Когда камера закрылась, то я решила, что это был один из наиболее просторных карцеров, в которых я бывала. Я не думала, что это была одна из обычных камер О.В., хотя и могла быть неправа… держать немертвых за стандартной решеткой и с раскладушками пять на восемь – это было ошибкой. В комнате пятнадцать на пятнадцать был туалет за непрозрачным экраном и раковиной. Над ней даже было зеркало, зацементированное в плоской серой стене. Я еще не решила, было ли здесь два выхода или нет, и к настоящему времени мне было все равно.
На одной раскладушке развалился Трент, закинув руки за голову и глядя в потолок. Одно серое одеяло и тонкая, печальная подушка были всем, что они нам дали. Я не возражала делить такое ограниченное пространство с Трентом, но у меня стала появляться проблема, что мы оба находились здесь, даже с учетом того, что тут было лучше, чем в той влажной клетке ЛППО под музеем или в мягком сером ничто в карцере демонов, или даже в клетке для крыс, в которой Трент держал меня в течение нескольких дней.
Разбито, я смотрела на него, его зеленые глаза смотрели в никуда, когда он делал медленные, аккуратные вздохи. Он был раздражающе расслабленным с его обувью, аккуратно стоящей под раскладушкой, и его тонкими ногами в серых носках, просто просящими меня подойти и провести пальцем по подъему его стопы, чтобы заставить его подскочить.
Его челюсти напряглись, когда я нетерпеливо вздохнула и приложила ухо к двери, слушая. Та была звуконепроницаемой, но я все равно простукивала ее. Я все еще не видела Дженкса. Айви тоже была где-то здесь, и я снова постучала суставом, напрягаясь, чтобы услышать стук в ответ.
– Что ты делаешь?
Я не могла сказать, было ли раздражение в его голосе реальным, или я проектировала свое раздражение на него.
– Если мы находимся в тюремном корпусе, тогда возможно за следующей дверью Айви.
– Ну, ты не могла бы делать это немного тише?
Не веря тому, что только что вышло из его рта, я медленно развернулась. Он был прямо там, где я его оставила, с закрытыми глазами и напряженными шейными мышцами.
– Хочешь, чтобы я делала это тише? – сказала я, и он открыл только один глаз. – Мы заперты в камере, и ты хочешь, чтобы я была тише?
Трент полностью открыл глаза и посмотрел на свои часы.
– Не плохо. Большинство людей было бы у моего горла уже через сорок минут. А прошло почти три часа.
– Ну, я рада, что ты впечатлен! – Дернув бедром, я наблюдала, как он опустил ноги на пол, сел и потянулся. – Лэндон не только получает контроль над дьюаром, но также он получает Люси. Из-за меня. Потому что, если бы не я, ничего бы этого не произошло! Извини, что я немного расстроена.
Он следил за мной, когда закончил потягиваться и поставил локти на колени.
– Почему ты думаешь, что все это твоя ошибка?
– Потому что обычно это так и есть. – Разозлено, я дико жестикулировала. – Если бы не я, ты бы не рискнул потерять девочек, дьюар бы послушал тебя, и ты не оказался бы без денег. И без Тулпы. – Меня внезапно раздавило внезапное беспокойство, и мой гнев ушел. – Трент, что, если они убьют его?
– Тулпа будет в порядке. – Он тряхнул запястьем, чтобы передвинуть полоску наручников на более удобное место. – У меня были попытки прорваться через конюшни на территорию, и ты была единственной, кто сделал это.
– Однако у меня был Узи[1] и парашют… – начала я, и он поднял руку.
– Во-вторых, я не без денег. – Трент потянулся к обуви, надел один ботинок, а затем другой. – В-третьих, Лэндон не понимает, что делает Люси важной. Наличие ее не гарантирует последователей. А кража – гарантирует. Лэндон не воровал Люси, он использовал закон, и тот не принесет ему столько политической власти, сколько он думает. – Он колебался, поднимая ногу, чтобы завязать шнурки. – И последнее, если бы не было тебя и Дженкса, то у меня никогда не было бы Люси.
– Даже если так. – Немного успокоившись, я приблизилась, жалея, что у них здесь не было стула. – Они послушали бы тебя, если бы не было меня, из-за того, кто я и кого защищаю. – Мрачно, я села около него, когда он зашнуровал свою обувь. Улыбаясь, он положил мне руку на колено. Дерьмо на тосте, как он заставляет все казаться настолько простым?
– Демонов? – Трент погладил мое колено. – Это замечательно. Вампиры просто боятся.
Мое дыхание стало быстрее, когда я сжала и разжала руку. Это не была энергия лей-линий, которую он перекачал от меня, чтобы сделать тот круг в офисе Кормеля, это была прямая энергия от мистиков, которых я украла от Богини.
– Они правильно боятся, – прошептала я, неудобно. – Я не знаю, почему демоны не начали выворачивать наизнанку людей в продуктовом магазине. Как ты думаешь, где они?
Подняв голову, Трент пристально осмотрел нашу маленькую камеру.
– Думаю, что они сидят на песчаном пляже, терроризируемом крабами. Там бы был и я, если бы только что сбежал из тюрьмы. – Поднимаясь, он снова потянулся. Его костюмная рубашка вылезла из брюк, и привлекла мое внимание.
Неправильное время, неправильное место, подумала я хмуро.
– Как ты думаешь, сколько времени они заставят нас здесь сидеть?
Я встретилась с взглядом Трента через зеркало, когда он пальцами расчесывал свои волосы.
– О, до завтрашнего восхода солнца, я думаю, когда каждый вампир, который сегодня вечером получит свою душу, совершит самоубийство. – Он выгнул брови тому, кто был за  стеклом, прежде чем повернулся ко мне.
– Значит, ты думаешь, что Лэндон получит достаточно поддержки, чтобы вернуть души немертвым?
– Страх подтолкнет их к этому. – Он заправил рубашку. Было похоже, что он к чему-то готовился. – Уже осталось не долго, – добавил он, когда посмотрел на свои часы. – Вероятно, я бы почувствовал здесь чары, если бы не был отрезан от магии наручниками.
Расстроено, я встала.
– Я перегнула палку. Я так волновалась из-за того, что тебе могут навредить, что мне было все равно. А затем, когда я получила Кормеля там, где хотела и вдруг пошла на попятный.
С серьезными глазами Трент взял меня за руки, заставляя посмотреть ему в глаза.
– Мне нравится, когда ты – хорошая.
Я убрала руки и опустилась на кровать.
– Великолепно, просто отлично, – сказала я недовольно.
Трент на мгновение заколебался, а затем странным, решительным темпом, он пошел к раковине.
– Почему бы тебе не вздремнуть. Просто полежи там, молча, минутку.
Я повернула голову и уставилась на него.
– Молча? – почти прорычала я. – Ты хочешь, чтобы я вздремнула? Айви где-то здесь... – Мои слова прервались, когда он провел пальцами по небольшой губе в зеркале. – И ты хочешь, чтобы я вздремнула, – закончила я. – Что ты делаешь?
Плечи Трента напряглись. Когда я наблюдала, как он на полную включил воду, и стал подниматься пар, затуманивая зеркало, таким образом, что я не могла разглядеть его лицо.
– Мою руки. Почему бы тебе просто не помолчать? Твои жалобы ничему не помогают.
Мои жалобы?
– Прошу прощения? – воскликнула я и села. – Я, кажется, помню тебя в офисе Кормеля. Это была одна из самых тупых идей… – Он даже не слушал меня, и я сузила глаза, не от гнева, а от понимания. Он искал жучки, зеркало было закрыто паром. – Одна из самых тупых идей, на которую я позволила тебе уговорить меня!
Он улыбнулся, когда стряхнул воду с рук.
– Ты замолчишь и поспишь?
Я заколебалась, и он сделал движение, чтобы сказать мне что-то.
– Иди к черту, Трент, – сказала я, потом осторожно села на край кровати, чтобы заставить пружины запищать так, будто я переворачивалась.
Трент показал мне большие пальцы, и я аккуратно села на край кровати, не двигаясь, когда он махнул мне замереть. Присев, он потянулся к открытой раковине и вытащил крошечный похожий на кнопку предмет. Ничего не говоря, он осторожно установил его на раковине рядом с проточной водой. Не было никакой пробки, и вода продолжала течь, заполняя раковину на половину.
Он быстро пересек комнату, держа пальцы у губ, когда прошел прямо к углу кровати, и нашел другой такой же предмет. Он положил его тоже рядом с раковиной, в его глазах читалось полное удовлетворение.
– Это последний, – сказал он, его голос был спокойным.
– Откуда ты знал, где они были?
Он подал плечами.
– Я искал их в течение прошлых трех часов.
Я сжала губы.
– Ты просто лежал на раскладушке в течение трех часов.
– Я слушал, пытаясь найти их.
Я немного передвинулась, когда он подошел, чтобы сесть около меня.
– Ты можешь услышать схему? Черт, у тебя хорошие уши. – Я знала, что Дженкс мог услышать схему, но эльф?
– Учитывая достаточное количество времени. – Он посмотрел на свои часы, поморщившись. – Это больше похоже на ощущение волн, исходящее от них, как обратный гидролокатор. Я не хотел двигаться, пока не нашел их всех. Спасибо, что была настолько тихой. Ты действительно какая-то особенная, знаешь ли? Я был серьезен, когда сказал, что большинство людей ужасно отреагировало бы. Спасибо за это.
– Ну, это не первый раз, когда я была в клетке, – сказала я вызывающе. – Получил какую-нибудь морковку?
Он хихикнул, вспомнив, как однажды держал меня в клетке для хорьков.
– Боже, я был так глуп, – сказал он, качая головой, и я коснулась его лица, мне нравилось ощущение от его щетины.
– Мы были. – Усмехнувшись, я наклонилась к нему для поцелуя и дернулась, когда свет погас. – Это ты? – спросила я, чувство хорошего ушло.
– Нет. – Его пальцы нашли мои, и мы не двигались. – Предполагаю, что они все поняли. – Он вздохнул, и я сжала его руку.
– Они не выключили бы свет, если бы не хотели отомстить нам, правильно?
Трент вздохнул, это было не согласие или несогласие, и тонкая щепка сомнения втиснулась под мое недолгое удовлетворение. Возможно, они выключили свет, чтобы не дезориентировать нас, но таким образом, они могли влезть и сделать что-то противное.
– Э, ты можешь сделать свет? – спросил Трент, его голос жутко звучал из темноты.
Я замерла, мои мысли мчались обратно к мистикам. Он знал, что у меня здесь не было контакта с линиями. Я не могла сделать свет.
– Нет, – сказала я быстро, мой страх нашел более близкий дом, чем вампиры, возможно нападающие на нас.
– Рейчел, пожалуйста, – сказал он, его рука легла мне на поясницу, пока мы сидели на краю кровати в темноте. – Я видел, что произошло наверху. Я знаю, что ты не довольна этим, но это не плохо, особенно если Лэндон сломает линии.
– Нет, я не могу! – воскликнула я, но он знал, что я лгала, и он притянул меня к себе.
– Ты можешь слышать их? – прошептал он.
– Нет.
Он замолчал, затем произнес:
– Ты лжешь мне?
– Ты разве не можешь это сказать? – сказала я горько.
– Не в темноте, – сказал он, намек на смех читался в его голосе. – Сделай свет, и я скажу. – Его рука медленно упала с меня, и я почувствовала момент потери, пока он не нашел мои руки и не сжал их. Я чувствовала, как наш баланс уравнялся, а затем у меня перехватило дыхание, когда слабое мерцание в пределах наших сложенных чашечкой рук выросло и расцвело.
– Ta na shay, su meera, – прошептал Трент, и я задрожала, когда почувствовала, как он перекачал энергию из меня к себе, а затем в заклинание, используя меня в качестве лей-линии.
– Как..? – прошептала я, и свет стал ярче, достаточно ярким, чтобы видеть его выражение лица, на котором были написаны беспокойство и гордость.
Черт побери, у меня не было времени бороться с Богиней, демонами и вампирами, не говоря уже о судебном процессе и убеждении двенадцати предвзятых эльфов, что уход и оставление детей на попечение демона не было жестоким обращением с детьми. Но что причинило мне боль – это то, что мистики, заставляющие наши руки пылать, были тем, почему Ал не будет со мной разговаривать.
– Не отпускай, – сказал Трент, его пальцы напряглись на мне, так заклинание не сломается. – О, Рейчел, все будет хорошо, – сказал он, обнимая меня, не размыкая наших рук. – Я обещаю.
Я закрыла глаза. Энергия, текущая через нас, так или иначе, чувствовалась прозрачной без обычной инфекции безвременья. Мне пришло в голову, что, если бы мы просто уехали и отправились на тот остров в Тихом океане, никто не стал бы беспокоиться, были ли во мне мистики или нет.
– Они говорят с тобой? – спросил Трент, нить страха, которую он попытался скрыть, зажглась через меня сокрушительным желанием песка, солнца и одиночества.
Я отступила, остро чувствуя его отсутствие. Мой страх отразился у него в глазах, укрепленный любовью.
– Нет, но они могут слышать меня.
Он быстро моргнул, держа мои руки в своих.
– Это хорошо, – начал он, и весь страх и гнев, которые я прятала, закипели.
– Это не хорошо! – прокричала я, и свет удвоился, создавая тени в небольшой комнате. – Ты видел лицо Ала, когда он увидел меня? Увидел мистиков? – Я сжала его руки, но свет продолжал пылать в них. Я не знала, что это было за заклинание, так как оно не было основано на ауре. Я предполагаю, что когда ты – энергия линии, это не имеет значения. – Они собираются убить меня.
– Никто не собирается убивать тебя, – настаивал он. – Кроме того, мне нравится то, как выглядит твоя аура. – Я попыталась улыбнуться, когда он поцеловал меня, его губы нашли мои с определенным намерением. – И то, как ты пахнешь с ними в волосах, – прошептал он, твердо касаясь пальцами задней части моей шеи. – Почему тебя волнует то, что они подумают о тебе?
Я закрыла глаза и вдохнула, задаваясь вопросом, как это могло быть настолько хорошо и настолько плохо одновременно.
– Поскольку они – единственная группа людей, которые меня не боятся.
– Я бы не был так в этом уверен, – прорычал низкий голос.
Я резко открыла глаза и посмотрела на закрытую дверь, потом на раковину.
– Ал! – Дерьмо, сколько времени он был там? Я запаниковала, свет запылал как неоновая вывеска вины.
Трент встал, напряжение накрыло его, заставив выпрямиться, будто он аршин проглотил.
– Где мои девочки?
Ал нахмурился, когда он глянул на Трента.
– Ты опаздываешь. Я сказал, что должен буду уйти ровно в шесть пополудни, а уже после.
Трент сделал шаг вперед.
– Где Люси и Рэй? – снова спросил он, и Ал, наконец, отвел взгляд от меня.
– В своих постелях, – сказал он, миниатюры бежали под ногтем его указательного пальца.
– Ты оставил их одних? – произнесла я, и Ал закатил глаза.
– Ничто не произойдет за то время, которое потребуется, чтобы сказать вам найти кого-нибудь еще, чтобы присмотреть за ними.
Я встала, устанавливая шар света на кровати.
– Это не похоже на то, что ты пошел в туалет, Ал, ты пересек город. Ты не можешь оставить их так! Даже если они спят!
Лицо Ала перекосило, когда он перевел взгляд от шарика света.
– Я на расстоянии в три секунды от них, – сказал он насмешливо. – У меня бы заняло больше времени, чтобы помочиться, чем прыгнуть обратно к ним. Боже мой, ты покрыта дерьмом эльфа. Как ты можешь выдерживать себя?
Я отступила, неловко и смущенно. Трент встал около меня, защитный блеск горел у него в глазах.
– Мы немного заняты. Думаешь, ты мог бы присмотреть за ними еще какое-то время?
Ал оглядел меня сверху до низу в отвращении прежде, чем повернуться к раковине и все еще текущей воде.
– Я вижу, насколько вы заняты. Нет. Я должен идти на работу.
– На работу? – удивленно эхом отозвалась я. Серьезно? Затем я развернула свои мысли от того, сколько ущерба мог нанести работающий демон. – Мы застряли здесь, – сказала я, указывая. – Ты не можешь оставить их, пока мы не вернемся. Это кредо приходящей няни. Ты должен ждать, пока родители не вернуться домой, даже если они опаздывают.
Ал взял один из жучков, осторожно крутя его между двумя пальцами.
– Там Эласбет, – сказал он, будто жучок был микрофоном. – Она – родитель.
– Эласбет! – Рука Трента упала от меня. – Вернись! Останови их! Ал, она подала на опеку на том основании, что то, что я оставил их с тобой является жестоким обращением с детьми!
Ал развернулся, жучок в его пальцах был стерт в ничто, когда жало слов впиталось.
– И всего то, – сказал он кратко, боль предательства кипела в его глазах с козлиными зрачками.
– Ал! – попросила я его. – Ты не можешь оставить их с ней!
– Я не чертова нянька, Рейчел! – прокричал он, и я отшатнулась назад. – Я – демон!
Я подняла подбородок, отчаяние сделало меня безрассудной.
– Лжец.
Глаза Ала почти пылали в свете моего шарика, приведенного в действие мистиками.
– Прошу прощения?
– Ты слышал меня. – Трент переместился ко мне, когда Ал сделал шаг вперед, и я твердо выпрямилась. – Теперь или верните свой зад туда, пока мы не сможем выбраться отсюда, или вытащи нас отсюда сам!
– Э, Рейчел... – Трент вздрогнул, и я напряглась.
Ал стоял лицом к лицу ко мне, и мои колени задрожали. Я смерила его взглядом, не желая больше льстить ему. Значит, во мне были мистики. Я не просила их, но они пригодились.
– Выбирайся отсюда сама, – сказал он, и я подавила рефлекс, когда он щелкнул прядью моих волос. – Ты отвратительна, – сказал он с насмешкой. – Склизкая от дерьма эльфов. Покрытая ими. Как ты выносишь себя?
Это был вопрос, но, по крайней мере, он больше не душил меня.
– И ты должен быть рад этому, – сказал Трент.
Ал повернулся к нему, и я благодарно сделала вдох, когда он перевел свой взгляд с меня.
– Рад? – выплюнул демон, и клянусь, что край его брюк задрожал от гнева.
– Да, рад, – сказал Трент. – Лэндон пытается выпихнуть часть вас обратно в безвременье и сломать линии.
Низкое рычание недоверия и отказа от такой мысли раздалось от Ала.
– Этого никогда не произойдет.
Трент двинулся вперед, чтобы встать между мной и Алом.
– А что, если произойдет? Единственная магия будет основана на Богине. Ты должен будешь научиться дикой магии или остаться беспомощным.
Взгляд Ала переместился ко мне, и я отшатнулась. Да, я могла творить эльфийскую магию. Могли и они, но они должны будут признать, что она была сильнее, чем их магия, или, по крайней мере, она была более универсальной. Шансы этого были наравне с тем, как бы это сказать... с тем, чтобы вытащить нас отсюда живыми. Таким образом, это было бы возможно, но только после большого количества боли и усилий.
– Из-за вас я опоздал, – сказал он мрачно.
– Эй! Ал! – закричала я, когда он схватил нас обоих за плечи и просто переместил, я ничего не почувствовала из-за мистиков, как раз когда темная комната, казалось, завернулась в себя и сменилась более ярким теплым жаром гостиной Трента наверху.
– Спасибо, – выдохнула я, а затем у меня упала челюсть. – Что ты позволил им сделать? – сказала я, когда осмотрела беспорядок, в котором теперь пребывала гостиная.
– Э... – произнес демон, также явно удивленный этим.
Трент отпихнул от себя руку Ала.
– Люси? Рэй! – прокричал он, когда кинулся в детскую.
– Три секунды? – сказала я жестко, шагнув за Трентом.
– Ну, э... – запнулся Ал.
– Рейчел! – прокричал Трент из детской, сдерживая меня. – Позвони на коммутатор. Скажи им, что нам нужна медицинская команда.
Дерьмо. Я пропихнулась мимо Ала, чтобы изучить когда-то веселую комнату. Страх заставил мой пульс участиться, но комната выглядела нормальной кроме Трента, стоящего на коленях около Квена, лежащего на полу около одной из детских кроваток. Воспоминание об умирающем Квене после попытки защитить женщину, которую он любил, опалило меня.
Но Квен все еще был в сознании и тянулся рукой, чтобы взяться за плечо Трента.
– Мы нашли их одних, – сказал он, наполненные болью глаза быстро взглянули на Ала. – У Эласбет было постановление суда и восемь магических пользователей. Джон... сопровождает их. Ему не причинили боль. Думаю, он лучше, чем я.
Лучше? Нет. Но он был более диким.
– Куда? – потребовал  Трент, когда помог Квену сесть.
– Он очень расстроен, Са’ан, – Квен ахнул, затем прикоснулся к своему рту, чтобы посмотреть на пальцы красные от крови. – Это не хорошо.
– Куда! – снова спросил Трент, и Квен посмотрел на него горячим, пылким взглядом.
– Если бы мы знали, ему не пришлось бы следовать за ними. – Квен вздрогнул, когда он выпрямил ноги и попытался встать. – Ооо, завтра будет больно.
Выдох Трента был громким, когда он встал, придерживая Квена, чтобы помочь тому встать, и посмотрел на меня.
– Ты позвонила? – спросил он меня.
– Нет. – Я повернулась, чтобы выйти, мне пришлось обойти Ала. – Разве ты не должен идти на работу или что-то в этом роде? – сказала я горько. Девочки не были в опасности, но это все еще злило меня.
– Мм... – Ал поднял палец, размышляя, но его замешательство было покрыто чувством вины.
– Не важно.
Чтобы позвонить на коммутатор, нужно нажать ноль и единицу? подумала я, не помня от паники.
Я добралась до телефона. Боль прошла через меня, сильно и быстро. Задыхаясь, я упала, скатившись по лестнице и приземлившись внизу. Мое дыхание вышло из меня огорченным стоном. Широко распахнув глаза от боли, я ничего не могла сделать, поскольку моя рука дрожала на кафельном полу, тянувшись к телефону и сжимаясь, когда огонь горел по всей длине моих мышц.
Это было проклятие, та же самая удушливая чернота, которая нашла меня на Западном побережье, теперь оно било меня с непрекращающейся силой волн об утес. Ярко-красный сочился от раны на моей руке, острая пульсация была едва заметна, по сравнению с шипом в моей голове, который причинял боль с каждым испуганным ударом сердца. Проклятие глубоко нырнуло, легко найдя путь, по которому прошло прежде. Оно было сильнее, сосредоточеннее, и я сделала задыхающийся вдох, чувствуя, как проклятие рвет меня.
– Рейчел? – Я услышала голос Трента и нашла взглядом Ала.
Он тоже оказался внизу с открытыми и застекленными глазами, когда он боролся с тем же самым. Синхронизированные с ударами древних барабанов, мы сжались, когда проклятие влезло в наши души и начало тянуть.
– Трент... – попыталась прокричать я, но это вышло шепотом. Я открыла глаза, найдя часы на кухне. Закат. Это были эльфы.
Я сжала зубы.
– Нет, – ахнула я, подтягивая колени и медленно двигаясь к Алу. Я могла отбить это, но Ал... Ал не мог спастись. – Нет. Ал! – простонала я, пытаясь преодолеть эти две лестницы между нами. Моя рука дрожала, когда я тянула ее. Хваталась. Подтягивалась. Я уже не могла... дышать.
– Нет! – повторила я, таща себя вперед, пока, наконец, не коснулась его руки.
Мое дыхание вошло чисто, и я нырнула в его ум, найдя точку опоры, которая была в проклятии эльфов. Не он! сказала я еще раз, оттолкнув проклятие с него ясной, чистой энергией мистиков.
С оглушительным треском присутствие Ала было отрезано от эльфийского проклятия. Я почувствовала, как будто вылетая на крыльях мысли, остальная часть демонского коллектива, все они, скинули его.
На мгновение я зависла в демонском коллективе, видя их всех как людей, их страхи, их боль, крошечный листок надежды, которую они позволили себе. Удушить их туманом – было планом эльфов до того, как они собирались заключить их в тюрьму и сломать линии, предать весь демонской коллектив медленной, ужасающей смерти в безвременье, пока оно не сожмется и не исчезнет, наконец.
А затем они поняли, что те сбежали еще раз.
Гнев наполнил меня, не мой, но не менее мощный. С одной мыслью демонской коллектив заставил проклятие отскочить обратно в эльфов.
Нет! потребовала я, устало, когда эльфы, прядущие проклятие, были поражены демонским гневом, затапливающим и поворачивающим их чары против них самих, поправляющих, чтобы намерение поднялось, извиваясь, как шлейф дыма от погашенной свечи.
Нет! Остановитесь! потребовала я, когда демоны радостно покатили эльфов, дезориентируя их, так они могли прикрепить проклятие к ним и отпихнуть их в линии и в забвение.
Я потянулась к напуганному присутствию, пытаясь спасти всего одного... Но эльф боролся со мной, думая, что я пыталась навредить ему. Когти прошли через мою ауру, и я вынуждена была отпустить. Остановитесь! Остановитесь сейчас же! потребовала я, и это было так, будто кто-то сомневающийся, запустил мной ни во что.
– Рейчел!
Мои глаза мгновенно открылись, когда Трент коснулся меня. Мистики наполнили нас, прикрыв огонь в моих мыслях. Я не могла слышать их, но они могли услышать меня. Остановите это! прокричала я в своих мыслях, и с чистым ударом ножа, острой мыслью, мистики разъединили демонской коллектив от дьюара.
Около меня на полу ахнул Ал.
– О, Боже, как больно, – выдохнула я, затем застонала, когда Трент дернул меня к себе, почти разбивая меня, когда он сел на самую высокую ступеньку и держал меня на руках.
– Ты в порядке? – сказал он, придерживая пальцами мою голову. – Они сожгли тебя! Посмотри на меня! Рейчел, как ты?
Он отпустил как раз достаточно, чтобы видеть меня, и, не вполне придя в себя, я посмотрела на него, задаваясь вопросом, почему моя кожа не была красной. Было такое чувство, что я обгорела.
– Х-х-хорош-ш-шо, – прошепелявила я. – Я здесь. – Я начала дрожать от холода, хотя моя кожа горела. Мистики были толстыми. Все причиняло боль. – Все хорошо. Я в порядке. Посмотри. Я могу коснуться линии и всего.
Я не коснулась линии, но мои волосы плавали, будто я касалась, и ожог ослабел к знакомому покалыванию.
– Где девочки? – сказала я, когда провела большим пальцем под его глазом. Слеза текла у него по щеке, он волновался по поводу меня.
– С Эласбет, думаю, – сказал он, и мой взгляд перешел к нему за плечо к Квену, шатаясь выходящему из детской.
Ал взял себя в руки, сухо одергивая кружевные манжеты и стряхивая крошки печенья с мятого бархата. Он избегал меня, как раз когда он вставал, немного дрожа. Он должен был видеть мистиков на мне, заставляющих мою кожу покалывать. Коллектив видел их? Но как они могли не видеть?
– Слава Богу, ты в порядке, – сказал Трент, снова сильно прижимая меня к себе.
– Девочки, – произнесла я.
Его дыхание стало быстрым, и он сжал меня сильнее, таким образом, я не могла увидеть Ала.
– Они у Эласбет, а не у террористов. Мы вернем их.
Квен кашлянул, и я отодвинулась, чтобы посмотреть, что он прислоняется в большой степени к старому стулу Кери с высокой спинкой. Он придерживал себя за ребра, и его нос кровоточил.
– Ты – плохая приходящая няня, Ал.
Ал открыл рот, чтобы что-то сказать, и Трент немного тряхнул меня.
– Как я должен отпустить тебя и делать вещи, когда тебя могут вытащить из моей действительности вот так? – сказал он, и я вздрогнула, когда его аура, казалось, покалывала через мою.
– Я не очень хорошо себя чувствую, – сказала я, ощущение переполненности причиняло боль.
Трент напрягся, когда Ал наклонился, чтобы всмотреться в мои глаза, его руки упирались в колени, а спина была сгорблена.
– Я не удивлен, – сказал он сухо, поморщившись на меня в заключении, прежде чем он медленно, почти мучительно, спустился в гостиную. – Я могу воспользоваться твоим телефоном?
Удивленно, руки Трента на мне расслабились.
– Несомненно, – сказал он осторожно, и я взяла ткань, которую мне вручил Квен.
– Для чего демону нужен телефон? – сказала я, поднимаясь с коленей Трента и просто садясь на ступеньку, сердце колотилось, и я хотела, чтобы мистики прогулялись, проверили что-нибудь. Что угодно. Просто оставили бы меня в покое.
Ал косо глянул на меня, колеблясь, когда он посмотрел через свои очки на телефон, будто никогда не пользовался им прежде, а затем начал стучать по кнопкам. Мой нос кровоточил, и я зажала его.
– Ал?
– Что, – сказал он категорично, поворачиваясь, чтобы встать боком ко мне.
Я осторожно подняла свое второе зрение, радуясь, что это было не больно. Его аура была неоднородной, но ее было достаточно, чтобы он мог творить магию. Трент пылал возбуждением, а Квен был темным от сожаления и вины.
– Я рада, что тебя не забрали.
Он хмуро поглядел на меня, затем повернулся спиной к нам.
– Добрый вечер. Это Ал. – Он заколебался. – Тогда, зачем вы дали мне этот номер? Вам бы больше понравилось, чтобы я просто пришел без предупреждения? – Он растягивал слова, как бы намекая.
Трент сидел на ступеньке со мной. Наклонившись, он прошептал:
– Кому он звонит? – Я пожала плечами.
– То-о-очно. – Ал оглянулся назад на нас с неприятным выражением лица. – Я сообщаю вам, что обстоятельства складываются таким образом, что я не смогу показать вам результат этим вечером в необходимое время. – Я замерла, когда Ал на мгновение встретился со мной взглядом. – На самом деле, так и есть, поэтому буду признателен, если моя реституция отразит этот факт.
Реституция? Как зарплата?
– Не надолго, – сказал Ал, снова глядя на свои ногти. – Пятнадцати минут должно хватить. – Он злобно улыбнулся. – Спасибо. Вам тоже.
Мы почти могли услышать, как повисла тишина, когда он повесил трубку.
– Где ты учился телефонному этикету? – спросила я. Мои мышцы болели, и я протерла икры.
Ал распушил кружево у своего горла.
– У меня была тяга к секретарям восьмидесятых, пока лак для волос не начал скрипеть у меня на зубах. Прошу прощения.
Квен встал, стиснув ткань в кулаке.
– Возьми меня с собой.
– Взять тебя? – встревожено сказала я. – Куда ты идешь?
Ал поморщился на меня, затем посмотрел на Квена.
– Почему я должен?
– Потому что ты потерял их, – рявкнул Квен, и мое сердце подпрыгнуло. Ал собирался вернуть девочек? Почему? Почему он волновался о них?
– Ты собираешься  вернуть их? – Я попыталась встать, но к тому времени, когда я смогла это сделать, Ал и Квен ушли.
Я повернулась, хватаясь за Трента, когда меня закачало.
– Как ты думаешь? – сказала я.
– Я не знаю. – Трент поддержал меня. – Он действительно потерял их.
Мой пульс бешено стучал.
– И они ожидают, что мы просто будем сидеть здесь и ждать?
– Ну, он действительно говорил о пятнадцати минутах.
– Я не могу сидеть здесь в течение пятнадцати минут, не зная ничего. Я должна… – Я зашаталась, затаив дыхание. Рука Трента схватила меня сильнее, а вторая взяла под локоть.
– Ты холодна как лед. Тебе нужна ванна.
– Трент... – выступила я, когда он помог мне преодолеть последнюю ступеньку и направил меня в свою спальню. Его ванна была больше, чем та в гостевой спальне. – Я не могу принимать ванну. Девочки...
Но он просто продолжал тянуть меня.
– Демон, Квен, и Джон пошли за ними. Я больше волнуюсь по поводу Эласбет и Лэндона. Ты должна изучить искусство делегирования[2].
Я фыркнула, медленно шаркая ногами по ковру. На самом деле, ванна звучала великолепно, и я вздрогнула, когда подумала обо всем, что произошло между настоящим и моим последним душем.
– Эй, я сожалею о Люси и Рэй. Я никогда бы не подумала, что он оставит их так.
Трент открыл дверь ногой. Комната была темной, экран видеонаблюдения горел на одной стене, показывая живое изображение тусклого от заката сада.
– У него был трудный выбор, – сказал он мягко.
– Трудный выбор!
– Он знал, что ты попала в беду, и он любит тебя, Рейчел.
Я остановилась, освобождаясь от рук Трента и кладя руку на стену около двери ванной.
– Не любит!
Улыбка Трента была легкой и нежной, когда он потянулся рукой мимо меня, чтобы включить свет.
– Любит, – сказал он, когда положил руку мне на поясницу и беззаботно провел внутрь. – Не романтично, или даже по отечески, но любит. Я думаю, что он видит что-то в тебе, что потерял давным-давно, и по чему он все еще носит траур. Он знал, что произойдет, если он оставит девочек, и он пошел, чтобы спасти тебя вместо этого.
Спасти меня вместо этого? подумала я, чувствуя себя еще холоднее.
– То, что мы опаздывали, просто было его оправданием скрыть свой страх за тебя. Я сделал бы то же самое. Девочки не находятся ни в какой реальной опасности, даже если они у Эласбет. Не как ты.
Трент включил воду, поворачивая краны, пока не был удовлетворен.
– Ты думаешь… – пробормотала я, и он выпрямился, стряхивая воду с рук.
– Я знаю.
Мое выражение лица, должно быть, показало панику, потому что он взял меня за плечи.
– Не придумывай слишком много из этого. Возможно, это было совпадение.
– Верно. – Я не могла смотреть ему в глаза, когда острый град раздался из гостиной, и крик Рэй внезапно дернул мое сердце.
– Я скоро вернусь, – сказал он, почти вылетал из ванной.
– Поскорее возвращайся, – пробормотала я, когда выключила воду. Глядя в зеркало, я откинула прядь волос с глаз и вздохнула на мое отражение, прежде чем пожала плечами и попыталась идти, будто мне не было больно везде.
Это было страшно – любить кого-то настолько твердого, решительного и не боящегося совершить большую ошибку ради личной справедливости. Любовь двух мужчин, фактически столь решительных. Я надеялась, что переживу это.

[1] Узи – Uzi – семейство пистолет-пулеметов, выпускаемых израильским концерном Israel Military Industries (IMI). Название «Узи» было дано в честь конструктора оружия Узиэля Галя.
[2] Делегирование – это такая организация работы, при которой руководитель распределяет между подчиненными конкретные задания.

Переводчики: maryiv1205