промелькнул в его голове, и внезапно он судорожно вдохнул. Задрожав, Тан посмотрел вверх, зная, что он увидит.
Душу Реган.
Танатос вскочил с кровати и уставился на ее тень. Она растерялась, ее глаза блестели от непролитых слез. Их взгляды встретились, и Тан мог поклясться, что в ее взгляде было обвинение. Или, может быть, это в нем говорило чувство вины. Но это не имело значения.
Он убил ее, и сейчас Реган станет частью его брони. Там ее душу доведут до безумия плен и другие души, пока она, наконец, не освободится и не совершит убийство.
Чтобы потом быть отправленной прямиком в Шеул-гра.
Вместо того, чтобы подарить ей вечную жизнь, он дал ей вечную смерть и обрек женщину, которую любил, на ад.

Переводчик: Ёж
Редактор: natali1875, lera0711, navaprecious