Глава 13

Ночью Азагот так и не вернулся домой.
Это необъяснимым образом раздражало, потому что, да, почему бы кому-то расстраиваться из-за получения ночи непрерывного сна? Лиллиана пропустила завтрак и стремительно ворвалась в кабинет Мрачного Жнеца, ожидая найти его там.
Ничего. В камине бушевал огонь, компьютер Азагота тихо жужжал, но туннель душ был закрыт и самого владельца нигде не было видно.
Разозлившись ещё больше, Лиллиана отправилась в библиотеку, но и там не нашла Азагота. "Отлично", – подумала она, глядя на хроногласс. Ей стоит воспользоваться представившейся возможностью. Отправиться куда-нибудь без Азагота, как поступил он с ней.
Но даже лишь думая об этом, Лиллиана знала, что так не поступит. За все годы своего существования она никогда ни в ком не высвобождала такую радость, и уж тем более её никому не дарила. От того, что способна сделать кому-то такой подарок, она чувствовала себя хорошо. Поистине хорошо.
Дверь резко распахнулась и в библиотеку шагнули шесть с половиной футов[1] опасно красивого мужчины. В чёрных камуфляжных штанах и водолазке Азагот казался ещё больше, более элегантным и беспощадным, и всё же излучал не менее ста процентов смертоносной грации. А также излучал чистейшая мощь как жар одного из шеульских озер лавы.
Глаза Мрачного Жнеца вспыхнули, когда он увидел Лиллиану в джинсах и розовом топе, и девушка покраснела, вспомнив обстоятельства прошлого раза, когда он вот так на неё смотрел.
Это произошло вчера, когда он заставил её кончить, прямо на том месте, где она сейчас стояла.
– Доброе утро.
– Да, пробормотала она. – Доброе.
Азагот приподнял тёмную бровь.
– Что-то случилось? Кэт не выполняет свои обязанности? Могу найти кого-нибудь другого...
– Нет! – быстро перебила его Лиллиана, а затем более спокойно продолжила: – Нет. Мне нравится Кэт.
– Тогда что тебя беспокоит?
Лиллиана колебалась с ответом. Должна ли она в самом начале их отношений задавать вопросы о его местах пребывания? Её отношения с Гатриэлем так и не достигли этого уровня. Он закрылся после первого же вопроса о том, почему опоздал на ужин. Лиллиана задавала ему подобные вопросы лишь только чтобы позлить. И это срабатывало. Каждый раз.
– Лиллиана? – тихо окликнул Азагот. – Ты расскажешь, что происходит?
Чувствуя себя сварливой жёнушкой, она выпалила:
– Где ты был?
– Разве Кэт тебе не сказала? Я с Аидом отправился в Чистилище.
– Она мне это сообщила, – заверила Лиллиана. Он упоминал, что не относится к тем, кто даёт второй шанс, а она, определённо, не хотела, чтобы Кэт уволили. – Но я не ожидала, что тебя не будет всю ночь. Почему ты отсутствовал так долго?
Выражение лица Азагота помрачнело. 
– Мне нужно было позаботиться о кое-каком деле.
– И что же это? Просто... дело?
– Лилли, я же Мрачный Жнец. Иногда мне приходится иметь дело с демонами.
Лилли. Он и накануне её так назвал, когда Лиллиана обхватила рукой его возбуждённый член, когда ласкала его по всей длине, когда Азагот стонал от наслаждения.
– Чёрт, – выдохнул он. – О, проклятье... Лилли...
Никто прежде не давал ей прозвища. Лиллиану окутало тепло, но она дала себе всего лишь секунду, чтобы посмаковать это имя, прежде чем вернулась к интересующей теме разговора.
– Что мёртвые демоны могут для тебя сделать? – спросила она.
– Недавно поступившие демоны обладают информацией, которую я хочу, которая мне нужна. Именно так я заключаю сделки и нахожу новые души. Поверь, тебе не нужны подробности.
Он, несомненно, был прав. И тем не менее... 
– А если бы я захотела подробностей, ты бы рассказал?
– Да. – Азагот одарил её взглядом, который заморозил до костей, и Лиллиана с уверенностью поняла, что не хочет знать, что именно он делал с душами. – Но, пожалуйста, не спрашивай.
"Замётано, приятель".
Лиллиана не знала, куда деться, а вот у Азагота, казалось, такой проблемы не возникло. Он подошёл к ней, притянул к себе и поцеловал так, что она растаяла как масло.
– Я по тебе скучал, – хрипло прошептал он ей в губы. – Всё, о чём я мог думать – это как бы поскорее вернуться и закончить то, что мы начали здесь, в библиотеке. Лилли, ты заставила меня чувствовать. Впервые за... чёрт, я даже не знаю за сколько времени, я ощутил что-то помимо холода.
О, да, она это тоже ощутила, в нервных окончаниях в самом центре неё. Внезапно, груди её налились, а между ног стало влажно.
– Азагот? – пробормотала Лиллиана, когда он проложил дорожку из страстных поцелуев от рта до уха. – Ты был снаружи?
– Нет. – Он прикусил её за мочку уха и у Лиллианы едва не подкосились колени. – А почему ты спрашиваешь?
Он не знал о появляющейся жизни, признаках надежды, которые возрождались из чёрного пепла его мира. Но не было достаточно ему об этом рассказать. Лиллиана хотела показать.
– Просто так. – Она застонала, когда он провёл языком по ушной раковине. – Может, прогуляемся?
Азагот отодвинулся и взглянул на Лиллиану. 
– Прогуляемся? Сюда? – Он дёрнул головой в сторону хроногласса. – Как насчёт более интересного место. Из наших дней?
Вообще-то она думала не об этом. Последние два путешествия были сделаны с намерением вывести Азагота из себя, но он оказался в восторге от тех мест. Лиллиане больше не хотелось поступать так же. Он заслуживал лучшего.
– Может, тебе стоит выбрать время и место, – предложила она. – Уверена, что есть место, куда тебе хотелось бы отправиться.
С нежностью, которая шокировала Лиллиану, хотя Азагот иначе к ней и не относился, он провёл костяшками пальцев по её щеке. 
– Я был в течение тысяч лет заперт здесь. Любое место, куда ты меня возьмёшь, будет потрясающим.
Лиллиана усмехнулась.
– О, я в этом сомневаюсь. Лондон во время Чёрной смерти[2] был тем ещё местом тусовки. – Она взяла Азагота за руку и повела к зеркалу. – Куда ты хочешь отправиться?
– На пляж, – без колебаний ответил Мрачный Жнец. – На побережье Орегона. Всегда хотел увидеть водоёмы, затопляемые приливом. – Он сжал руку Лиллианы. – Нет, подожди. Давай отправимся туда завтра. Сейчас мне хочется куда-нибудь в тропики.
Ох, тропики. Лиллиана стала их поклонницей с тех пор, как попробовала первый кокос. 
– Я знаю кое-какое местечко. – На поверхности зеркала появилось изображение: голубая вода и манящий золотистый песок. Крепче сжав руку Азагота, Лиллиана вошла в хроногласс и вышла в солёный бриз.
Азагот глубоко вдохнул и всё его тело расслабилось, будто солнце и воздух вытянули из него всё напряжение.
– Где мы?
– На частном курорте на Карибских островах. – Лиллиана указала на окружающие их утёсы. – А здесь укромный уголок. – Над их головами в потоках воздуха парили птицы, на волнах прыгала рыба и оставляла на прозрачной воде всплески.
– Идеальное место, – заметил Азагот. – А если сюда прибудут смертные, они нас увидят?
– Нет. Для них мы невидимы. На самом деле, мы здесь как и они, и можем управлять объектами. Но когда мы сделаем что-то, что изменит мир вокруг них, их реальность деформируется, чтобы соответствовать нашим потребностям.
Азагот скинул обувь и вздохнул, когда обнажённые стопы погрузились в песок.
– Что-то не вижу никакого смысла.
Путешествие во времени было связано с тысячами естественных и мистических законов, чтобы соответствовать каждой ситуации. Лиллиане потребовались сотни лет, чтобы научиться просто разбирать их на мелкие части. Ей требовалось прервать своё объяснение, чтобы начать с самого основного уровня.
– Ладно, представь, что я забрала картофель фри с тарелки какого-то парня в "У Дэнни". Он либо об этом не вспомнит, либо посчитает, что сам съел его. Вот ангельская деформация в действии. Или, представь, что я украла у кого-то машину. Ангельская деформация сотрёт все воспоминания у свидетелей, а владелец просто заявит об угоне. Но всё то время, что я нахожусь в машине, она будет невидима... незаметна... пока я из неё не выберусь. Вот почему мы должны быть только наблюдателями. Если будем вмешиваться в жизнь людей, то принесём большие неприятности. Власть имущие не вмешиваются в человеческие воспоминания, если не станет уже крайне необходимо. – Забавно, если учесть, что власть имущие не имеют проблем с беспорядком с воспоминаниями об ангелах.
– Люди вообще могут вас увидеть?
У Лиллианы всё опустилось.
– Да. Когда мы выходим из шрауда. Вот почему это настолько непростительно.
– А как Небеса узнают о том, что вы это сделали?
– Как только покидаешь шрауд, в Департаменте Путешествий во времени тут же звучит сигнал тревоги. Приблизительно через шестьдесят секунд в месте выхода из шрауда появляется команда ангелов, и если нарушивший закон ангел всё ещё там, они либо его убивают, либо арестовывают. Зависит от обстоятельств. Очевидно, что подобное происходит не часто.
Азагот наклонился, чтобы поднять ракушку, и Лиллиана без тени смущения похотливо уставилась на его задницу. 
– Сколько раз происходило подобное с тех пор, как ты начала путешествовать во времени? Конечно, кроме твоего случая.
– Что? – Проклятье, а у него классная задница. – А, да... всего лишь раз. – За исключением её случая.
Азагот потёр большим пальцем гладкие края ракушки, и груди Лиллианы начало покалывать, как будто они желали оказаться на месте ракушки. 
– Что с ним случилось?
– С ней. Её судьба до сих пор не решена. – Лиллиана указала на огромный корабль на горизонте. – Круизный лайнер. Когда-нибудь я могу взять тебя на один из них. На них самые невероятные и шикарные буфеты, бары, мероприятия и корабельные качки.
– Звучит восхитительно.
Лиллиане нравилось тонкое чувство юмора Азагота. 
– Знаешь, что было бы восхитительно? Коктейли. Я мигом. – Она переместилась на ближайший пляж и использовала неодобреный, но простительный трюк, чтобы шепнуть внушение на ухо бармену. Спустя несколько минут она вернулась с двумя бокалами Маи Таи[3] с маленькими зонтиками.
Но когда Лиллиана материализовалась на пляже, на котором оставила Азагота, то обнаружила лишь кучку одежды. Затем она услышала всплеск.
Когда она увидела обнажённого Азагота, то, как его бёдра погружаются в волны, лицо поднято к солнцу, а руки запущены во влажные волосы, она едва не начала пускать слюни. Чёрт возьми, да Азагот был ходячим сексом. Если бы здесь были люди – и они могли его увидеть – все женщины на пляже изошлись бы слюной.
А так, слюну пускала только Лиллиана.
Лиллиана наблюдала за тем, как Мрачный Жнец погрузился в воду, его гибкое тело чуть-чуть всколыхнуло водную гладь, когда он нырнул как дельфин. Его длинные, мускулистые ноги и эффектная задница сверкнули на солнце, прежде чем исчезнуть в океане. Он всплыл на поверхность через шесть ярдов[4], смеясь от чистого, настоящего наслаждения.
Всю жизнь на Небесах Лиллиана провела среди ангелов с энергией к жизни, но никогда не видела, чтобы кто-то оживал так же как Азагот каждый раз, когда он проходил через хроногласс. Он словно становился совсем другим человеком, который очень-очень нравился Лиллиане.
– Иди сюда, ангел! – крикнул Азагот. – Вода потрясающая!
– Ага-ага, – передразнила Лиллиана, поднимая выпивку. – Лёд тает. Думаю, выпью оба.
Она зажала губами обе соломинки и в это же мгновение перед ней оказался Азагот – обнажённый, мокрый и сильно возбуждённый.
– Если и правда хочешь что-нибудь пососать... – Мрачный Жнец поиграл бровями и Лиллиана закатила глаза. Но правда заключалась в том, что такой игривый Азагот ей нравился и ей нравилось, что игривость была заразительна.
Ей было всё сложнее и сложнее думать о том, чтобы его покинуть.
Захоронив подальше в закоулках памяти эти мысли, она резко протянула Азаготу выпивку. 
– Соси это, душевный паренёк.
Азагот прищурился.
– Ты только что меня, чёртого Мрачного Жнеца, назвала душевным пареньком?
– Да, – поддразнила она. – И что ты с этим сделаешь?
Голос Азагота стал похож на низкое мурлыканье. 
– Думаю, что отшлёпаю тебя.
По позвоночнику Лиллианы пробежала дрожь неприкрытого желания.
– Обещаешь?
Ещё три дня назад она и представить не могла, что будет флиртовать с Азаготом. Чёрт, да она не представляла, что вообще будет с кем-то флиртовать. Гатриэль был слишком серьёзен для этих дел, а она, с тех пор как попалась, была слишком занята другим.
– М-м-м. – Его ни к чему не обязывающий ответ заставил Лиллиану практически корчиться от ожидания.
Губы Азагота сомкнулись на соломинке. Он не отводил глаз от Лиллианы. Когда он посасывал напиток, адамово яблоко с каждым глотком двигалось вверх и вниз. Когда Мрачный Жнец до последней капли осушил бокал, то бросил его на песок и приблизился к Лиллиане.
– Поплавай со мной. – Он поднял руку к её горлу, но замер. – Моё ожерелье, – пробормотал он. – Ты его носишь.
– Оно красивое.
Глаза Азагота потемнели с такими чистыми и мощными эмоциями, что Лиллиана ощутила, как они, словно тёплым одеялом, окутали её сердце. 
– Ты оказываешь мне честь, нося его по собственному желанию, а не по приказу, – тихо произнёс он. – Но ты не обязана это делать.
Лиллиана положила дрожащую руку на руку Азагота.
– Но я хочу.
Из его груди вырвался грубый, примитивный рык. Рот Азагота жёстко обрушился на рот Лиллианы и она ответила ему с равной агрессией, переплетаясь с ним языками, покусывая его губы.
Словно прорвалась плотина и её тело затопила потребность, поспешная и неотложная. Лиллиана и прежде испытывала страсть, но эта была дикой, такой, о которой слагали лишь легенды.
Лиллиана приподняла бёдра навстречу бёдрам Азагота, и выгнулась. Ей было просто необходимо побыстрее выбраться из этой раздражающей одежды...
Внезапно волоски на затылке встали дыбом, а голову пронзила тревога.
Вот дерьмо.
Они были на пляже не одни.

[1] 6 футов 5 дюймов = 193,04 см.
[2] Чёрная смерть – пандемия бубонной чумы, достигшая Европы в 1347 году и в 1348 году перекинувшаяся в Англию, убив от трети до половины всего населения страны.
[3] Маи Таи – алкогольный коктейль, изобретенный в калифорнийском городе Окленде в 1944 году. Состав: 30 мл темного рома, 30 мл светлого рома, 15 мл бесцветного апельсинового ликёра Curaсao, 15 мл миндального сиропа, 10 мл свежевыжатого сока лайма.
[4] 6 ярдов = 5,49 метров.

Переводчик и редактор: Casas_went