Глава 5

К тому времени когда Джиллиан зашла внутрь дома, она была только немного напугана тем, что случилось снаружи.
Когда она уже начала думать, что Ресеф был одним из тех, кто не воспринимал многое всерьез, он почувствовал что-то в лесу и превратился в то, что она могла описать только одним словом "хищник". Пугающим было то, что перемена произошла больше чем просто в поведении, на физическом уровне. От положения челюсти и того, как раздувались ноздри, до обнажения зубов и того, что Джиллиан могла поклясться, было жаром в его глазах, Ресеф превратился в то, с чем она никогда не хотела бы столкнуться на темной аллее. Черт, да она бы избежала встречи с ним и на залитой солнцем аллее. А рычание. Господи, от чудовищного звука, который он издавал, поднялся каждый волосок на её затылке.
Однако, когда Ресеф вошел в амбар спустя несколько минут, все следы человека, который рычал как животное, бегал по лесу и вернулся с руками в крови, исчезли.
Она уставилась на широкую спину Ресефа, когда он стоял лицом к дровяной печи, опустив голову. Он снял толстовку, и бросил ее комком в угол.
Джиллиан не могла злиться, только не тогда, когда обнаженный мужской мускулистый торс, на который она смотрела, принадлежал самому идеальному мужчине, какого ей доводилось видеть.
Прежде чем потерять память, должно быть, он проводил много времени в тренажерном зале.
Очень много.
– Эй. – Джилли повесила свою куртку и сбросила сапоги. – Ты в порядке?
– Да. – Для того, кто в порядке, голос Ресефа был слишком потухшим, подавленным. – Я тебя испугал?
– Может немного. – Его плечи резко упали, а голова склонилась еще сильнее. Джилли чувствовала себя так, будто пнула ногой щенка. – Ресеф, я не боялась, что ты причинишь мне вред, – сказала она, осознавая, что это была правда. Он напугал ее, но она боялась не за себя. Она боялась за любого, кто перешёл бы ему дорогу.
Джиллиан не планировала стоять у него на пути.
Она прошла по деревянному полу и остановилась всего в нескольких дюймах от него. Недолго думая, она аккуратно положила ему руку на талию. Под ее ладонью твердые мышцы начали подергиваться.
– Что случилось?
Огонь потрескивал долго, перед тем как он ответил:
– Я испугал сам себя.
Он повернулся, схватил ее за руку до того, как она успела её убрать. Его теплая рука сжала ее. Он был на много больше ее, и при других обстоятельствах, Джилли испугалась бы, но сейчас нестандартная ситуация и Ресеф был далеко не обычным человеком.
– Ты боялся, что можешь навредить мне? – спросила она.
Ресеф посмотрел вниз на её руку, где его большой палец медленно поглаживал пальцы.
– Не... преднамеренно. – Он посмотрел ей прямо в глаза прожигающим взглядом. – И это испугало меня. Я действовал не подумав. Я не знаю себя. Я ничего не знаю, может я сумасшедший.
Однажды, когда Джиллиан готовилась заступить на смену в командно-диспетчерском пункте, она увидела, как маленький частный самолет разбился на взлетной полосе и загорелся. С затуманенным мозгом она наблюдала за движениями внутри самолета, как пассажиры отчаянно пытались выбраться. Беспомощность, которую испытывала Джиллиан, преследует ее по сей день и сейчас подобное чувство сжимает ее сердце. Она даже не знала, что сказать или сделать, чтобы все исправить.
– Я бы очень хотела как-то еще помочь, – сказала она мягко.
– Шутишь? – Ресеф поднял руку и нежно прикоснулся теплыми пальцами к ее щеке, что испугало Джилли к чертям собачьим. – Ты уже и так много сделала.  Даже если я проживу тысячу лет, я не смогу расплатиться с тобой за все. – Его палец скользил по линии ее челюсти, пока Ресеф пристально на неё смотрел.
Она даже не думала от него отойти. Гипнотический ток, пробегающий между ними, крепко ее удерживал.
Как ее могло влечь к столь пугающему незнакомцу? Однажды она уже испытала моментальное притяжение к своему бывшему, когда встретила его впервые, хотя это даже приблизительно нельзя было сравнить с Ресефом. И потом Джейсон доказал, что мужчина может оставаться незнакомцем даже спустя год отношений.
Воспоминания были столь необходимыми брызгами холодной воды, и она отступила от Ресефа.
– Ты не должен со мной рассчитаться. Я не сделала ничего, чего бы не сделал любой порядочный человек. – Она улыбнулась, в надежде хоть немного разрядить обстановку. Или, по крайней мере, привести в норму сердцебиение. – Сейчас, почему бы тебе не поспать? Можешь занять мою кровать.
Он приподнял свою светлую бровь.
– Ты будешь в ней тоже?
– О нет, я лягу на диване.
Он покачал головой.
– Если я не могу быть в постели с тобой, то хочу спать на диване.
Этот мужчина был просто невыносим.
– Ты не поместишься на диване. Поверь, мне тут будет удобно.
– Нет. – За одно биение сердца он перепрыгнул через подлокотник дивана и растянулся на подушках, ноги свисали с края, руки за головой. – Мой. Ты не сможешь меня сдвинуть.
Детский сад.
– Ты как большой ребенок, ты это знаешь?
Его улыбка была такой обезоруживающей, что она с трудом сдерживала себя, чтобы не улыбнуться в ответ.
– Только одно может меня сдвинуть.
Джилли скрестила на груди руки и собрала каждую унцию упрямства.
– Нет. Мы не будем спать вместе.
– Я и не собирался спать.
Он был не только невыносим, а ещё без тормозов, запретов и рамок дозволенного. Возможно он был каким-то избалованным, испорченным принцем или богатым наследником.
Но Ресеф не проявил ни одной черты характера, которую она ожидала встретить у человека с разгульным образом жизни. Он не был требователен, чванлив или высокомерен. И просто казался таким беспечным и простодушным. На самом деле это было забавно.
Правда не настолько забавно, чтобы согласиться лечь с ним в постель.
– Я принесу тебе одеяло, – твердо сказала Джиллиан и отправилась к шкафу с постельными принадлежностями, позади себя она услышала его мягкий смех.
Но смех был куда лучше рычания.
Ресеф был настоящей занозой в заднице. Но Джиллиан нравился его причудливый характер, хотя она думала, что таких ярких и неординарных личностей ей с лихвой хватило на прошлой работе. Авиадиспетчеры были сами себе на уме.
Таким был Ресеф. Выдав ему одеяло и подушки, она залезла в кровать, но дважды вставала, чтобы проверить его, словно заболевшего гриппом ребёнка.
Оба раза она находила его стоящим снаружи на крыльце, смотрящим в темноту, безмолвный ночной страж. Когда она спросила его, чем он занимается, он отвечал, что ему нужен был свежий воздух и открытое пространство.
У нее появилось ощущение, что он чувствовал себя в доме как в ловушке. Тревожно. Но также, ее не покидало неприятное чувство, что он на что-то смотрит. На что именно, она не знала, и вряд ли хотела бы знать.
Этим утром, пока Джилли готовила завтрак, Ресеф спал, а когда она поставила оладьи, яйца и бекон на стол, он зашел в кухню с обнаженным торсом и с растрепанными волосами.
Господи, он был бесподобен этим утром. В этом огромном сильном мужчине, который выглядел немного уязвимым после сна, было что-то чересчур притягательное.
Не то, чтобы сонливость унесла тот смертоносный воздух, который витал вокруг Ресефа. Теперь Джилли знала, что, если ситуация того потребует, он переключится на боевой режим быстрее, чем ее сердце совершит хоть один удар.
При свете дня эти мысли были менее пугающими, чем прошлой ночью.
– Привет, – сказала она и от его сонной улыбки у нее закружилась голова.
– Привет. – Он взглянул на стол и его глаза загорелись. – Мило. Я люблю бекон. И оладьи. И яйца. Все моё самое любимое. – Его улыбка стала еще шире. – Тебе не стоило беспокоиться, но я очень за это благодарен.
– Я люблю готовить для кого-нибудь. – Она присела и указала Ресефу на тарелку, которую поставила на другом краю стола от своей. Он подвинул ее и сел рядом с ней. – Моя подружка Стэйси иногда остается на ночь, и я готовлю для нее, больше мне готовить не для кого.
– Стэйси? – Он положил себе на тарелку несколько яиц и Джилли старалась не отвлекаться на то, как сокращается его бицепс под гладкой, смуглой кожей. – Она такая же горячая штучка, как и ты?
Ее щеки запылали.
– Ты всегда говоришь, что думаешь?
– Нет. Если бы я сказал, о чем думаю в эту минуту, ты бы запустила в меня тарелку.
Вероятно, он прав. Она взглянула на его мускулистую грудь и рельефный пресс, и тело Джиллиан оживилось, положительно оценивая тело Ресефа. Что же, может он прав.
– Так эта Стэйси, – сказал он, когда макая оладьи в масло и сироп. – Вы часто видитесь?
– Почему ты спрашиваешь?
– Потому что тебе не стоит оставаться одной.
Его ответ удивил ее.
– Ты думаешь мне нужно от чего-то защищаться? – Как может от того, что он высматривал на пороге. – Думаешь, я не справлюсь сама?
– О, черт, нет. Я видел тебя с винтовкой. – Он взглянул на нее и его голос стал немного глубже. – Это было безумно сексуально. Я люблю чертовок.
Джилли засмеялась.
– Люблю, когда меня называют чертовкой. – Она взглянула на него с любопытством, когда он откусил большой кусок яйца. – Так почему я не должна оставаться одна?
– Потому что ты хороший человек. Ты должна делиться своей добротой с людьми, которые нуждаются в таких как ты. – Он потянулся за своим стаканом сока. – Как я. Спасибо еще раз за все.
– Пожалуйста.
От двух комплиментов и от чувства вины ее пульс ускорился. Дороги с утра почистили, и она подумывала о том, чтобы отвести его к шерифу. Но почему ощущает себя виноватой она не понимала. Может, потому что хороший человек оставил бы его у себя.
Оставить его... как будто он был бездомной собакой. Прекрасно. Если бы он был бездомной собакой, она оставила бы его. Но Ресеф нуждался в помощи, которую она не могла предоставить.
И ей не следует привязываться к людям.
Они завтракали в тишине около минуты, этого времени было достаточно, чтобы Ресеф прикончил шесть оладий, столько же яиц и четверть килограмма бекона. Наконец он поднял голову и вздохнул.
– Я могу воспользоваться твоим компьютером? – спросил он. – Хочу поискать что-нибудь, что подскажет мне кто я.
Оладий стал ей поперек горла.
– Вообще то, сегодня я отвезу тебя в город. Надеюсь шериф поможет. Но для начала нужно купить тебе нормальную одежду, поэтому сначала мы заскочим в отдел магазина "Бернарда".
– Я обещаю, что заплачу тебе за все, когда узнаю кто я. – Ресеф откинулся на стуле, очевидно было, что он наелся. И был доволен. Но не менее опасен. Как тигр, которого только что покормили. – У меня должны быть деньги.
– Не беспокойся об этом. – Джиллиан встала. – Сейчас мне надо покормить животных, а после этого мы сможем отправиться. Если хочешь, можешь воспользоваться душем.
На его челюсти дернулась мышца и она приготовилась ко встречному предложению.
– Но сегодня я помогу тебе по дому, договорились?
Вот черт. Джиллиан предпочла бы одно из его открытых сексуальных предложений. Она неуверенно улыбнулась Ресефу, потому что сомневалась, что он вернется с ней. Он нездешний, а в городе можно было найти отличное место, где можно остановиться, пока полиция будет устанавливать его личность.
Джиллиан похозяйничала в амбаре и курятнике, и к тому времени, когда она собрала дюжину яиц и отвезла их Вилсонам, которые жили вниз по улице, ее грузовик нагрелся и Ресеф был уже готов. Она сожалела о том, что у нее не нашлось подходящей для него обуви, но ему, казалось, было безразлично. Он запрыгнул на пассажирское сиденье ее пикапа и включил радио, и пока настраивал его на волну музыки в стиле кантри, она проехала тридцать миль до города.
– Не знаю почему, – сказала она, – но я бы приняла тебя за рок-н-рольщика.
– Такое ощущение, что мой мозг полон музыки в стиле кантри. Чего нельзя сказать о роке.
Он постукивал пальцами по бедру в такт музыке и изучал пейзаж, как будто пытался запомнить каждое дерево, каждый столб забора.
– Вы умеете украшать улицы к Рождеству, – сказал Ресеф, когда она повернула машину на главную улицу. – Как-будто мы на Северном Полюсе.
Он развернулся и прислонился спиной к двери, закинув ноги на сиденье, словно давно обжился у Джиллиан и уже принадлежал этому дому, и его место было рядом с ней. Черт, она не должна об этом думать.
– Тебе нужны Рождественские украшения в доме. И елка.
Она немного притормозила на обледенелом повороте.
– Это немного бессмысленно.
– Не любишь праздники?
– Я люблю их. Но когда в доме кроме меня и Дудла нет никого, нет смысла его и наряжать. – На Рождество и день Благодарения Стэйси ездит к своим родителям, поэтому это было просто пустой тратой времени украшать свой дом. Она подъехала к магазину и выключила двигатель. – Почему бы тебе не посидеть здесь, пока я быстро сбегаю и куплю тебе одежду?
– Неа. Мне нормально.
Ресеф вышел из машины. Ему было безразлично, что он босой и в пижаме... он не обращал внимания на любопытные взгляды и зашел внутрь магазина с Джиллиан. Парень абсолютно не смущался. Хотя, учитывая его рост, вряд ли люди к нему пристали бы. А учитывая его сексуальность, она могла поспорить, что ему не трудно получить любую женщину.
Как только они зашли внутрь, их приветствовала Таня, одна из одноклассниц Джиллиан. Она так долго блуждала глазами по телу Ресефа, что Джиллиан решила откашляться.
– Привет, Таня. Нам, как видишь, нужен мужской отдел.
Таня показала на самый конец магазина.
– Сперва вам нужно попасть в отдел обуви. Ходить по магазину без обуви запрещено правилами. – Она улыбнулась Ресефу так, как будто представляла его куда более раздетым. Ха. Таня даже приблизительно не сможет представить, как выглядит Ресеф без одежды. Он был "поверю только когда увижу". В этот раз мы сделаем исключение.
Ресеф улыбнулся в ответ и Джиллиан это не понравилось. Она схватила его за руку и повела в отдел обуви, где он выбрал пару чёрных ботинок, которые выглядели абсолютно неуместными со слишком короткими штанами пижамы. И все же, казалось, он этого не замечал.
Потом, они зашли в мужской отдел.
– Ладно, что тебе нравится?
Он посмотрел вокруг на полки с одеждой и пожал плечами.
– Выбери что-нибудь для меня.
– Одеть тебя?
Он приподнял брови.
– Или раздень меня. – Вот это был Ресеф, к которому она привыкала.
– Я думаю здесь слишком много зрителей, – сказала она, посмотрев на Таню и двух других служащих, которые не слишком то и скрывали свое любопытство по отношению к Ресефу.
Наклонившись к ней так, что от близости она чувствовала его дыхание на своей щеке, он сказал медленно и вкрадчиво.
– Для этого и существуют примерочные.
Ох, ну и картинки он вызвал в ее голове. Для того, чтобы хоть что-то сказать, ей пришлось откашляться.
– Ты невыносим, ты это знаешь? – Не дожидаясь ответа, она схватила две пары потёртых джинсов с полки с размером для больших и высоких и всучила ему в руки. Потом, прошлась по рубашкам и остановилась на черной футболке, светло-голубой толстовке и черной фланелевой кофте на пуговицах. – Примерь.
– Все три?
– Тебе понадобиться больше одного набора одежды. – Когда он открыл рот, она покачала головой. – Не спорь. Я не хочу, чтобы ты мне заплатил за это.
Он пристально посмотрел на нее, но принял мудрое решение и зашел в примерочную без борьбы. Может, в конце концов, он немного благовоспитан.
Таня подошла к Джиллиан, когда Ресеф исчез.
– Кто это? Он твой парень?
– Нет, он просто... – Кто? Друг? Знакомый? Прекрасный незнакомец? – Гость.
– Правда? – Таня не сводила глаз с примерочной. – Я бы не отказалась от такого гостя.
– Ты окончательно решилась на развод?
Таня кивнула.
– Вся эта драма закончилась бы, если бы я заставила этого ублюдка платить алименты.
Джиллиан пожелала Тане в этом деле удачи. У ее бывшего мужа было еще двое детей от других женщин, которым он тоже должен был выплачивать алименты и, очевидно, он этого не делал. Некоторые мужчины – те еще подлецы и это было очень хорошо известно Джиллиан. Они никогда не оправдывали твои ожидания. Безусловно муж Тани тоже выглядел порядочным мужчиной, когда она вышла за него замуж. А оказался лживым ублюдком с двумя внебрачными детьми.
– О. Боже. Мой. – Слова Тани, которые она с придыханием произнесла, привлекли внимание Джиллиан к мужчине, который находился позади и который, на сколько ей было известно, не был лживым ублюдком.
Ресеф вышел из примерочной и у Джиллиан отвисла челюсть. Джинсы ему шли так, будто сшиты специально для него, они обтягивали его мускулистые бедра и сбивались в кучу над его большими ботинками. Светло-голубая толстовка, которая идеально подходила к цвету его глаз, обтягивала его широкую грудь и подчеркивая рельефный живот. Этот мужчина превратил обычную повседневную одежду во что-то необычное. Он был ходячим законодателем моды... если не считать того, что никто другой не купил бы эту одежду, потому что никому бы она так не шла.
– Что думаешь? – спросил он низким соблазнительным голосом.
– Думаешь? – прошептала Таня Джиллиан. – Я потеряла эту способность около пяти секунд назад.
Джиллиан тоже, и поэтому облизала губы, чтобы выиграть время и прийти в себя.
– Ты прекрасно выглядишь, Ресеф.
Он топнул ногой и размял плечи.
– Мне они не нравятся.
– Мы можем поискать что-нибудь еще...
– Я не об этом. Я об одежде в общем. Мне она не нравится. – Он нахмурился. – Может я был нудистом?
– Офигеть, – прошептала Таня. – На каком волшебном острове ты его раздобыла? Я куплю билет на следующий же рейс туда.
Эти слова разожги воображение Джиллиан и на какой-то момент она вообразила себя на тропическом острове, где у всех мужчин большие, мускулистые тела... и все они расхаживают абсолютно голые. И все они похожи на Ресефа.
– Мне жаль, но в общественных местах нужно ходить в одежде, – сказала она, сопротивляясь желанию обмахнуть чем-нибудь свое разгоряченное тело. – Все рубашки и джинсы подошли по размеру?
Он одарил ее своей обворожительной улыбкой.
– Да. У тебя глаз наметан.
От комплимента у нее пошла кругом голова.
– Хорошо, теперь носки и нижнее белье.
– Я не ношу бельё.
У Джиллиан пересохло горло так, что она не могла даже сглотнуть. Она представила, как расстегивает ему джинсы и берёт его прямо здесь, уже готового к её прикосновениям.
Какого черта? Ее никогда так не возбуждал мужчина. Конечно она и раньше испытывала вожделение, у нее был отличный секс, но с Ресефом вкладывалось такое ощущение, что ее либидо переключатель был всегда включен и все попытки отключить его моментально проваливались.
Как издалека она услышала свой голос, но он был тонким и писклявым.
– Ты уверен?
Глядя вниз, он скользнул ладонями по своим бедрам и заднице, как-бы пытаясь нащупать нижнее белье и когда его длинные узкие пальцы пробежались по ширинке, Таня застонала.
– На все сто процентов, – ответил он, посмотрев на нее.
– Тогда ладно. – Джиллиан была возбуждена, ее сердце бешено стучало в груди. Носки. Ему нужны носки. Носки не сексуальный предмет. – Мы захватим тебе носки и туалетные принадлежности. – Она повернулась к Тане. – Он может выйти в этой одежде?
– Конечно. – Таня окинула Ресефа таким взглядом, словно он был стейк, а она голодна. – Нам просто надо что-нибудь придумать со сканированием бирок.
Придумать. Охохо. Они взяли упаковку носков и разных туалетных принадлежностей и у кассы Таня конечно же воспользовалась тем, что на Ресефе было одето несколько вещей, которые ей нужно было просканировать. Джиллиан была уверенна, что сзади его штанов не было никаких бирок и после того, как ей надоели Танины ласки, Джиллиан сама нашла бирку... снаружи на поясе.
Ресефа веселило все это, но Джиллиан должна была признать, что хотя внимание Тани и заставило его усмехнуться, именно от прикосновений Джиллиан его глаза потемнели от страсти.
Она не могла сказать, было это хорошо или плохо. Нет, она была уверенна. Он нуждался в помощи, которую она не могла оказать, поэтому ему надо было уйти. Привязанность к мужчине без прошлого ни к чему хорошему не привело бы.
– Ну а теперь куда? – спросил он, когда они залезли в пикап.
– В магазин, где продают корм для животных, а потом к шерифу.
Он напряженно сглотнул и сосредоточенно посмотрел на нее.
– А что если они узнают, что я... плохой?
– Этого не случиться.
Она завела двигатель.
– Уверенна?
Нет.
– Да.
По дороге в магазин он ни проронил ни слова и за те две минуты, пока она расплачивалась за восемь мешков зерна, плотно уложил их в багажнике пикапа. Он ждал ее у машины, оперевшись о крышку багажника, в ленивой позе скрестив ноги.
– Я заметил, что пол твоего амбара полностью отсырел, – сказал он. – Когда мы вернемся, я могу построить платформу из бревен, на которой можно будет хранить зерно. – Он криво улыбнулся ей. – Я не знаю, как пользоваться посудомоечной машиной, но по каким-то причинам, мне кажется, что я могу исправно справляться со старыми инструментами.
То, как небрежно, Ресеф заявил об этом, будто вся ситуация была заурядной, заставило сердце Джиллиан сжаться. Ничего из этого не было обычным или заурядным, или хоть сколько-нибудь радушным. Она могла сама о себе заботиться. И не нуждается в нём, не хочет зависеть от Ресефа и, конечно, не хочет привыкнуть к его присутствию рядом.
Последний раз, когда она пустила мужчину в свою жизнь, закончился не только разбитым сердцем, у нее было также несколько переломов костей.
– Спасибо, – твердо сказала она, когда остановила грузовик, – но это необязательно. У меня все под контролем.
Он сел рядом, но даже и не подумал о том, чтобы пристегнуться, когда она отъехала от парковки.
– Ты не любишь принимать помощь, ведь так? Почему нет?
Внезапно ее охватило чувство ярости, которое шокировало ее своей силой.
– Потому что когда тебе действительно нужна помощь от кого-нибудь, тебя всегда подводят.
– Ты не оставила меня, когда я нуждался в твоей помощи, – тихо сказал он.
Поморщившись от чувства вины, она залетела на парковку возле отделения шерифа, схватила сумку с одеждой и туалетными принадлежностями и практически вбежала к нему в офис.
– Привет, Джиллиан. – Мэтью Эванс, который закончил университет на два года раньше ее, встал из-за стола. – Стэйси будет только вечером.
– Я пришла не к Стэйси. – Она коснулась руки Ресефа. – У меня загадка для вас.
– Что происходит?
– Это Ресеф. Я нашла его возле своего дома. У него амнезия и мы не знаем кто он.
Мэтью посмотрел на нее с недоверием.
– Это шутка?
– К несчастью нет.
Спустя несколько минут, во время которых он, вероятно, обдумывал верить этому или нет, Мэтью кивнул.
– Хорошо, давай составим заявление и подумаем, куда нам с ним обратиться. – Он махнул Ресефу ручкой. – Ты хоть что-нибудь знаешь вообще? Где живешь? Как попал на гору?
– Нет.
Голос Ресефа был спокойным и серьезным, абсолютно противоположный тому, каким он разговаривал с ней и Таней.
– Все, что у нас есть – это имя, – сказала Джиллиан.
Мэтью указал им на пару стульев и следующие полчаса они отвечали на вопросы и заполняли документы. Когда они закончили, Мэтью встал, тоже самое сделали Джиллиан и Ресеф.
– Я свяжусь с государственной полицией и передам им ваше дело. Но сперва, я позвоню в местный приют и устрою тебя там, Ресеф. – Он повернулся к Джиллиан. – Был рад повидаться с тобой. – Он вышел из комнаты.
– О каком приюте он говорит? – Кристальные глаза Ресефа изучающе посмотрели на нее.
Черт. Джиллиан протяжно выдохнула.
– Это место, где ты временно остановишься. Мэтью и социальные работники помогут тебе узнать, кто ты.
Ресеф так сильно сжал челюсть, что она услышала скрежет зубов.
– А если этого не произойдет?
– В таком случае они окажут тебе помощь, чтоб ты мог позаботиться о себе.
Он приблизился к ней, подавляя ее своим ростом, присутствием, и присущим только ему мужским ароматом.
– Я не хочу в приют. Хочу остаться с тобой.
– Ты не можешь этого сделать. – Джилли попятилась, пытаясь освободиться от его магнетического притяжения, которое, казалось, окружало его. – Я не могу тебе дать то, в чем ты нуждаешься.
– Я не знаю этих людей. – Сказал он обезумевшим голосом, от чего ей захотелось прикоснуться к нему. Господи, как же легко он пробуждал в ней эмоции. Еще одна причина, по которой ему нужно было уйти. – Я не хочу их знать.
Ей нужно стоять на своём. Но не ради него, ради себя.
– Ресеф, у меня хватает дел на ферме. И я не могу содержать еще и бездомного.
– Бездомного?
Он так быстро оказался рядом, что у нее не было время испугаться или обдумать его намерения, потому что его губы завладели ее ртом, и его тело словно твердая стена, прижалось к её изгибам.
– Для тебя я просто бездомный? – прошептал он ей в губы
Хорошо... Господи. Нет, не просто бездомный, но она боялась привязаться к нему, особенно учитывая тот факт, что он мог оказаться серийным убийцей или что-то в этом роде. Речь идет о парне, который может оказаться не тем, кем ты его себе представляешь.
– Ресеф, пожалуйста...
Он опять начал целовать Джиллиан, обхватив ее лицо широкими ладонями, и она не смогла противиться этому. Более того, когда он провел языком по линии ее губ, она разжала их. Ресеф воспользовался этим и просунул язык ей в рот, после чего начал медленно покусывать ее нижнюю губу. От его властных действий Джиллиан полностью растаяла. Её дыхание стало прерывистым, когда она потерялась в его поцелуе, и прикосновении его тела, прижимающего ее к стене.
И она непроизвольно прижалось к Ресефу. Чувство времени и пространства превратились в незначительную мелочь где-то в глубине ее сознания, когда Ресеф мощным бедром протиснулся между её ног, а грудью плотно прижался к ее груди.
– Забери меня домой, Джиллиан. – Его шепот щекотал ее распухшие от поцелуя губы. – Обещаю, что ты больше никогда не будешь думать обо мне как о бездомном.
Соблазнительно. До безумия соблазнительно.
– Что здесь...? – раздался в маленькой комнате голос Мэтью, от чего она подпрыгнула. – Отойди от нее, приятель.
Ресеф насторожился, но не двинулся с места. Затем, медленно повернул голову.
– Отвали. Приятель.
То, что Мэтью увидел в выражение лица Ресефа, заставило его отступить назад и положить руку на пистолет у него на бедре.
Вот черт. С бешено колотящимся сердцем Джиллиан вынырнула из-под Ресефа и встала между двумя мужчинами.
– Все в порядке, Мэтью. Мы просто прощаемся.
Внезапно, опасность, которая витала вокруг Ресефа исчезла и в его глазах отразилась боль. Она едва не сдалась. Едва не попросила его поехать домой с ней. Вместо этого, она выдавила слабую улыбку.
– Береги себя, Ресеф.
И с этими словами она вышла оттуда (ко всем чертям).

Переводчики: lera0711, inventia
Редактор: natali1875