Глава 19

"Ты навсегда останешься обузой для своей расы. Теперь ты с нами".
Эрик не стал спорить с Лимос и Аресом. Она привела его обратно в свой дом и оставила, чтобы он принял душ, и когда Эрик замер под горячими брызгами, его ум начал составлять список всех причин, по которым всадники были не правы.
Всю жизнь он всего лишь хотел бороться за правое дело. Он начал с защиты своей матери и сестры. Потом присоединился к армии и стал сражаться за свою страну. В конце концов, когда его завербовали ПС-Х, Эрик боролся за весь род человеческий. Мысль о том, что теперь он стал обузой, даже угрозой, ошеломляла его. Ситуация стала неприемлемой, и каким-то образом, он должен все исправить.
Он надел джинсы и белую футболку из своей армейской сумки, которая все еще стояла в спальне Лимос, а потом Хекили, причудливым движением, позвал его на кухню, вручил пиво и полотенце и кивнул в сторону воды.
Когда Эрик начал спускаться по ступеням к пляжу, Хекили остановил его.
– Она в одном из своих... настроений. Помоги ей, прежде чем Лимос причинит себе вред.
Эрик понятия не имел, о чем говорил варг, но шанса спросить у него тоже не было, Хекили ушел так быстро, словно его кухня пылала в огне.
Лимос стояла в пятидесяти ярдах от него и вела себя так, словно ей не было никакого дела до всего мира.
Она, как сумасшедшая танцевала на пляже. Сексуальная, великолепная сумасшедшая, одетая в пикантное розовое бикини. С белым цветком в волосах. Никто, глядя на эту женственную девушку, исполняющую хула , даже представить не мог, что она может надрать задницу подобно новейшей модели терминатора.

О чем, черт возьми, говорил Хекили? Ранить себя, она могла лишь в том случае, если бы вывернула бедро при таком танце.
Эрик расстелил полотенце и сел на песок, прислонившись спиной к пальме, его пальцы так сильно сжимали холодную бутылку пива, что она могла раскрошиться в любой момент.
Как она умудрялась танцевать не разливая маргариту?
Заметив его, Лимос остановилась, ее слишком-великолепные-чтобы-быть-реальными глаза, впились в него. Медленным, нарочным движением, она преподнесла бокал с маргаритой к своим губам. Затем высунула язычок и провела им по краю бокала, слизывая соль, а потом припала губами к хрупкому стеклу и сделала медленный глоток. Бутылка пива, в руках Эрик, затрещала.
Лимос направилась к нему, виляя бедрами, мышцы ее тела сокращались в такт ее шагов. Она была красивой, невероятно красивой. Эрик поднялся, подумав, что она готова идти в дом. 
Он с радостью вернется в прохладные комнаты, чтобы хоть немного остудить свою разгоряченную кожу. 
– Думаю, я устрою вечеринку в своем доме на другой половине острова, – произнесла Лимос, остановившись в нескольких шагах перед ним. 
– Апокалипсис у нас на пороге, а ты хочешь устроить чертову вечеринку, – не удивительно, что она так и не нашла свой агимортус. Она проводит дни танцуя, развлекаясь, распивая спиртные напитки и раскрашивая свои ногти. 
– Люблю быть занятой. 
– Ну, вот тебе идея. Вместо того, чтобы вести себя как легкомысленная бабочка, ты можешь занять себя поисками агимортуса. 
Лимос опять отпила маргариты и начала вращать бедрами в молчаливом ритме.
– Я упустила возможность. Убила ублюдка, который смог бы его отыскать. Так что...  теперь мне все равно. 
Это. Было. Странно 
– Ты упустила свой шанс и это что... повод для празднования? 
Она пожала плечами и солнце, пробиваясь сквозь пальмовые листы, заиграло на ее загорелой коже. 
– Не празднование, а способ отвлечься. 
Теплый бриз разметал ее волосы, и Эрику пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы не поддаться импульсу и не смахнуть пряди с ее лица.
– Сейчас не время расслабляться, Всадница. 
– Всадница, – она выплюнула это слово, будто у него был горький привкус. – Да, это я. А еще невеста Сатаны. – Ее губы искривила ехидная улыбка. – И я чувствую огромное желание проскользнуть в Шеул и немного его подразнить. Пусть попробует меня поймать. 
– Что? – Эрику вдруг стало интересно, что она сделает, если он схватит ее и попробует вытрясти всю дурь из ее головы. – Скажи, что ты не серьезно. 
– О, очень даже серьезно.
Она грациозно покрутилась, запрокинув голову. Ее волосы разметались, будто бы она находилась на танцполе.
– Он все равно меня поймает. Не взирая ни на что, он меня найдет. 
Что-то абсолютно примитивное превратило мозги Эрика в кашу, а глаза затмило красным – он схватил Лимос за плечи.
– Я не позволю этому произойти.
Удивление на ее лице сменилось грустью. 
– Ты не можешь его остановить. И ты не можешь предотвратить мою встречу с судьбой. Она приближается. Сегодня я видела ее предзнаменования. 
– О чем ты говоришь?
Лимос потянулась и обвела очертания его цепочки под футболкой. 
– Стены между миром демонов и миром людей стали такими тонкими. Остался только вопрос времени, прежде чем мне не придется отправиться в Шеул, чтобы меня схватил Сатана. Он сможет сделать это и здесь. Вторжение на твою базу было только началом.– Она пододвинулась ближе, и сердце Эрика забилось быстрее. – Еще остается Сартаэль. – Лимос взглянула на него, и видит Бог, за всю жизнь он не видел ничего столь печального как взгляд ее глаз. – За тысячу лет, он был моей лучшей надеждой найти агимортус. А я убила его.
– Уверен, ты сделала то, что должна была.
Внезапный взрыв смеха поразил Эрика.
– Ага, – ответила Лимос. Откинув голову, она допила остатки своего напитка и бросила пустой стакан в песок. – Как сделала то, что должна была, когда стерла тебе память.
Эрик напрягся, злость от того что она сделала вернулась с такой силой как-будто она только что врезала ему. А ударить Лимос могла сильно – это он знал из личного опыта.
– В чем дело, Эрик? – Лимос прижалась к нему смелым, неожиданным движением. – Ты все еще злишься на меня? Это хорошо. Я заслужила. Я заслужила каждую каплю ненависти, которую ты сохранил. Из-за меня ты попал в Шеул. Я хотела, чтобы ты меня поцеловал, и оказалась недостаточно сильной, чтобы это остановить. – Она провела рукой по груди Эрика и остановилась на его поясе. – О-о, я достаточно сильна, чтобы уничтожить легион падших ангелов, но все же не смогла отвергнуть тебя. А та игра с твоей памятью? Я думала, что помогаю тебе, но знаешь, может я сделала это, потому что хотела, чтобы со мной поступили так же. Потому, что я не достаточно сильна, чтобы причинить боль своим братьям. Так что, я решила, что ты тоже не стал бы. Но ты не такой, правда?
Сердце Эрика стучало о ребра, а мысли превратились в запутанный узел. Он понятия не имел что там за история с ее братьями, но поведение Лимос чертовски сбивало с толку. Хуже, Эрик чувствовал, что за ее поведением стоит очень много боли, с которой он не мог ничего поделать. Как исправить то, чего ты не понимаешь?
– Послушай, меня разозлило не то, что ты стерла мне память, а тот факт, что ты не сказала мне об этом, а потом еще и солгала.
– Ложь, – пробормотала Лимос, провела кончиком пальца по его поясу, и немного углубилась за него, словно прощупывала почву. – Вся моя жизнь построена на ней. Она повсюду меня нагоняет.
Сжав хрупкие плечи, Эрик легонько встряхнул ее.
– Всадница! – крикнул он, пытаясь вытрясти то, что стало причиной странному поведению Лимос. – Скажи мне, что не так.
– Не думаю, что у меня есть время рассказывать тебе обо всем, что пошло не так. – Одна её рука осталась лежать у него на талии, а вторая скользнула вверх, к его шее, и, обхватив затылок, потянула голову вниз, так, что их губы почти соприкасались, и он мог почувствовать вкус соли и лайма. – Есть вещи, которые я хотела бы сделать до того, как он заберет меня, Эрик, – прошептала она. – Я знаю, ты меня ненавидишь, но пожалуйста... подари мне это. 
Лимос поцеловала его. Страстно. Ее язык сплетался с его агрессивно, чего он никак не ожидал. Раньше она была робкой, податливой, и только отвечала на его действия, но что бы не влияло на нее сейчас, начинало будоражить кровь и ему. 
Ведь она была не права, он совсем ее не ненавидел. Очень, очень неправа. Он хотел злиться на нее, но прямо сейчас, нуждался в ней гораздо сильнее, чем в чувстве ярости. 
Сжав в кулак ее шелковые волосы, он крепко прижал Лимос к себе, и когда их бедра соприкоснулись, он застонал от такого интимного контакта. Он был с женщинами полностью обнаженный, кожа к коже, но никогда не испытывал ничего подобного. 
А потом она сделала то, что совсем выбило почву у него из-под ног. Лимос опустилась на колени на полотенце и отчаянно вцепилась в ширинку его джинсов, будто снять с него штаны было ключом к спасению мира, или что-то в этом роде. 
– Л... – он оборвал себя до того, как ее имя слетело с его губ и сжал ее ладони. Дикий, животный звук вылетел из ее горла, когда она отбросила его руки и вернулась к своей задаче, на этот раз ухитрившись расстегнуть все пуговицы одним движением. 
Его член уже был твердым, так что легко оказался на свободе. Но до того, как она смогла сделать что-то еще, Эрик бросил ее на спину и прижал к земле, так, что она оказалась частично на полотенце, и наполовину – на песке. 
– Позволь мне! – закричала она, опять делая попытку дотянуться до его плоти, но он перехватил ее запястья и прижал их к ее животу. 
– Остановись. – Эрик использовал свой вес, чтобы контролировать ее движения, но он знал, что если бы она захотела, то могла бы отбросить его с силой быка, весящего две тысячи фунтов и выступающего на родео. – Милая, перестань. Ты этого не хочешь. 
– Хочу, – она зарычала на него и несколько долгих минут они просто смотрели друг другу в глаза и пытались восстановить дыхание. Где-то вдалеке раздались раскаты грома, будто сами небеса вторили ее настроению. 
Постепенно он ослабил свою хватку, надеясь, что весь пыл ее покинул. Но когда она обвила руками его шею, и обняла ногами за талию он понял, что она лишь изменила тактику.  
Секс со злости – вычеркнуть из списка. 
Нежный секс – полная боевая готовность. 
Эрик – повержен, секс состоится. 

***

Лимос смотрела на Эрика и не могла поверить, что он пытался ее остановить. После всего, что он вынес из-за нее, она предлагала ему способ загладить свою вину и помочь ему почувствовать себя хорошо. Предлагала использовать ее, чтобы хоть как-то возместить ущерб, который она ему нанесла. 
Предлагала ему наказать ее. 
Неужели он не понимал, что она находилась на грани и могла вот-вот все потерять? Что пройдет совсем немного времени, как ее секреты вылезут наружу, и тогда ее братья собственноручно бросят Лимос к ее жениху. Или ее жених сам придет за ней. Так или иначе, это лишь вопрос времени. Она должна дать Эрику все, что может, пока еще не поздно. И если в процессе она пострадает, так тому и быть. Она это заслужила. 
– Эрик, пожалуйста. 
Он попытался отстраниться, и она позволила ему освободится от ее цепких объятий. 
– Почему? – он встал на колени и помог ей подняться. – Скажи мне почему. 
Желание солгать было настолько сильным, но он заслуживал лучшего. Хорошо, значит... откровенность. Сама мысль о такой глубокой искренности заставила ее внутренности сжаться, и весы, нарисованные на ее лопатке, начали сильно дрожать. 
– Я у тебя в долгу. 
Его губы сжались в твердую, мрачную линию.
– И ты думаешь, что рассчитаешься, подарив мне оргазм? 
– А почему бы и нет? 
– Знаешь, что? Пошла ты на хрен, – он поднялся на ноги. – Тебе не удастся избавиться от вины, обрабатывая мой член. 
Она вскочила и схватила его за предплечье: – Тогда ударь меня. 
– Прости, что? 
Разочарование и нерастраченная похоть внезапно превратились в яд и просочились в ее вены и на язык.
– Ударь меня, – выплюнула Лимос. – Сделай со мной то, что с тобой делали демоны. Отыграйся на мне. Давай же. – Эрик уставился на нее так, словно у Лимос внезапно выросли рога.
Когда вес всех столетий лжи и боли навалился на Лимос, наружу всплыла вся демоническая подлость, а чашки татуированных весов склонились в сторону зла.
– Ты что, глухой? Сломай мне кости, Эрик. Пусти кровь. – Она толкнула его и заставила немного отступить. – Или тебе нравиться избивать только свою сестру?
Это был удар ниже пояса, который склонил чаши весов в такой глубокий дисбаланс, что Лимос почувствовала, что может сломаться от количества злобы, которая, словно раковая опухоль, разрасталась в ее злой половине. Где-то внутри, ее ангельская половина кричала от мук.
– Прекрати. – Эрик побледнел, его кожа приняла оттенок воска. – Да что с тобой не так?
– Это то, чего я заслуживаю. – То, чего она желала. Жажда сочилась из нее, желание сойти с ума от удовольствия, опасности и боли. – Черт возьми, Эрик, ты такой упрямый. – Лимос открыла Хэррогейт, но прежде, чем она успела войти в него, Эрик схватил ее за руку.
– Куда ты собралась?
Его рука на нежной коже была подобна бальзаму, смягчала острые края и умерила маслянистый гнев внутри Лимос. Даже ее весы немного сместились.
– Шеул. Я... должна.
– Ты должна... – Эрик тяжело вздохнул. – Господи. Ты наказываешь себя. Вот из-за чего все это?
Да, так и было. Когда она боялась, нервничала, или, когда люди страдали от голода, Лимос хотела навредить себе с бесшабашностью и риском.
Она становилась абсолютно глупой и саморазрушительной, но ей не нравилось, что Эрик понял это. Лимос ненавидела то, что он видел ее насквозь.
– Это часть моего проклятия, – уныло ответила она.
– Саморазрушение? Потеря цели? Полнейшая задница?
Удерживая ее за руку, Эрик начал выводить большим пальцем круги на нежной коже. Лимос могла ненавидеть его за то, что он видел ее насквозь и заставлял рассказывать о наболевшем, но она обожала то, как он успокаивал своими прикосновениями, своим голосом и просто своим присутствием.
– Да, – вздохнула она. Боже, иногда она презирала саму себя. Презирала свою демоническую половину, которая так глубоко соскользнула в колодец зла, что уже никогда не выберется. – Ты прав. Я настоящая задница. Я не имела в виду то, что сказала о твоей сестре. – Чаши весов на спине Лимос немного выровнялись, она сглотнула и вздохнула так, словно начинала тонуть.
– Что на счет того, когда ты сказала, что должна мне?
Она закрыла глаза и поборола желание солгать, но не потому что сама ее сущность требовала лжи, а потому, что правда показывала ту часть ее души, которую Лимос обычно не привыкла выставлять на показ.
– Я в самом деле должна тебе, но это не единственная причина по которой я хотела... хотела... раздеть тебя. – Щеки Лимос окрасил румянец, и она удивилась, как же сильно покраснела.
– И в чем же вторая причина?
– Помнишь, я спрашивала у тебя, скольких женщин ты целовал? – Лимос распахнула глаза. – Ответь мне сейчас.
– Зачем?
– Потому что я хочу знать.
Эрик сощурил взгляд.
– Нет, не хочешь.
– Видишь, – тихо проговорила она. – Ты не хочешь сказать, потому что это ранит меня, верно? – Когда Эрик ничего не ответил, она кивнула. – Но, если бы я очень-очень захотела узнать, ты бы сказал мне правду.
Мускулы на его челюсти напряглись, но Эрик все же прохрипел: 
– Да. – Небо над ними прорезала молния, и казалось, через целую вечность за ней последовал гром.
– Ты хороший человек, Эрик. Тебе легко быть честным. Защищать тех, кто находиться поблизости. Мне это нравиться. Мне понравилось, что когда напали Найвы, твоим первым побуждением было спрятать меня за своей спиной. Из-за тебя, я чувствую себя... уязвимой.
Он приподнял темную бровь. 
– Разве чувство уязвимости так плохо?
Лимос пожала плечами. 
– Арес сказал бы, что да. Но мне нравиться, что ты заставляешь меня это чувствовать. – Рука Лимос вздрогнула, когда она прижала ладонь к груди Эрика, желая ощутить, как жизнь стучит в его сердце. – Ты заставляешь меня чувствовать себя женщиной. Как будто я не большой, плохой воин, который всегда должен оставаться сильным. Мне нравиться, что твоя сила позволяет мне расслабиться, и я могу быть тем человеком, которым хочу, а не тем что все от меня ожидают. Возможно это не имеет смысла...
Молниеносным движением, Эрик схватил ее за плечи, взмахом ноги подсек ей колени и свалил на полотенце.
Лимос на половину приземлилась на него, и не стала больше колебаться ни секунды.
Она страстно поцеловала Эрика, и он встретил ее агрессивный язык своим, на каждое покусывание отвечая покусыванием, а на каждое полизывание – полизыванием. 
Она приподнялась, чтобы повыше на него взобраться. Его руки гладили ее плечи и волосы, оставаясь на разумном расстоянии от нижней части ее тела. Купальник скрывал пояс верности, но никто, находясь в здравом уме, не станет так рисковать, а Эрик явно не был идиотом. 
– Хочу прикоснуться к тебе, – пробормотала Лимос возле его губ.
Его язык чувственным движением скользнул по ее нижней губе. 
– Уверена?
Вместо ответа, ее рука скользнула вниз, касаясь рифленых мышц живота к тому месту, где из открытых штанов выглядывал его возбужденный член. Эрик зашипел и выгнул спину, теснее прижимаясь к руке Лимос, когда ее пальцы сомкнулись вокруг внушительной плоти. 
Его текстура зачаровывала... нежная, шелковистая кожа поверх стальных мышц, неровности и углубления, которые заканчивались гладкой, бархатной головкой. И когда его бедра начали вращаться под ее руками, она тоже задвигалась, прижимаясь своим центром к его ноге. 
Со стоном, Эрик схватил ее за руку и заставил остановиться. 
– Ты можешь касаться себя? Тебе позволено, с твоим поясом верности?
Жар затопил ее щеки. 
– Угу.
Шаловливая улыбка изогнула его губы. 
– Я хочу это увидеть.
Лимос оттолкнулась от его груди. 
– Ты хочешь... смотреть? – Боже, она не думала, что решиться на такое.
– Я не могу прикасаться, так что... да. – Эрик опустил взгляд на ее бикини. – Сними это.
– Но...
– Давай. – Он сел и снял свою футболку. – Давай же, Всадница.
Его голос – властный и немного хрипловатый, заставил ее задрожать в предвкушении. Она никогда не справлялась с приказами хорошо, но что-то в эротическом указании Эрика сделало ее податливой. 
Сняв с себя штаны, он опустился на колени возле нее и потянулся ей за спину, чтобы снять топ.
Глаза Эрика тлели за отяжелевшими веками. Он снова лег на полотенце, одну руку положил за голову, а второй обхватил свой член.
Пока Лимос снимала свой топ, его рука начала медленно поглаживать член по всей его буро-коричневой возбужденной длине. Лимос никогда не думала, что мужчина прикасающийся к себе может выглядеть настолько сексуальным, но за этим она могла наблюдать весь день.
Тело Эрика, всегда такое великолепное, напряглось, все мышцы заиграли, а жилы на шее вздулись, когда он откинул голову и сузившимися глазами уставился на нее.
Удовольствие отразилось на его лице, рот слегка приоткрылся, а там, внизу, его рука стала двигаться быстрее.
В венах Лимос нарастал жар, а между бедер стало влажно. Она облизнула губы и придвинулась ближе. Она могла бы заменить его руки своими.
Потом поцеловать его грудь, живот... ох, черт, она в самом деле думала о том, чтобы приложить свой рот... туда?
Да, да об этом она и думала.
Головка цвета сливы заблестела, ее цвет углубился, а желание Лимос пробежаться вокруг нее языком только усилилось. Словно услышав ее мысли, Эрик изогнулся всем телом, его бедра приподнялись, напомнив Лимос о таких же движениях, которые он совершал лежа на ней, тяжело вбиваясь в ее тело.
– Трусики, – грубо приказал он. Лимос заколебалась, остановив пальцы на поясе. – Сейчас же.
Она зацепила пальцами ткань и потянула вниз, отметив при этом, что его движения стали быстрее. И снова, она остановилась, прямо перед тем как ткань открыла ее сердцевину.
– Я бы хотела, чтобы ты мог это сделать.
Взгляд Эрика, который был прикован к бикини, взметнулся к ее глазам. 
– Я тоже. Так сильно хочу прикасаться к тебе, пробовать тебя на вкус.
О-о, она тоже этого хотела, и внезапно ощутила, что стала абсолютно влажной от самой мысли об Эрике, совершающим все эти действия с ее телом. Быстро, поскольку фантазии были пустой тратой времени, она сняла низ своего бикини и подползла к Эрику, намереваясь заполучить его во власть своего рта. Но, когда Лимос обрушила свои губы на опухшую головку, он схватил ее руками за бедра и потащил к себе.
– Что ты делаешь?
Эрик пошевелил бровями. 
– Шестьдесят девять.
– Подожди, что? – Лимос уперлась коленями в песок, отказываясь сдвинуться с места. – Ты не можешь.
Улыбка Эрика стала абсолютно порочной.
– Нет, но ты можешь прикасаться к себе, а я могу смотреть.
Он жестко дернул ее, и через мгновение она приземлилась на колени над его головой.
– Чееерт, – вздохнул он. Голос его был хриплым и чуть приглушенным. Власть, которую имела над ним Лимос, оказалась замечательной и совершенно неожиданной. – Ты так прекрасна. – Она, возможно, растаяла бы прямо там, если бы Эрик не схватил ее руку и не прижал ей между ног так, что пальцы оказались на самой ее сердцевине. – Заставь себя кончить.
Лимос была абсолютно уверена, что лицо ее стало цвета спелого яблока, но она сделала то, о чем он просил, и, скользнув пальцами между складочек, начала поглаживать.
Гладкие жемчужины терлись о ее руку, и если закрыть глаза, она могла бы притвориться, что это Эрик прикасался к ней. Что это он ласкал ее языком. И когда его теплое дыхание коснулось ее чувствительной кожи, она почувствовала приближение оргазма. 
Снедаемая отчаянной необъяснимой потребностью, она опустилась ниже на локте и взяла его плоть в рот. Его тело выгнулось под ней и глубокий, гортанный стон вырвался из его груди. 
– Я не...не могу... больше.
Она окунула один палец внутрь себя и переместила к маленькому комочку нервов, который умолял об освобождении.
– Я тоже.
Всосав член поглубже в рот, Лимос обводила языком его вершину, в том же самом ритме лаская свой клитор, и менее чем через дюжину мгновений, оказалась на краю, ее бедра задергались, а дыхание стало тяжелыми вздохами вокруг его члена.
– Сейчас, – застонал он. – Сейчас.
Да, сейчас. Оргазм взорвался в ней, обжигающим, раскаленным добела, ударом молнии, ощущение которого усиливало дыхание Эрика на ее сердцевине. Во рту, член набух еще больше, и теплая жидкость брызнула ей на язык и потекла вниз по горлу.
На вкус он был солоноватым и пикантным, и внезапно, действие, которое всю жизнь ей казалось отвратительным, стало чем-то таким, что она хотела делать снова и снова.
Но только с Эриком.
Его тело дернулось, а бёдра покачивались, когда совместная кульминация постепенно угасала. Лимос продолжала гладить себя, пока плоть не стала слишком чувствительной, и инстинктивно, она почувствовала, что с Эриком происходит то же самое по его вздохам и трепету.
Осторожно, она слизала всё до последней капли с его члена, и пока Эрик лежал и восстанавливался, Лимос поспешила одеть бикини, чтобы ее пояс верности не соприкоснулся с его кожей.
Закончив, Лимос легла возле Эрика, положив голову ему на плечо.
– Еще один первый раз, – пробормотала она.
– Что, модифицированная шестьдесят девятая? Потому что, должен признаться, для меня это тоже было впервые.
– Нет, это. Прижиматься к кому-то. Единственными мужчинами, которых я когда-либо осмеливалась обнимать были мои братья и Ривер.
Эрик поднял руку и погладил ее волосы. 
– Не могу себе даже представить, – тихо сказал он. – Мы люди, так быстро становимся одинокими... черт, я знаю много людей, которые настолько в этом нуждаются, что не могут провести и пары месяцев, или даже недель, без мужчины или женщины рядом.
– Что на счет тебя?
– Я всегда был слишком занят, чтобы думать об этом. 
– Только не говори, что у тебя никогда не было отношений. 
Он передернул плечами.
– Я спал со многими девушками, когда учился в старшей школе, но все это было скорее для того, чтобы сбежать из того ада, который творился у меня дома. Когда мне исполнилось восемнадцать, я вступил в ряды армии. Пару раз ходил на свидания, но ничего серьезного. А потом присоединился к ПС-Х, что практически уничтожило любой шанс на серьезные отношения, если, конечно, я не хотел встречаться с теми, с кем работаю. 
– Как долго ты с ПС-Х?
– Десять лет. Мне было двадцать, и я как раз был в отпуску, в Японии. Нас с другом заманили в какой-то бар в подвальном помещении две очень шикарные цыпочки. Оказалось, они были вампиршами. Я едва спасся, моего друга убили, и когда я очнулся в военном госпитале бормоча про кровососов, то думал, что меня точно загребут в психушку. Но меня накачали успокоительным, и в следующий раз, когда я пришел в себя, то уже находился в корпусе ПС-Х, в Колумбии. 
– И что, все время, пока ты работал в ПС-Х, ты... был одинок? 
– Да. Не могу никому рассказывать, чем я занимаюсь – это строжайшая тайна, понимаешь? 
– Ты же не думаешь, что я поверю, что все это время ты хранил целибат? 
Его рокочущий смех приятной дрожью отозвался в ее теле. 
– Нет, но поверь, это не то, о чем бы я хотел вспоминать. Секс на одну ночь время от времени. – У Лимос появилось внезапное желание найти каждую из девиц, с которыми он делил постель и превратить их в закуску для адских ищеек. – А ты? Я знаю, что ты не могла строить ни с кем отношений, и что я первый, с кем ты захотела быть вместе, но разве ты не чувствовала соблазна, хоть немножко? 
– Нет. – Вранье.
Она хотела Тёмного Лорда, он стал ее величайшим соблазном. Хотя помолвку заключил на словах еще в то время, когда Лимос была младенцем, но когда пришло время составлять письменный контракт, она вошла бы в его покои, как будущая королева, ее единственным и самым сокровенным желанием было заполучить короля всех демонов. 
Похоть, как цунами, нахлынула на нее, стоило лишь взглянуть на него, а страх только усиливал эти ощущения. Аура таинственности окружала его, и кто бы не попал под ее воздействие, пьянел от немыслимой силы и избытка чувственности, которые были ему присущи. Оказалось, что Лимос ничем не отличается от остальных. 
Мужчины и женщины становились жертвами своих желаний, не в силах сопротивляться его магнетизму, так же, как и луна не может бороться с действием гравитации Земли. В состоянии сильнейшего возбуждения, она не просто ревновала к обнаженным женщинам, которые участвовали во всевозможных оргиях вокруг него, Лимос хотела поубивать всех, кто смел к нему прикасаться. 
Ей даже пришлось стоять и смотреть, как он овладевал Лилит.
Но Лимос ушла нетронутой. Это даже не его руки надевали на ее талию пояс верности. Сначала она была в ярости. Теперь, она была очень, очень рада. 
Проблема в том, что слишком много времени утекло, пока она добралась до этой стадии. Сотни лет после того, как их прокляли стать Всадниками, она планировала начать Апокалипсис и преподнести своих братьев мужу в качестве свадебного подарка. 
Она была демоном в полном смысле этого слова – живя так, как ее учили, обманывая всех на своем пути, даже братьев. Она строила планы, плела интриги и подставляла их на каждом шагу.
А они приняли ее. 
Они не знали, что каждое слово, что слетает с ее губ – ложь. Что столетиями она была в ответе за все ужасные вещи, которые с ними происходили, за все смерти их верных слуг, за нападения демонов. 
Но постепенно, они изменили ее своей любовью, постоянной поддержкой и заботой. Однажды, она застала Танатоса около тела раба, который умер, защищая свою жену от хозяина, возжелавшего ее. 
– Тебе грустно из-за этого человека? – спросила она, и ее вопрос прозвучал почти как насмешка. 
– Нет, – голос Танатоса был пустым. – Мне грустно, потому что мы никогда не узнаем, каково это, любить так, как любил он, или иметь рядом того, кто сможет так любить нас. 
– Мы есть друг у друга, – и опять насмешка. Она была сукой. И ей это нравилось. 
– И моя радость не знает границ, – он поднял взгляд желтых глаз, которые будто прожгли ее насквозь. – Но это не одно и то же. Кто умрет за тебя, Лимос, когда придет время? 
Что-то из того разговора не давало ей покоя, и позже она вернулась на то место, сама не зная почему. 
Она схватила жену хозяина того раба, и угрожая ее жизни, пыталась увидеть, что он сделает, если перед ним поставить выбор: чью жизнь спасти, свою, или ее. 
Он выбрал свою. Он ведь мог найти себе другую жену. 
И тогда она поняла, что брак, на который она себя обрекает, станет точно таким же. Она будет королевой подземного мира... и племенной кобылой, которую в любой момент можно заменить. 
Послав всех подальше, она убила мужчину и обрела совсем новый взгляд на жизнь. 
Теплая рука Эрика разминала мышцы на ее шее, которые совсем одеревенели от ненавистных воспоминаний. Пальцы другой руки касались чернильных линий, что были изображением Кости. 
– Он это чувствует? 
– Ага, – прямо сейчас Эрик гладил ногу этого зверя, и ее бедро начало покалывать в ответ. – Ему это нравиться. Думаю, ты один из немногих, кого он не попытается съесть. 
– Хорошо, а то это было бы отстойно. – Кости лягнул ногой, ясно давая понять Эрику, что с него достаточно. Тот понял намек, и обосновал руку поверх руки Лимос. – Ты росла в Шеуле, правильно? Под присмотром Лилит? 
Тьфу! Совсем не та тема, которую она хотела обсуждать.
– Да. 
– Думаю, это было не самым приятным опытом? 
– Это было ужасно, – пробормотала она, и очередная ложь наполнила ее тело уже знакомым теплом. – Но я сбежала, и вот, оказалась здесь. Давай поговорим о тебе, поскольку это намного интереснее. 
И если говорить будет он, ей не придется беспокоится о лжи. 

Переводчики: silvermoon, navaprecious
Редактор: natali1875