Глава 25

Танатос оставил Ареса в крепости в качестве еще одного присматривающего за Реган. Теперь же пришло время Тану заняться вампирами, которых он оставил томиться в ожидании, пока разбирался с другим апокалиптическим дерьмом.
Единственное что, ненавидели дневальники – быть запертыми в темноте.
Буквально и в переносном смысле.
Мрачно улыбаясь, Тан шел через внутренний двор. Дневальники наблюдали за ним через щели между планками жалюзи из надворных построек, которые он использовал в качестве хранилищ, мастерских и жилищ для вампиров.
Адский пес охранял вход в крепость, не позволяя кровососам входить туда или, по просьбе Тана, покидать их жилье.
Он немного заставил дневальников потомиться в ожидании и вошел в здание, где жила группа ночных вампиров.
В строение с толстыми стенами, без окон возможность попадания солнечного света сводилась к минимуму, помимо этого внутри была еще одна степень защиты.
Верхняя секция была создана в качестве места всеобщего сбора, там была мебель, бытовая техника, полдюжины видеоигровых систем, и бильярдный стол.
Но, лестница вела глубоко под землю в спальные помещения, где был туннель, который, при необходимости, можно было использовать в качестве пути к отступлению.
Танатос запечатал его после того как Дэрик пытался отравить Реган. У него не было выбора.
Он спустился в темные глубины, и к моменту, когда достиг последней ступени лестницы, все двенадцать ночных вампиров стояли вокруг гигантского стола. Одни моргали, потому что только что проснулись из-за его появления, другие же с ясным взглядом и с опаской смотрели на него.
– Я перейду прямо к сути, – начал Тан. – Что вы знаете о заговоре против меня?
Они все обменялись взглядами, и в итоге Питер покачал головой.
– Мы ничего не знаем, сэр. Дневальники презирают нас. Они точно не делились с нами своими планами убийства.
Танатос все равно сомневался. По правде говоря, он не ожидал найти какого-нибудь ночного вампира, сотрудничающего с дневальником. И это было не просто, не потому что они ненавидели друг друга. А потому, что ни один ночной вампир не хотел бы, чтобы дневальники пришли к власти в пост-апокалиптическом мире Мора.
– Сэр, – сказал Роланд, выступая вперед. – Мы здесь, потому что хотим этого. Если бы вы даже не запретили нам покидать наши дома, мы бы сами этого не делали до тех пор, пока бы все не закончилось. Мы не хотим, чтобы у вас была причина подозревать нас в чем-либо, если что-нибудь еще случится.
Питер кивнул. 
– Это было бы честью защищать Реган. 
Одновременно вампиры опустились на одно колено, приложив кулаки к сердцу. 
– Мы исполним любой ваш приказ.
Вся боль причиной которой стали отступники дневальники померкла в сравнении со смиренной лояльность, проявленную перед ним.
– Спасибо. Это честь для меня. – Он прочистил горло. – Я открою спасательный туннель, но все еще не могу позволить вам быть в крепости. Я не верю, что один из вас участвовал в попытке убить моего сына, но Реган не может различать вас и дневальников. Черт, Лимос и Арес зачастую не могут различить вас. Не могу рисковать, вдруг кто-то проникнет в крепость под видом ночного вампира.
– Мы можем подождать. – Роланд посмотрел на Тана сквозь взлохмаченную рыжую челку, которая все время падала ему на глаза. – Но если мы нужны вам, мы здесь.
Танатос вышел оттуда прежде, чем начал неуклюже обнимать их всех и приготовился к настоящему противостоянию. Он остановился в центре двора в пятне солнечного света и позвал дневальников. Они вышли из своих зданий, моргая в утреннем свете.
– У меня была очень интересная встреча с вашим братьями во Франции, – сказал Тан, останавливая их на полпути. – Кто знает, о чем я говорю? Никто? Так я и думал. Итак, вот в чем дело. У меня нет времени пытать каждого из вас. Но у меня есть время сделать вам новые тату. Классно, правда? Кто-то имеет что-то против новой метки?
– Бладрекс? – Оуэн, коренастый, светловолосый вампир прихрамывая вышел вперед. Он оттянул ворот рубашки, чтобы показать свою тату неразглашения. – Они есть у нас.
– Правильно. Но эта будет другой. Вы помните Орелию, демона Сайлоса, которая делала вам первые. Ну, она сделает каждому личную тату, взяв картинку из ваших воспоминаний. – Танатос ухмыльнулся, позволив своим клыкам показаться. – Поэтому, если вы меня не предавали, вам нечего бояться. Но если... давайте скажем так, можете начинать писаться в свои штанишки.
Он ткнул пальцем в Виктора.
– Давай, дружище. Ты первый. – Пока Виктор подходил ближе, Танатос потерял частичку своего задиристого настроения, ибо правда состояла в том, что он любил своих вампиров, и от убийства предателей ему будет так же больно, как и им.
Почти. 

***

Реган. проснулась одна. Ну, одна за исключением огромного адского пса, который лежал у двери.
Зевнув, она села, ожидая увидеть Танатоса, сидящим на стуле в углу. Но там его тоже не было. Разочарование прорвалось сквозь ее еще сонное состояние, но в ее животе заворочался маленький пони, и она улыбнулась. Она могла жаловаться, когда он бушевал в ней как ураган, но ощущать его движения внутри были хорошо, и ей всегда становилось спокойно, когда она чувствовала его.
– Давай-ка найдем твоего папочку, малыш.
Папочка. Ого. Как далеко она ушла от восприятия Танатоса как донора спермы. Сперва он стал отцом, а теперь она называет его папочкой.
Она приняла душ и оделась в один из новых нарядов, который ей привезла Лимос, мысленно поблагодарив всадницу за отсутствие дурного вкуса в одежде. Лимос хоть и одевалась как подросток в яркие наряды, но для Реган она выбрала гораздо менее кричащую одежду.
Чёрные брюки для беременных и оливково-черный топ были аккуратны и практичны, дополняли наряд черные кожаные сандалии, которые добавляли женственности, но без излишней утончённости.
В сопровождении адского пса Реган направилась в гостиную, но встретила ее только тишина.
– Танатос? – позвала она.
– Я здесь, – тихо донеслось из библиотеки, и она поспешно вошла внутрь и нашла Танатоса, согнувшегося в углу над большим непонятным объектом из дерева и кожи.
Адский пес плюхнулся на пол позади нее, когда она подошла ближе к Танатосу. 
– Что ты делаешь?
– Работаю над проектом.
Он посмотрел вверх, его глаза загорелись, когда встретились с ее. Она покраснела, вспомнив, что они делали вчера вечером. 
– Я сделал тебе немного блинчиков. И вафель. И бекон, и яйца. – Он указал на три накрытые тарелки на столе. – Я не знаю, что ты любишь, и ты сказала, что не умеешь готовить.
В ее животе заурчало.
– Мне все нравится. Спасибо.
Она подняла одну из крышек и бросила полоску бекона адскому псу, а затем взяла и для себя. Блин, она только что покормила демонического пса? Этот ребенок сделал ее мягкой и глупой. Боже, она надеялась, что все это пройдет, как только он родится.
И сразу было бы безопаснее жить с Джем и Кинаном.
От одной мысли, воспринимавшейся раньше легко, теперь все внутри сжималось. Она погладила живот и почувствовала движение под ладонью. Ручка или ножка прижималась к ней с другой стороны, и сердце Реган переполнилось чувствами.
Я бы сделала все возможное, чтобы доказать, что быть со мной – это лучший вариант.
Реган хотела того, что лучше. Но смогла бы она это осуществить?
– Ты не ешь, – пробормотал Тан, не отрываясь от своего дела. Его волосы свисали, скрывая выражение его лица, но его голые руки были согнуты, и он делал гравировку тонким металлическим инструментом на грубой коричнево-красной коже. 
– Вызовет ли это у тебя аппетит, если я скажу, что Виктор не причастен к заговору с целью убить нашего сына?
Слава богу. Ей стало спокойно за малыша, и за Танатоса тоже. Он нуждался в этом. Очень сильно. 
– Как ты узнал?
– Я отвел его к моей татуировщице, Орелии. Она не нашла обмана в его действиях. Но я не советую тебе использовать свой дар на его татуировке. Судя по всему, он не всегда был хорошим парнем. 
Тан посмотрел на нее, и одна косичка зацепилась за его плечо, у Реган возникло желание протянуть руку и накрутить ее на палец. 
– Виктор отведет других, по очереди. После этого, ты не откажешься с помощью своего дара прочесть их татуировки? Я был с Виктором, когда ему делали его тату и Орелия смогла рассказать мне о рисунке. Но у меня нет времени, чтобы сидеть со всеми.
– Конечно, – сказала она. – Это замечательно быть полезной. – Взяв кусочек бекона, она вытянула шею, чтобы лучше рассмотреть, что делает Тан. – И часто ты этим занимаешься?
– Да. У меня есть помещение во дворе, где я делаю исторические репродукции. Это помогает мне успокоиться. Мне нужно отвлечься, пока я жду, когда вернуться Виктор с Артуром.
– Если я не ошибаюсь, он много значит для тебя?
Когда Тан не ответил, она протянула руку и провела пальцем по изогнутой деревянной основе проекта, над котором он работал. 
– Как красиво. Что это...
Она замолчала, наконец, видя, над чем он работает.
Колыбель. Танатос делал колыбель.
– Что думаешь?
Он говорил это с такой нежностью, ласково проводя ладонью по гладким линиям деревянной основы качалки, а затем по коже с мелким тесненным рисунком, которая была натянута на раму.
Реган не могла говорить. Тишину нарушало только тяжелое дыхание адского пса. Она обратила внимание на рисунки животных, все были выполнены в кельтском стиле.
В итоге, когда к ней вернулась способность разговаривать, теперь она не знала что именно сказать? Неужели он все еще надеется воспитывать ребенка самостоятельно, даже после того как его собственные прислужники пытались убить малыша? Даже если каждое злое существо на планете будет пытаться убить ребенка, чтобы начать Апокалипсис?
Она понимала его теперь... очень хорошо понимала, почему он хочет оставить малыша. Но до тех пор, пока им угрожал Мор, ни один из них не сможет вырастить этого ребенка.
Реган только и смогла сказать:
– Это прекрасно. Удивительно.
Казалось Тан знал о чем она подумала, и очень аккуратно взял ее за плечи и повернул к себе. 
– Я знаю, что ты планируешь сделать с нашим сыном. И знаешь, что я ненавижу это. Но мы боролись и так слишком много, так что в оставшееся время до рождения ребенка, мы должны поработать над этим.
– Звучит логично, – Реган слегка ему улыбнулась. – Ты совсем не похож на человека, который штурмовал штаб-квартиру Эгиды и похитил меня.
– Да, – выдохнул он. – Я был немного не в себе.
– Это и понятно, учитывая то, что я сделала с тобой.
– Мы оставили это в прошлом. Ты та, кто сказала, что нам не нужно искать простые решения. Нужно разговаривать об этом.
Реган резко вздохнула. Была ли она готова к разговору? Тан прав, она сказала, что им это нужно. Как нормальным людям. Да потому, что воин Эгиды с демоническими силами и четвертый всадник Апокалипсиса были совершенно нормальными.
– Ладно, – сказала она, подбадривая себя. 
– Раз нам нужно поговорить, я хочу, чтобы ты знал, что если с Мором все получится... ну, ты знаешь, мы остановим его... 
Она отсчитала три ломтика бекона и скормила их псу. Тан терпеливо ждал, что было странно. 
– В любом случае, думаю, возможно, мы могли бы что-то придумать, что делать с малышом.
С трудом сглотнув, Тан закрыл глаза. Когда снова их открыл, будто новые крошечные огоньки зажглись в них. 
– Мы победим его, Реган. Мы сделаем это. А сейчас давай сосредоточим наши усилия на прекращении чертового Апокалипсиса. Мы выясним все остальное после.
Он был таким противоречивым иногда. Его неконтролируемая злость могла означать смерть для тысячи людей, но, когда Тан спокоен, являл собой самого разумного, заботливого человека, которого она когда-либо встречала.
Реган не могла поверить, что когда-то думала о нем как о монстре с куском льда вместо сердца. Сейчас же она видела, что это сердце плавилось от возможности иметь семью, и каким-то образом и ее собственное сердце открылось ему и ребенку.
Но что, если слишком поздно выяснять, на какой стадии развития находятся их отношения?
Реган почувствовала боль в животе.
– У нас, возможно, не так уж много времени.
– Никаких "возможно", – сказал он серьезно. – Не надо. Пока я разбираюсь со своими вампирами и пытаюсь тебя защитить, Лимос и Эрик организовывают ловушку для нашего брата, а Арес собирается сделать так, чтобы Идесс препроводила Мора к Азаготу.
Верно. Мрачный Жнец. В прошлом году он заявил, что возможно он их отец, но, насколько ей было известно, данная версия не подтвердилась.
– А что если Азагот не твой отец?
– Мы будем в заднице, если не остановим Мора, когда наш сын родится. Одно лишь точно, то что я узнал от твоих коллег сегодня утром. Эрик сказал Кинану, что доставит твоих хранителей и парализующий яд сегодня.
По какой-то причине, она не была больше уверена в необходимости их присутствия, даже если хранители и были сейчас на пути к ней. Напряженность в отношениях между ней и Танатосом почти сошла на нет, и в этот момент Эгида могла дестабилизировать все. Кроме того, глубоко в душе она хотела, чтобы рядом с ней был только Тан.
– Танатос?
– Да?
– Ты сможешь пережить то, что мы собираемся сделать с твоим братом?
Танатос сглотнул, а его тату дико волнообразно задвигались. 
– Мне придется.
– Я бы подумала, что даже с учетом того, что ты сделал и через что тебе пришлось пройти в жизни, если и есть татуировка, которая тебе нужна, это будет именно эта.
– Ты бы расстроилась?
– У меня нет никакого права расстраиваться.
– Это не то, что я спросил. 
То, каким тоном было это сказано, превращало утверждение в вопрос.
– Нет. – Реган слегка покраснела. – Ты был прав, когда говорил, что я не должна судить вас и ваши методы решения вопросов.
Он протянул руку и убрал волосы с ее щеки, позволив своей руке задержаться, от чего сердце Реган пустилось вскачь. Успокаивающие прикосновения Тана заставили ее осознать, что он может быть нежным. И с каждым движением пальцев, она страстно желала еще. 
– Я точно не говорил этого.
– Не точно, но это, что ты имел в виду. И ты был прав.
Она потерлась о его руку как кошка в течке. 
– У меня большой опыт в сражениях с демонами, но я ничего не знаю о нормальной жизни. И у меня нет права судить в любом случае. Я хорошо складываю твои носки в ящике и у меня хорошо получается упражнение на счет.
– Покажи мне.
– Показать тебе как правильно складывать носки?
Он усмехнулся.
– Нет, твое упражнение на счет.
– Ничего особенного. Просто выбери число, которое ты любишь. Я, как правило, выбираю трёхзначные числа. 
Она взяла его за руку и положила ее на стол. 
– Теперь стучи пальцами и считай.
– Стучать?
– Стучи.
Он приподнял бровь, но его длинные пальцы задвигались под ее. Реган поразило, что по возрасту у него должны были быть более грубые, мозолистые руки. Но кожа была гладкой и упругой, а руки правильной формы и такие... умелые.
– Видишь, – сказала она хрипло. – Разве ты не начинаешь успокаиваться?
Его голос был хриплым, а рот изогнулся в причудливой улыбке. 
– Как ни странно, но чувство, которое я испытываю, противоположно спокойствию.
– Ты может и большой, страшный воин, – фыркнула Реган, убрав руку, – но подвержен ОКР.
Тан засмеялся, запрокинув голову –  потрясающее зрелище. 
– Может когда-нибудь покажешь мне, как навести порядок в носках.
– О, да ты у нас весельчак.
Он пошевелил бровями. 
– Иногда бывает.
Все больше и больше появлялось таких моментов, когда им становилось уютно друг с другом, и Реган они нравились. Слишком много плохого было между ними, да и в мире. И пугало ее то, что, без сомнения, впереди их ждали еще более худшие события.
Да, они с Танатосом смогли преодолеть многое в их отношениях, и, возможно, ему удалось обрисовать все так, будто у него и его брата с сестрой наметился прогресс в сотрудничестве с Эгидой. Но по своему опыту Реган знала, что как только все начинало казаться нормальным... тут же начинало к чертям катиться в ад.

Переводчик: Еж, silvermoon
Редактор: natali1875