Глава 9

Последующие несколько дней стали самыми сложными в жизни Торина. Буквально.
Кили была соблазном, завернутым в желание, смоченным в экстазе и выкупанном в удовлетворении, и в уме Торина не было никаких сомнений в том, что создали ее лишь для того чтобы мучить его.
Она ходила и говорила так, будто жила сексом. Она пахла просто съедобно. И то, что она излучала – определенно феромоны и крэк[1]. Ее непревзойденная сила. Немного извращенное чувство юмора. Идеально подходили ему.
А ее мышление. Торин никогда не знал, что происходит внутри ее прекрасной головки и это интриговало. Ее слова иногда озадачивали его, иногда удивляли, а время от времени даже злили, но Торину никогда не было скучно.
Ее преданность своей подруге возможно даже немного превосходила его. Тихие звуки, которые она издавала, когда наслаждалась пищей – подобно ласке голосом. Хоть она никогда много не ела, чего Торин не понимал, но Кили всегда затыкала его, если он спрашивал об этом.
Кили оказалась не той, как он предполагал в начале. Не злая, не сумасшедшая... не совсем. Ну, не с ним. Она была... идеальна.
Его поглотило желание защищать ее, даже от нее самой. Торин хотел находится рядом с ней, просто на случай если понадобится ей, чтобы смягчить худшие из ее эмоций, до того, как окружающий их мир успеет среагировать.
Бурей, когда она злилась. Снегом, когда грустила. И ярким солнцем, когда Кили была счастлива. Очень редкое явление.
Казалось, он и сам мог будить в ней эти эмоции, будто держал ее сердце в своей ладони и включал его, когда ему вздумается. И это было еще одной причиной, по которым Торин желал ее. Потому, что мог влиять на нее – и это ему нравилось.
Пока они шли через реальность, Торин пытался сосредоточиться на своих хобби. Все что угодно, лишь бы отвлечься от желаний, не касающихся дела.
Он вырезал целый набор шахматных фигур в форме гномов. Он сложил тысячи листьев в цветы.
Кили украла их.
Кое-что еще, что Торину в ней нравилось. Она брала то, что хотела.
– Дождь идет, – заметила Кили позади него.
– Я заметил. – Дождь не имел ничего общего с ее эмоциями. Он начался вчера утром и с тех пор не прекращался. Лужи воды... озера, на самом деле... теперь доходили до лодыжек.
Но даже непрекращающийся холодный душ не помогал Торину в этой ситуации. Он хотел. Он желал. И не был уверен, что сможет прожить следующий час, не говоря уже о минуте, не прикоснувшись к Кили.
Он носил перчатки, и не позволит чтобы его кожа соприкоснулась с ее. Он осторожно возьмет ее грудь в свои ладони, нежно поиграет с плотью между ее ног, и этого будет достаточно.
Должно хватить.
Но вряд ли произойдёт подобное?
Холодная вода потекла между лопаток, когда Торин прорвался сквозь стену листвы с большим усилием чем было необходимо и расчистил путь. Он оглянулся через плечо, дабы убедится, что Кили не отстает... опять.
Она остановилась, чтобы проверить свои кутикулы... снова.
Торин должен был разозлиться. Девушка нуждалась в хорошем полотенце, а не маникюре.
Он просто радовался тому, что она не ушла в одиночестве ужасным Трио, которое покрыло себя серными шрамами и разгуливало на свободе, ей нужен сильный, здоровый воин, для охраны.
Это предлог. Торин знал об этом. Кили более чем подтвердила, что может защититься от любого и в любое время. Но горькая правда состояла вот в чем: она не могла по-настоящему позаботится о себе.
Кили никогда не ела, если только ее не заставляли. Спала только когда болела. И часто терялась в своих мыслях, позабыв об остальном мире.
О чем она думала в такие моменты?
Гадесе?
Хочу оторвать ему яйца и засунуть их ему в глотку.
– Кили, – рыкнул Торин. – Идём.
Она поджала губы, когда проходила мимо него.
– Немного сварлив?
Проклятие. Изгиб ее бедер... У него язык хоть не вывалился?
Должен быть мужчиной, а не одурманенным щенком.
Он никогда раньше так себя не вел, и решил, что существует только одна причина, почему начал сейчас. Скрипя зубами, Торин потребовал:
– Ты создала связь со мной?
Кили бросила на него раздраженный взгляд через плечо, вода стекала по ее щекам как слёзы.
– Как одна из умнейших людей на планете, счастливо могу сказать – нет.
– Хорошо, – сказал ей Торин, пробираясь вперед. Это не разочарование он почувствовал.
Смешиваясь с падающим дождем, с неба начали сыпать снежинки.
Торин понял, что ранил ее чувства.
Великолепно! Ко всему прочему, ему придется иметь дело с виной. Пришло время отвлечь их обоих.
– Ты заметила, что лесные создания держаться от нас подальше?
– Слухи о моих подвигах определенно уже распространились.
Столь же хорошее объяснение, как и любое другое.
– Думаешь они удивляются почему мы убиваем людей, которые убивали людей за то что те убивали людей?
– Наверное нет. В смысле, если местные создания имеют хоть половину мозга, то они по-настоящему одарены.
Торин фыркнул, Кили усмехнулась, а потом они оба зашлись смехом. Снег прекратился, подтверждая что Торину удалось сделать то, что он намеривался.
Он разбил в клочья новую стену листвы, ветки деревьев потянулись к нему, а хищные листья щелкали зубами.
– После тебя.
– Мой герой-злодей, – сказала Кили, проходя мимо него. – Знает ли твоя мама, что половину времени ты такой джентльмен?
Боль в его груди.
– У меня нет матери.
– Что? – Кили повернулась к нему. В ее глазах не было жалости, только любопытство. – И тебя тоже никто не укутывал одеялом по ночам?
Тоже?
– Я пришел в этот мир полностью сформированным. А ты?
– По старинке, хотя мне не нравиться думать о том как резвились моя бесчувственная мать и жадный отец.
Бесчувственная и жадный. Торину не нравилась мысль о том, что маленькая Кили подвергалась таким вещам. Фею Драже должны были баловать.
Он потянулся, чтобы убрать влажные пряди волос с ее лица, но сжал ладонь в кулак и опустил руку. Нельзя забывать. Ни на мгновение. И все же останавливать себя становилось все сложнее и сложнее.
– Они были жестоки к тебе? – спросил он, обходя Кили и пробираясь вперед.
– В лучшие времена, да. – Она стала с боку от него и продолжила шагать в ногу с Торином. – В худшие – они вообще не обращали на меня внимания. Наверное, поэтому, я постаралась чтобы "лучших" времен было как можно больше.
Разрывает мне сердце. Дочерью настолько пренебрегали, что она предпочла наказания вместо игнорирования.
– Мне жаль.
Пытаясь казаться безразличной она пожала плечами и сказала:
– Прошлое сделало меня такой, какой я стала. Разве могу я сожалеть об этом?
Не любит жалости. Понял. Но Торин хотел больше узнать о ней. Хотел узнать о ней все.
Потому что... не должен признаваться... не мог себе помочь... девчонка ему безумно нравилась. Глупо, тупо, но так оно и было. Никаких сомнений в том, что она нравилась ему внешне – постоянный стояк был тому доказательством. Но что более важно, Кили – ему нравилась. То, какой была и даже то, кем являлась.
Никогда еще отношения не были настолько обречены.
– Я слышал, Хранителей создали раньше людей, – сказал Торин. – Правда или ложь?
– Правда. Земля принадлежала нам. Но как тебе известно, падшие ангелы бросили вызов Всевышнему, проиграли и пришли сюда. Хранители, которые создали с ними узы, потеряли свой свет, а потом заразилась и большая часть земли.
Большая часть, сказала она.
– Не вся?
– Остался отгороженный участок, сад, в котором создали людей. Но предводитель падших ангелов спустя какое-то время пробрался и туда.
Люцифер?
– Этот свет, – продолжал Торин. – Я слышал разговоры о нем, но не уверен, что правильно понял.
– Представь что Хранители это лампочки. Мы буквально светимся. Это внешнее проявление сознания, которым мы обладаем внутри.
– А без света?
– Абсолютная тьма. Никакого сознания.
– Как тебе удалось сохранить свой свет на протяжении стольких столетий?
– С чего ты взял, что я его не потеряла? В смысле, ты же не можешь его видеть. Он спрятан внутри моего тела.
– Я думал, ты его потеряла. Сперва. А теперь? – Простейшее объяснение. – Я все еще жив.
Минуты шли, а Кили все молчала.
– Правда в том, – наконец-то произнесла она, – что я почти его потеряла. Какое-то время, горечь была моей лучшей подругой и меня окружала удушающая тьма. Потом появилась Мари и прогнала ее прочь. Я снова смогла дышать, смогла ясно мыслить, и поняла, что претерпела бы тысячи тюремных заключений, только бы встретить ее.
А я отобрал ее.
Торин думал, что уже смирился с этим. Но мог ли хоть кто-нибудь смириться с тем, что уничтожил чей-то единственный источник радости?
– Куда приведет нас эта дверь? – прохрипел он.
– В следующую реальность.
– А именно?
– Что-то отличающееся от этого.
Такой кладезь информации.
– Я хочу пойти домой.
– Без проблем. – Кили моргнула и перевела на него взгляд, исполненный самой невинности. – Срежь шрамы, и я перемещу тебя туда.
Торина манило ее предложение. Кили, казалось больше не стремилась заполучить свой фунт плоти. Но если она повернется против него, шрамы станут единственным оружием против нее. Воин никогда не отказывается от своего оружия.
– Я хочу попасть домой не срезая шрамы.
Кили тяжело выдохнула.
– Ну, значит, у меня есть хорошие и плохие новости.
– Начни с хороших.
– Плохие новости, – начала Кили, и Торин закатил глаза. – Перемещение – это единственный способ пропустить измерения. Ну, еще и открытый портал. Но я не могу переместить тебя и не могу открыть портал без необходимых инструментов. А значит нам придется путешествовать из одной реальности в другую, пока не достигнем твоего дома, а на это могут уйти годы. – Кили обошла его и протянула руку, останавливая Торина. – А хорошая новость в том, что мы наконец-то добрались до двери.
Да ни за что на свете. Они стояли на краю обрыва, а впереди, на многие километры простиралось море небытия.
– Дай угадаю, – сухо заметил он. – Мы должны прыгнуть, и ты хочешь, чтобы я пошел первым.
Кили закатила глаза.
– Знаешь, всегда думать о людях только плохое – это болезнь. По милости твоего демона?
– По моей милости.
– Ну, думаю понадобится кто-то получше чем я, чтобы тебя вылечить.
– Ты хорошая.
Пожалуйста.
– Лесть – очередная форма лжи и доведет тебя до удара кинжалом в живот. – Насколько это хорошо?
– Недалекий человек не стал бы меня предупреждать. Недалекий человек просто ударил бы.
Определенно пытаясь спрятать улыбку, Кили повернулась и вытянула руку. С кончиков ее пальцев вырвался поток электричества и повис в воздухе, расширился, удлинился, создавая в атмосфере трещины, пульсирующие буйным множеством цветов.
Сквозь цвета подобно пуле прорвалась вспышка яркого цвета, заставив их разойтись... а потом всосалась обратно внутрь, оставив...
Дверь!
И хоть Торин все еще видел черное небытие вокруг ее краев и продолжающийся дождь, в центре двери находился совсем другой мир. Без дождя.
– Твой ключ, – сказала Кили, кивая на проход.
Хоть ему не нравилась сама мысль об использовании Ключа-ото-Всего на глазах у другого человека, учитывая количество людей, которые пытались убить Кроноса ради обладания им, Торин шагнул вперед.
Не видя ручки и не понимая что еще делать, он прижал ладонь к центру проема. Он был твердым на ощупь... сперва. Вскоре текстура под его рукой начала мерцать, волнистая рябь прошлась сверху донизу.
Затем, вот так просто, блок испарился и между Торином и следующим измерением остался лишь воздух.
– Значит. У тебя есть Ключ-ото-Всего, – заметила Кили. – И догадываюсь, ты забрал его у Кроноса прямо перед его смертью. Не удивительно, что ты смог сбежать из тюрьмы.
Без комментариев. Не нужно поощрять разговор, который неизбежно приведет к Мари.
– Что дальше?
– Это может показаться немного нелепым, но... пройди.
Хитрюга. Торин вышел на сухую землю и чуть не завыл от облегчения.
Кили оставалась поблизости от него. Слишком близко для его удобства.
Торин осмотрелся, увидел очередной лес, только этот казалось появился прямо из кошмара.
Деревья были черны от ствола к кроне, переплетенные лозы скользили вдоль ветвей подобно змеям. Небольшие огненные ямы полыхали во всех направлениях. Вокруг, уплотняя воздух, вздымался дым.
– Добро пожаловать в Реальность Заблудших и Найденных, – заявила Кили, протягивая руки, чтобы охватить разрушенный пейзаж.
Пока девушка двигалась, она... изменилась. Сапфировые волосы потемнели до глубоко насыщенного красного цвета, несколько плотных локонов переплелись шоколадными прядями. Льдисто-голубая кожа приобрела сияние персиков и крема, а ее глаза... они потемнели до сочного янтарно-золотистого оттенка.
Он и раньше считал ее прекрасной. Но это...
Захватывающе.
– Какого черта, с тобой только что произошло? – яростно потребовал Торин. И как теперь ему перед ней устоять?
Кили побледнела и Торину не понадобились изменения в погоде, чтобы понять – он в очередной раз удостоился сомнительной чести и ранил ее чувства.
– Должно быть здесь осень, – холодно ответила Кили.
Он вздохнул.
– Извини за грубость.
Она хмыкнула и направилась вперед.
– Пошли. Там за муравейником есть хижина.
Кончики ее волнистых рыжих локонов достигали талии, и Торин задался вопросом будут ли она щекотать его живот, когда Кили оседлает его и начнет объезжать, сильно и быстро, и...
Торин застонал.
Болезнь возражал. Громко.
Да заткнись уже! Торин все еще не понимал, почему Болезнь так сильно хотел сбежать от девушки, и все же злодей не поколебался и нанес удар при первой же возможности, заразив ее. Или может не так уж и странно. Как загнанный в угол бешеный пес, Болезнь напал.
Бешеных псов нужно усыплять.
Приятная мысль.
– Если это муравейник, – пробормотал Торин, – то я не хочу видеть муравьев.
– Умно.
После нескольких минут молчания, Торин снова заговорил:
– Как ты изменяешь свои цвета? Ты не говорила.
– Вообще-то говорила. Изменение происходит естественно. Я выгляжу в соответствии с временами года, что окружают меня.
Ладно. Это имеет смысл. Ему стало интересно, как выглядит Кили весной и летом – и затвердел.
Лоза вытянулась вперед, остановилась и зависла над Кили, словно обнюхивала и готовилась нанести удар. Торин потянулся. Но Кили не поворачивая головы, схватила лозу, прежде чем он успел к ней прикоснуться. Превращаясь в пепел, лоза испустила пронзительный крик.
– Впечатляет, – заметил он.
– Ну конечно.
Не улыбайся. Это только воодушевит ее.
– Однажды ты спрашивала о моем возрасте. Теперь моя очередь спросить тебя о том же. Сколько тебе лет?
– Я на много старше тебя. Я бесславно старела с начала времен. А значит, я также намного умнее тебя. Я знаю такие вещи, которые твой мелкий умишко даже не начинал понимать.
Скорей всего это правда.
– Оскорбляешь красоту моего мозга, хотя еще не видела его обнаженным? Дурной тон, принцесса. Дурной тон.
Она застыла, потом вздохнула.
– Ты прав. Мои извинения.
Его маленький вспыльчивый динамит научился лучше контролировать свой нрав. Раньше, такое заявление отправило бы ее в тираду о том, что королевы никогда не ошибаются.
Эта мысль захватила его разум. Столь умная и знающая, какой она была, и пока находилась рядом, Кили смогла бы найти Камео и Виолу... и Ларец Пандоры.
Так долго искал. Почти сдался.
Но мог ли он доверить столь важную задачу этой женщин?
В общем... да. Если она сказала – сделает, значит – сделает. Ее честь не позволит ей меньшее.
На войне, он никогда не имел по-настоящему собственной чести. Он всегда дрался грязно. Даже отвратительно. Он, не стесняясь, наносил удары в спину. Не стесняясь, пинал лежащих.
С ней, все перевернулось с ног на голову и вывернулось изнутри наружу.
На вершине горы, Торин впервые взглянул на "хижину" – гигантское деревянное здание, что могло вместить не только футбольную команду но и поле в придачу. Из трубы поднимался дым, а запах жаренного, чего-то вкусного, наполнял воздух своим ароматом, от чего его рот наполнился слюной.
Торин жил за счет веток, листьев и грибов ... насекомых никогда не будет в его меню... и этого точно не хватало.
Ждал их внутри друг или враг?
– Ты знаешь владельца?
– Скорей всего нет.
– Скорей всего? Ты не знаешь?
– Воин, мой ум подобен пористому материалу. К нему пришпилены миллионы воспоминаний. Изображения, разговоры, планы, битвы, надежды, мечты, боль и сожаление, и иногда информация просто теряется. Иногда, воспоминаний становится слишком много и мне приходится откладывать определенные годы в коробку ожидания.
Как... очаровательно.
Черт.
– Не важно. Дай мне разобраться с этим, – сказал Торин и двинулся вперед.
– Уверен что это умно? Именно эта реальность населена расой гигантов.
– Сильные стороны? Слабости?
– Да. Они у них есть.
Торин закатил глаза.
– Какие?
– Я только что тебе сказала. Гиганты.
– И ты еще умная в нашем маленьком дуете? Принцесса, я имел в виду, какие сильные и слабые стороны гигантов.
– О-о. Ну, ты должен был выразиться более ясно. Но ты этого не сделал, значит ошибка твоя. Короче. Их сила, конечно же, в их размере. Их слабость – в суставах. Они носят такую тяжесть, что суставы быстро портятся.
Ааа, ну тогда понятно. Торин постучал в дверь. Он сжал свой кинжал и приготовился нанести удар по коленям гиганта. Не было причин использовать пистолеты и привлекать ненужное внимание тех, кто мог оказаться поблизости.
Тяжелые шаги. Скрип петель открывающейся двери. Торину пришлось взглянуть вверх, вверх, вверх. Перед ним стоял человек размером с Мак Трак[2] – гигант среди гигантов.
– Ты должно быть запамятовал, человек. Я наслаждаюсь охотой на свою еду. – Голос Мак Трака грохотал подобно грому. – Мне не нравится, когда пища сама приходит на порог. Пропадает интерес.
– Не знаю как мой компаньон, – заговорила Кили, играя с локоном своих волос, – но я настолько сладкая, что просто уверена, из меня получится отличный десерт.
Мак Трак взглянул на нее и завизжал как испуганная маленькая девочка.
– Ты.
– Кажется, он тебя знает, – пробормотал Торин.
– Наверное жертва из коробки ожидания, – призналась Кили.
– Я отказался шпионить для тебя, и ты вырвала мою почку и заставила съесть ее, – сквозь стучащие зубы произнес Мак Трак.
– Уверена тебе понравилось. Но сегодня, я пришла...
– Заставить меня съесть вторую, прямо как и обещала, – выпалил он. – Я знаю! – Он не стал дожидаться ответа, просто выскочил наружу и побежал. Просто сбежал.
Торин ущипнул переносицу.
– У меня такое чувство, что с тобой это станет обычным явлением.
– Спасибо.
– Да, потому что, для меня это определенно комплимент. Жди здесь пока я проверю нет ли других жильцов.
– Ждать здесь? Ты ведь понимаешь что я из тех созданий, которых бугимены[3] боятся, да?
– А ты знаешь что бугимен придурок, верно? – Чувак любит звонить в двери и прятаться в кустах.
– Верно. Но тем не менее.
Ох уж эта девушка.
– Да знаю я, что ты страшная женщина, но твой набор навыков будет последней инстанцией. – Если ей придется драться, Кили просто сравняет с землей дом и все, что в нем находится, а Торин с нетерпением ожидал трех вещей: достойного ужина, мягкую кровать и, в своих фантазиях, возбуждённую женщину. – Просто притворись, что я твой покорный слуга и забочусь обо всех твоих желаниях.
– Ха! Мы ведь очутились не в реальности Невозможное Возможно.
Чувак. Он ведь не настолько плох.
Торин обошёл огромную гостиную, и еще большую кухню, и даже спальню, что прямо кричала ты-что-издеваешься-надо-мной. Со стен свисали головы животных, а их безжизненные глаза следили за каждым его движением.
Большинство из этих созданий он никогда не видел – и никогда не желал бы снова увидеть. По крайней мере в тени никто живой их не поджидал.
По пути назад в холл, Торин обнаружил, что Кили не только вошла в дом, но и обустроилась на кухне словно дома, прислонив рюкзак к ногам.
– Ты что не понимаешь выражение "жди здесь"? – спросил Торин, наливая кипящий на плите суп в две тарелки. Прозрачный бульон с кусочками того, что выглядело как овощи. Мяса не добавили – пока.
Рядом с казаном стояла гигантская тарелка с чем-то; оно было черное как деготь, и должно быть останки какого-то больного животного.
Или человека, на которых так любил охотится Мак Трак.
Торин выбросил это в окно и помыл перчатки, прежде чем направится к столу. Он уловил аромат осенних листьев и корицы, и напрягся.
Сладкий аромат исходил от Кили, словно она надушилась ароматом Одержимость Матери Природы; он был столь же другим и дразнящим, как и ее новый вид, наполнял его голову и легкие и нес с собой туман головокружительного возбуждения.
Должен прикоснуться к ней. Скоро.
Никогда.
Он поставил перед ней тарелку супа, затем с жестким стуком плюхнулся в свое кресло.
Болезнь стукнулся о его череп.
– Я все правильно понимаю, – наконец-то заговорила Кили. – Ты, однако, находишься в смехотворном заблуждении и считаешь, что можешь отдавать мне наказы. – Она играла со своей едой, так и не попробовав ни кусочка. – Кстати, я позволю тебе... но только в постели. Должна же девушка где-то провести черту.
Торин со смертоносной силой сжал ручки своего кресла. Усилия, которые он прикладывал чтобы остаться на месте, подальше от нее были душераздирающими. По его вискам стекал пот. Сердце почти вырвалось из груди.
– Ешь. И мы никогда не окажемся в кровати, Кили. Это обещание. Поверь мне, это для твоего же блага.
– Я знаю, – проворчала Кили, поворачивая ложку в бульоне, – но от этого воздержание не становится легче.
Дуюсь, потому что она не может со мной спать? Мечта. Каждого. Мужика.
Моя мечта.
Глубокий вдох... выдох. Должен сменить тему.
– Ты когда-нибудь продавала свои услуги?
– Свои суперские сексуальные навыки?
– Нет! – Подлокотники кресла треснули в руках Торина.
Кили бросила на него сердитый взгляд.
– Ты ведешь себя так, словно у меня нет причин об этом думать, и все же, этот вывод логичен, учитывая то что ты сказал прежде чем задал вопрос.
– Ты права. – Убиваешь меня. Он бросил деревянные щепки на пол. – Я имел в виду твои суперские способности Хранителя.
– Почему? У тебя что, есть враг, и ты хочешь чтобы я его побила?
– Мне нужна помощь в поиске моих исчезнувших друзей. Я люблю их так же как ты любила Мари.
– Ну-ну. Вы только посмотрите. Ты доказал, что демоны – прекрасные манипуляторы. Прекрасная работа.
– Я просто констатирую факт. И сделаю все, чтобы их найти.
Внезапно заинтересовавшись, Кили изогнула бровь.
– Всё?
Низкий тон ее голоса... хриплый от возбуждения... послал вспышку удовольствия прямо в пах Торину.
Сколько еще таких вспышек он почувствует прежде чем завершиться этот разговор?
– Все что угодно, если только это не рискованно для твоей жизни, – ответил Торин.

***

Он к ней небезразличен. Снова ее защищает. И как девушке, полагается, сохранять любой вид эмоционального расстояния рядом с ним?
Вопрос получше: Как полагается девушке сохранять какой-то вид физического расстояния?
Кили только что наблюдала как Торин пробирался сквозь лес, как напрягались и вздымались его мышцы, и хотела лишь одного – наброситься на него.
Потом ей пришлось наблюдать как Торин крался по дому, целеустремленно выискивая врага и, что? Защищая ее. Ей что, нужно просто отвернутся, когда самые дикие фантазии воплощаются в жизнь прямо перед глазами?
Нужен мне так сильно. Каждым своим великолепным дюймом.
Последствия все меньше и меньше имели значение. Больной придурок. Ее убьет лишение.
А ведь правда, он мог ошибаться. Что если они могут быть вместе и Кили не заболеет во второй раз? Она боролась с влиянием его демона и выиграла, ведь так же? Должно же это что-то значить.
Должна разбить его стойкость как он уничтожил мою.
Кроме того, он мне задолжал.
Вообще то, нет. Не задолжал. В это мгновение, он совсем ничего ей не должен.
Правда освободит тебя.
В чем она его винила? Не стоило. Мари нашла бы способ прикоснуться к Торину, даже если бы он запретил – даже если бы принял меры, чтобы ее остановить. Мари, при всей своей доброте, была упрямой и неуступчивой.
Кили наконец-то приняла вину своей подруги в том, что произошло. Девушка согласилась на условия Кроноса.
Все давнишние обиды, которые Кили питала к Торину бесследно исчезли, а стертая книга стала белой как снег. Проблема была лишь в том, что она потеряла свою единственную защиту против его привлекательности. Создание связи уже не остановить.
Он выйдет из себя – возненавидит ее.
Не могу этого допустить.
Кили склонила голову на бок и начала обдумывать свой следующий шаг.
– Я не понимаю тебя, – призналась она.
Взгляд Торина опустился на ее губы, вспыхнул и зажегся.
– Это хорошо, потому что я тоже не понимаю тебя. – Он подтолкнул тарелку супа, поближе к ней. – Ешь. Пожалуйста.
Это "пожалуйста" почти убедило ее.
Наслаждаюсь моментом. Живу одним днем. Беру что могу и когда могу.
– Хочешь знать, что нужно дабы убедить меня помочь тебе с поиском твоих друзей? – спросила Кили. – Прекрасно. За каждого, найденного мной, ты ко мне прикоснешься. Удовлетворишь меня. Когда я скажу, и как я скажу. – Он ей не должен – но будет.
Торин целеустремленно пытался устоять перед ней, и это, в конце концов она понимала... но не станет терпеть. Торину нужен толчок, и Кили собиралась предоставить его ему.

***

Заполучить Кили в свои руки? Да, пожалуйста.
Удовлетворить ее? Тысячу раз "да".
Торин с удовольствием заплатил бы за такую привилегию, и все же сейчас она готова была платить ему. Неужели жизнь стала лучше? Или хуже?
Действуй осторожно – или как-то так.
– Ты хочешь меня?
Она медленно кивнула.
– Почему меня? – спросил Торин. Он должен узнать.
– Почему нет?
Действительно, почему нет. Он сжал челюсти.
– Хочешь десять основных причин – большинство из которых мы уже проходили – или одной – двух будет достаточно?
Кили откинулась назад, постукивая пальцами по ручкам своего кресла. Он почти слышал как крутятся колесики в ее голове, пока девушка размышляла над надлежащим ответом.
– Ты раздражительный и даже неполноценный? – сказала Кили. – Да. Но ты еще и горячий. И да, я просто немного легкомысленна. И еще я доведена до отчаяния.
Слово "неполноценный" стало отравой для его ума, заражая все к чему прикасалось.
– Ты доведена до отчаяния? – Это я уже знаю. Так почему так расстраиваюсь из-за этого? – Ух ты. Я польщен.
С видом маленького ребенка, который только что довершил свой творческий проект и не знает создала она халтуру или шедевр, Кили произнесла:
– Мне не стоило в этом признаваться, что ли?
– Нет! Парню нравится думать, что он особенный. – Торин провел рукой по лицу. Неужели эти слова и правда только что вырвались из его рта?
– Ты меня не так понял. Ты особенный, – серьезно заметила Кили. – Разве я не упоминала как мне нравиться на тебя смотреть?
Он усмехнулся.
– Неужели ты думаешь только о внешности?
– Разве я не упоминала, что являюсь легкомысленной? – парировала Кили. Дразнящие нотки, появившиеся в ее голосе, немного охладили его гнев.
– Но, я пытаюсь сказать тебе, – продолжила Кили, осторожно взвешивая каждое слово будто не хотела открывать слишком многого, – так это то, что хоть ты и олицетворяешь все вышеперечисленное, но ты также силен и яростен, даже кровожадный. И хоть ты жесткий как гвозди, ты еще и милый. Ты ходячее противоречие и это завораживает меня. Иногда я уверена, что тебя влечет ко мне, в другое время я не так в этом уверена, но из-за твоего демона, даже если и так, я уверена, что ты никогда ничего не сделаешь по этому поводу. Что передает всю ответственность в мои руки. Я хочу удовольствия. Ты здесь. И можешь мне его дать.
Первая часть ее речи разогрела Торина. Вторая – охладила его пыл. Он был удобством и ничего более.
– Скажи мне, – прорычал он сквозь сжатые зубы. – Почему я должен хотеть доставить удовольствие женщине которая не только раздражает но еще и неполноценна?
Кили резко вдохнула и заговорила:
– Я полноценна.
– Принцесса, из-за своих истерик ты столь же бракованная как презерватив с дыркой. – Он не смог устоять и добавил: – Но ты веселая и умная, хрупкая и все же на удивление смелая. Ты опасна для каждого установленного мной для себя же правила. И ты также чертовски горяча. И еще мне тоже нравиться на тебя смотреть.
У Кили отвисла челюсть.
– Что? Если ты скажешь, что никто и никогда не ударялся в лирику по поводу твоей красоты, я лично выслежу каждого встреченного тобой человека и назову их идиотами.
– Чертовски горяча? – Рука девушки взлетела к шее, где бешено стучал пульс. – Правда?
Нужно вернуть этот съехавший с рельс поезд обратно на прямую.
– Но я вынужден отказаться от твоего ох как щедрого предложения. Процедуры с поцелуями, не важно сколь умеренными, поставят под угрозу твою жизнь. – Как будто он мог быть с ней умеренным. – И мне не нужно напоминать тебе, что ты едва оправилась от первой болезни.
– Но...
– Никаких "но". Ненавижу смотреть как ты извиваешься от боли. Ненавижу слышать твои мольбы о пощаде, которой не будет. Теперь тебе лучше, но кто знает оправишься ли ты во второй раз.
Кили поерзала в своем кресле, не отрывая от Торина холодного взгляда.
– Ты пытаешься вежливо сказать мне, что тебе не понравилось ко мне прикасаться?
Демон забился об его череп, выкрикивая ругательства и настаивая на том, чтобы покинуть ее.
– Нет. Я не пытаюсь вежливо ничего тебе говорить. Я не вежлив. Разве ты не заметила? – Ситуация была бы намного проще если бы Торин мог избавиться от своей совести и солгать ей, но нееет. Кому-то другому, без проблем. Но не ей.
Сквозь окно пробился луч солнечного света.
– Ты когда-нибудь думал о том, чтобы прикоснуться ко мне? – нерешительно спросила Кили.
Да. Все. Чертово. Время.
– Принцесса, я горю для тебя. – Пусть между ними не останется никаких недоразумений по этому поводу.
Кили сползла со своего кресла, пока не задела Торина коленями, и ему пришлось подавить почти звериный рык. Пришлось вцепиться в столешницу лишь бы не потянуться к ней... но край стола тоже отломился.
Из Кили вырвался очередной вздох... то ли удивленный то ли даже возбужденный.
– Но прежде чем мы встанем на эту дорожку, ты должна подумать о последствиях. – Блин! От однозначного "нет" до этого? – Всякое может случиться, даже если на мне останутся мои перчатки и мы оба будем полностью одеты. Также, твои ожидания могут быть слишком высокими.
Она нахмурилась.
– Что ты имеешь в виду? Слишком высоки?
Торин не собирался объяснять, слишком уж был гордым, и просто махнул рукой в воздухе.
– Да или нет. Готова рискнуть?
Да что же я делаю, мать вашу?
Кили не стала ни секунды колебаться.
– Да, – сказала она и кивнула. – Я готова.
Торин подавил желание затащить ее себе на колени. Ему нужно составить план и найти лучший способ продвижения... чтобы увидеть ее потребности, не навредив ей при этом.
– Теперь, раз уж мы обсудили схему оплаты... – Кили выпрямилась, напустила на себя деловой вид и спросила: – Сколько у тебя потерянных друзей?
– Двое. Трое, если ты знаешь как отслеживать духи умерших. – Торин искал бывшего хранителя Недоверия с тех пор как узнал, что дух Бадена все еще где-то там, заперт в ловушке другого измерения. – Его убили несколько столетий назад.
– Я отслеживаю духов так же как и всех остальных. Легко. – Кили зачесала локон волос за ухо столь женственным жестом, что ответили глубочайшие мужские инстинкты Торина. Как обычно. – Оплата та же самая.
Он ей заплатит. Ох как жестко заплатит.
Нет, нежно. С ней нужно держаться ласково. Он скорее умрет чем испугает Кили, поранит ее, или заставит сожалеть о ее желании к нему.
– Согласен.
С взглядом полным решимости, Кили спросила:
– И все? Только три задания?
Надеется на большую оплату? Уже и так глубоко увяз. И все же Торин ответил:
– Еще одно, если это возможно. Найди и уничтожь Ларец Пандоры.
– Имеешь в виду Дим'оньяк.
"Официальное" название. Он кивнул.
Какое-то мгновение Кили размышляла.
– Это я тоже могу сделать. И с какой же задачи мне начать?
– Камео и Виола.
Кили снова начала барабанить ногтями.
– Они твои подружки?
Ревнует?
Мысль возбудила его.
Ох, какой ужас. Словно не все в ней заводило его.
– Нет, – ответил Торин.
– Хорошо. Что с ними случилось?
– Они коснулись того, чего не стоило и исчезли.
– Мне нужно больше деталей.
– Знаешь ли ты что такое Жезл Разделения? – спросил он.
– Разве не все знают?
Ладно тогда.
– Ты знаешь, что он делает?
– Всенепременно.
Ого, больше никто не знает.
– Расскажи мне.
– Он работает вместе с тремя другими артефактами. Клетью Принуждения, Покровом Невидимости и Всевидящим Оком. Мне нужны все четыре, чтобы сделать то, о чем ты меня просишь, но это не проблема, поскольку я знаю где все они находятся. Я давным-давно украла их и спрятала и...
– Вообще то, ты уже не знаешь где они. Мы с друзьями их нашли.
– Подожди. Хочу убедиться, что правильно все расслышала. – Кили склонилась вперед и распластала ладони на его бедрах. – Они у тебя уже есть?
Тепло ее кожи просочилось сквозь кожу штанов, и Торин зашипел. Слишком много... не достаточно.
Нужно больше. Я хочу большего. Должен получить больше.
– Верно. – Каким-то образом, Торин нашел в себе силы и отодвинул от себя руки Кили. Он заплатит ей когда придет время... заплатит ей так жестко... черт возьми, нежно... но он не может позволить, чтобы между ними возникло нечто большее. Никаких спонтанных манипуляций. Никогда больше. Это станет его падением.
Но каким же классным.
– Я тебе не нужна, – сказала Кили с недовольной гримасой. – Ты и без меня можешь найти женщин, умершего и Ларец.
Торин потер свою грудь и произнес:
– Мы не знаем как заставить работать артефакты.
– Хочешь сказать, что у вас есть средство что может найти всех и все в этом мире, включая наиболее желанный объект во вселенной, может открыть портал в любом месте этого и остальных миров, а вы даже не знаете как им пользоваться?
– Объясни. Пожалуйста, – добавил Торин. – Какой наиболее желанный объект? – Ларец?
На какое-то мгновение, в глазах Кили завихрились тучи.
– Как же я могла забыть об этом? Даже на мгновение, – сказала она с благоговением в голосе. – Он часть войны, которую даже не понимает, а значит, благодаря моим шпионам, у меня есть ответы на вопросы, которые он даже не догадается задать.
Пожалуйста, не теряйся в своих мыслях.
К счастью секундой позже тучи рассеялись и Кили добавила:
– Тебе придется передать артефакты мне. Все четыре. Я должна ими владеть. Без них я не смогу найти и освободить твоих подружек.
– Они не мои... – Торин вздохнул. Зачем спорить. – Ладно. Они с другими воинами одержимыми демонами. И ты должна дать клятву что не убьешь их. И никоим образом не причинишь им вреда. И не позволишь другим убить либо навредить им.
Пауза. Потом голосом лишенным эмоций Кили спросила:
– А если они нападут на меня?
Снаружи начался легкий дождик.
Вот черт. Что я опять натворил?
– Они не станут.
– Почему ты так уверен?
– Я им не позволю.
Дождь прекратился так же внезапно как и начался. Неужели она думала, что Торин будет стоять в сторонке и наблюдать как его друзья ее пытаются убить?
Никогда.
– Очень хорошо, – сказала Кили и кивнула. – Я клянусь.
Торин выдохнул и только сейчас понял, что задержал дыхание. Столь многое зависело от ее ответа.
– Расскажи мне об этой войне, которую я не понимаю.
В глазах Кили зажегся расчетливый блеск.
– Эта информация не была частью нашей сделки, воин. Тебе придется заплатить.
В общей сложности будет пять платежей. Но этот... она станет настаивать, чтобы этот платеж он оплатил сегодня. Торин знал это.
И вот, просто так, его сопротивление рухнуло. Была ли вообще причина для отсрочки?
Резким движением Торин схватил рукой волосы Кили и притянул ее к себе.
– Кили.
Ее теплое дыхание ласкало его лицо.
– Да, Торин.
Его разум кричал "Что ты делаешь?", хотя желание засунуть свой язык глубоко ей в рот мучило Торина гораздо сильнее, чем любая другая болезнь.
– Я хочу...
Чтобы ты была в безопасности, подумал он.
И все же один единственный момент слабости может стоить им обоим.
Его сопротивление быстро вернулось. Торин помог Кили устроится в кресле.
– Согласен, – умудрился ответить он.
Кили сотрясала дрожь, и Торин задался вопросом боялась ли она того, что почти произошло... или хотела, чтобы он продолжил.
– И Титаны и Греки хотели Ларец, – заговорила она. – Не потому, что надеялись положить конец наполненному ужасами царствованию тебя и твоих друзей – это стало бы просто бонусом – а потому что хотели то, что все еще спрятано внутри.
Все еще?
– Там внутри никогда и ничего кроме демонов не было, и уверяю тебя, никто его не хотел.
– Ты ошибаешься.
– Я прав, – настаивал Торин.
– Нет, ты очень, очень сильно ошибаешься.
– Прав.
– Послушай меня! – прикрикнула Кили и внезапный порыв ветра развеял ее волосы. – Зевс приказал Пандоре охранять Дим'оньяк не из-за демонов, запертых внутри. Разве это вообще на него похоже? Он эгоистичен. Жаден к власти. Его не волнует судьба людей или даже Греков. Он беспокоится только о себе и ни о чем больше.
Не поспоришь.
– Так зачем кому-то охранять Ларец?
– Из-за того, что все еще находится внутри.
Сбитый с толку Торин заметил:
– И теперь мы прошли полный круг. Демоны были внутри. Их освободили и поместили внутрь меня и моих друзей. Ларец теперь пустой.
– В твоих рассуждениях, воин, существует огромный провал. – Она потерла свой висок, что очень явственно отобразило ее разочарование. – Демонов пруд пруди. Зачем беспокоиться о тех, что были в Ларце, а не о тех, что все еще на свободе?
– Потому что наши куда более могущественны.
– Пытаешься польстить себе? – Абсолютно не впечатленная, Кили тряхнула головой. – Подумай об этом. Демонов закрыли в ларце не для того, чтобы спасти мир от зла. Зло уже там было. Демонов закрыли в ларец, чтобы людям не досталось сокровище.
Слово "сокровище" подобно крючку все глубже и глубже затягивало его в ее историю.
– Какое сокровище?
Выражение ее лица смягчилось, и полным преклонения голосом Кили сказала:
– Утренняя Звезда.
Торин покопался в своих мозгах, но вернулся ни с чем.
– И что это такое?
– Нечто, созданное Всевышним, компонент его могущества... могущества гораздо большего чем то, которым владею я. С ней, возможно все. Мертвых можно оживить. Любое заболевание вылечить. Можно удалить демонов без каких-либо последствий.
То, что она описала... словно сбылась каждая его мечта. Торин мог освободится от Бедствия и вернуть себе былое величие. Он мог наконец-то жить так как всегда желал... мог иметь все, чего когда либо хотел.
Он мог вернуть жизнь Мари.
Мог затащить Кили в свою постель. Обнаженную. Его и полностью во власти Торина. Без последствий.
Он обласкает руками все ее тело. Проследит каждый изгиб и согреется в тепле и мягкости ее кожи. Он заставит ее стонать и извиваться, громче и сильнее чем раньше.
Он вставит в нее свои пальцы, и сначала возьмет ее так. Потом слижет весь мёд, который она ему предложит. Затем... ох, затем он наполнит ее своей сущностью.
Весь жизненный план Торина сместился. Его конечная цель – изменилась. Надежда – зажглась.
Ни перед чем не остановлюсь и заполучу Утреннюю Звезду.
– Знала, что тебе это понравится, – с усмешкой заметила Кили. – Изначально Утренней Звездой владели люди, но Люцифер похитил ее и поместил в ларец наряду с демонами, скорей всего, чтобы отпугнуть воров. Каким-то образом Зевс сумел ее заполучить.
– Но если эта Утренняя Звезда столь важна, зачем отдавать ее Пандоре? Она всего лишь одна воительница. К тому же некомпетентная.
– Подумай об этом, – снова сказала Кили. – Ларец ей дали не ради того, что она могла сделать, а для того, чего сделать не могла – устоять перед его очарованием. Я наслышана о ее ненасытном любопытстве.
– Но... если это правда, то почему Зевс самолично не открыл ящик? И зачем наказал меня и моих друзей за наш поступок?
– Глупый воин. Он хотел Утреннюю Звезду, а не гнева демонов. И вас наказали не за открытие Ларца... вас наказали за то, что вы его потеряли.
Торин впитывал поток новой информации, что потрясала его до глубины души.
– Если Зевс ждал открытия Ларца, то почему не схватил его пока мы были заняты борьбой с демонами?
– Кое-кто его опередил.
– Кто?
– Это не важно. – Кили застыла, ее внимание уплыло куда-то в сторону. Ее уши дернулись, напоминая Торину собачонке, которая услышала странный звук – и он ни за что и никогда не признается в этом. Хоть выглядела она чертовски очаровательно. Кили нахмурилась.
Торин едва подавил стон, решив, что она снова собирается отступить.
Но Кили заговорила:
– Меня нашли миньоны Гадеса. – Вскочила на ноги, и выхватила кинжал из кухонного шкафчика.

[1] Крэк – кокаин.
[2] Американская транснациональная компания-производитель тяжеловесных грузовиков категории N3 и бывший производитель автобусов и троллейбусов.
[3] Бугимен — мифическое существо, воплощение детского страха. Строгие родители иногда пугают своих непослушных детей тем, что к ним ночью придёт это страшилище, вылезет из шкафа или из-под кровати.

Переводчик: silvermoon
Редактор: natali1875