Глава 12

Торин пошатнулся. Кили пережила второй недуг, и оправилась от него так же быстро, как и заболела. Фактически, через час после разрушения хижины, она твердо стояла на ногах, полностью готовая к гонке и без затяжных побочных эффектов.
Первый раз – он все понимал. Другие тоже выздоравливали, даже если и становились носителями. Но второй раз...
Как она выжила? Торин спрашивал ее мнения и получил обычный ответ:
– Привет. Красная Королева. Супермогущественная.
Возможно. Пожалуй.
Выживет ли она в третий раз? Четвёртый?
Учитывая сделку, которую они заключили, Кили готова была рисковать. Но не Торин. Больше нет.
Где-то уже такое слышал.
Ага, но в этот раз именно это я и имею в виду.
Знаком показав следовать за ним, Торин повел Кили через лес. Продолжая выглядывать мстительных гигантов. Пыль от разрушенной хижины шлейфом тянулась за ними. Молчаливая Кили оставалась позади него, и молчание раздражало Торина.
– Ты ненавидишь меня? – спросил он.
– Ненавижу тебя? Зачем мне тебя ненавидеть?
– Ты что правда должна спрашивать?
– Само собой. Поэтому и спросила.
– Демон, – сказал он на выдохе. – Рвота.
– Эм, возможно ты забыл, что это я дотронулась до тебя.
Нет. Он не забыл... и никогда не забудет. Ее прикосновение доказало сколь низменной стала его потребность в ней, насколько поглощающей..., когда он наконец-то почувствовал ее в своих руках, ничто, кроме наслаждения, не имело значения.
– Давай не будем говорить об этом. – Он искал безопасное место, чтобы разбить лагерь, и когда подумал, что услышал звук шагов, Торин вернулся и начал искать следы, которые так и не нашел.
Должно быть от желания он совсем рехнулся.
Черт, горячий и липкий воздух должно быть запек его внутренности. Погода сменилась с осени на зиму, и просто превратилась в ад, но Торин не думал, что это связано с Кили. Ее настроение не соответствовало температуре в миллион градусов.
– Я собираюсь снять футболку. Не подходи ближе чем на десять футов, пока не надену ее обратно. – Торин стянул футболку через голову, затем повесил на шею, чтобы впитывала пот, стекающий по вискам. – Я серьезно.
Кили окинула взглядом обнаженный торс Торина, и черт возьми, ощущалось это подобно ласке.
– Ты невыносим, – пробормотала она. Может быть ее настроение и совпало. – Я тоже перегрелась, знаешь ли. Думаю, мои внутренние органы стали похожи на тушеное мясо. – Она оторвала рукава от своей рубашки и бросила ими в него.
Состояние ее рукавов заставило Торина задуматься о том, как она изучала свои руки и ноги, когда впервые очнулась. То, что она увидела... или не увидела... успокоило ее. Когда он спросил, зачем она это сделала, Кили ответила:
– Будто я действительно собираюсь подбросить тебе какие-нибудь идеи.
– Что, черт возьми, это должно означать?
– Глупые двойные стандарты, – заметила Кили. – Если бы я сняла свой топ, чтобы охладиться, то стала бы вертихвосткой, которая напрашивается на комплименты.
– Охлади свой пыл, принцесса. Я никогда не заставлял тебя просить. – Но разве не именно это он сделал?
– Ты говоришь, что подарил бы их просто так? – спросила она.
– Я ничего не говорил. – Если все так продолжится, они закончат там же где и начали. В беде. – Но зачем рисковать укусами насекомых? Давай найдем тебе пальто. Возможно с мехом.
– Как будто какие-то насекомые осмелятся приблизиться ко мне.
– И все же. Осторожность не повредит. – Торин порылся в рюкзаке. – Знаю, где-то тут у нас была запасная одежда.
– Попытаешь заставить меня это надеть, и я свяжу тебя, вспорю и позволю животным использовать твои органы как закуску!
– Все должны есть. – Торин вытащил пустые руки из рюкзака. – К сожалению, у нас закончилась чистая одежда.
– Почему бы тебе не снять с себя кожу? Тогда ты станешь моим пальто.
– Умно. Ты не замерзнешь во время следующего снегопада.
Кили топнула ногой.
– Меня сводит с ума, неспособность тебя разозлить.
– Я накричу на тебя, если от этого тебе станет лучше. – Черт, может и мне от этого полегчает.
Кили оживилась и заговорила:
– Это бы очень помогло, спасибо.
Торин задумался на мгновение, затем закричал:
– Как смеешь ты ходить с голыми руками на публике! Ты чертовски права – это делает тебя вертихвосткой. Такое поведение наводит мужчину на определенные мысли. Заставляет думать, что ты способна таскать тяжелые коробки... в чем как раз заключается его работа! Это унизительно.
Кили рассмеялась от чего покачнулась ее грудь. Грудь, которую он держал в руках. Ее соски затвердели, вероятно болезненно ныли, нуждаясь, чтобы их ущипнули и пососали.
Отвернись! Сейчас же!
Он не стал. Не смог.
Смех Кили затих, их окутала тишина.
– Торин, – прошептала она.
– Нет, – ответил он, и, когда Кили облизнула губы, Торин заставил себя повторить. – Нет.
Хрустнула ветка, уведомляя об окончании их уединения.
Спасибо Господи. Торин сжал в ладони один из клинков, которые смог выкопать из-под развалин хижины.
– Спрячься за той скалой. – Он всматривался в лес, пытаясь найти какие-то признаки нежеланного гостя. Или гостей. Человек, животное или гигант? Либо и те и другие?
Кили вопросительно посмотрела на скалу и нахмурилась.
– Красная Королева не прячется.
– Она прячется, когда на ней не надеты перчатки. Не забывай, ты носитель. Кроме того, ты болела. Тебе нужно поберечь силы. А если эмоции возьмут верх? Возможно лучше не уничтожать эту реальность, пока мы в ней.
Ее хмурый взгляд потемнел.
Поскольку земля не дрожала от приближающихся шагов, Торин засомневался, что гостем был гигант. Пока существо не собиралось причинять вреда Кили, оно сможет спокойно уйти. Однако один неверный шаг, словом или делом, и все изменится.
Кили вздохнула и поплелась к безопасной зоне.
– Ладно. Неважно. У меня слишком хорошее настроение, чтобы спорить.
Действительно?
– Это называется хорошее настроение? – Вообще-то солнце не сверкало.
Кили споткнулась об виноградную лозу... нет, это не лоза. Мини-ловушка. Очень похожая на одну из тех, которые строил Торин в другой реальности. Последующие щелчок и свист подтвердили его опасения. Когда Кили приземлилась на колени, из отверстия в дереве вылетело копье. Пункт назначения: ее сердце.
– Нет! – Торин бросился в ее сторону.
Кили поймала оружие за эфес до того, как оно пронзило ей грудь... или ему.
Торин откатился от удара и вскочил на ноги, но облегчение было не долгим. Из листвы выскочило двое людей. Мозг Торина лихорадочно работал. Мужчины. Примитивные. Каждый носил набедренную повязку и держал по одному самодельному копью. Вероятно, люди на которых так нравилось охотится гигантам.
Тот, что справа, заметил Кили и поднял оружие, готовясь бросить его.
Враг.
Опять же Торин не стал тратить время на переговоры. Он просто бросил клинок – вспорол горло мужчины – хлынула кровь, когда тот упал сначала на колени, затем лицом в лужу; его копье оказалось бесполезным.
Другой мужчина... давайте назовем его Тарзаном... оскалился и поднял свое оружие.
Торин сжал в руке второй клинок.
– На твоем месте я не стал бы этого делать.
– О, здорово! – Кили подскочила и захлопала в ладоши, луч света внезапно осветил ее. – Два сексуальных воина бьются на смерть. Это намного лучше, чем схватка с пауками. У тебя есть мое одобрение, Торин. Продолжай.
Темные глаза Тарзана расширились – слегка от удивления и очень сильно от ненависти.
– Ты, – выдохнул он. – Мы слышали, что ты вернулась, но я считал, что слухи необоснованные, и ты бы никогда не осмелилась вернуться.
– Я? – Кили огляделась, потом похлопала себя по груди. – Думаю, ты ошибся девушкой.
– Как будто о тебе можно забыть. Ты почти разрушила мою деревню, вырвала с корнем все наши священные деревья... в мгновение ока... и избила ими весь клан.
– Да? Ну, уверена, на то у меня были веские причины. – Кили задумчиво постучала по подбородку. – Но у меня проблемы с памятью. Возможно, это еще одна жертва Коробки Ожидания.
Торин сосредоточился на Тарзане и приготовил клинок.
– О, я знаю! – воскликнула Кили. – Ваши люди обычно бросают детей в огненные ямы, жертвуя своим богам. – Ее глаза сузились, деревья рядом с ней поднялись из земли и зависли в воздухе. – С этим у меня большие проблемы.
– А у меня проблема с тобой. – Тарзан, подобно смертоносной ракете, помчался к ней. На середине пути, Кили замахнулась в него деревом. Он приготовился к атаке и нырнул, проскользнув под стволом... а затем просто продолжил наступление.
Торин бросил нож, попав парню в грудь... нет, спину. Воин двигался быстрее, чем ожидалось... и врезался в Кили, сбивая ее с ног, и прижимая к земле, а потом сжал руками ее шею, кожа к коже.
Темный туман окутал Торина, дикий рев вырвался из глубины его горла. Он бросился на парня и оторвал его от Кили. Они упали на землю и покатились, Тарзан принял на себя основной удар. Спустя мгновение они перестали двигаться, Торин сел на него и начал избивать. Сломал парню нос. Порвал губы и выбил зубы. Вывихнул челюсть.
– Ты никогда больше не притронешься к королеве.
Глаза Тарзана закрылись, тело обмякло, а голова завалилась в сторону.
Торин не унимался. Красная Королева его. Только его. Больше ничьи руки не могли касаться ее. Сперва он умрет.
– Хватит, – окликнула его Кили. – Живым он станет отличным лабораторным экспериментом. По этой причине я не переместила его отсюда, прежде чем он напал.
Чтобы узнать, какую болезнь она распространяет? Умно.
Торин взглянул на Тарзана.
– Поздравляю. Я решил тебя пощадить... так я смогу могу посмотреть на твои страдания. – Он выпрямился и пристально взглянул на Кили. Она всё ещё оставалась на земле и беспокойно заставило Торина броситься к ней.
– Что случилось, принцесса?
Она перенесла вес на локти, пряди ярко-рыжих волос обрамляли раскрасневшиеся щеки. Синяки уже испортили изящный изгиб шеи. Прикусив губу, Кили заговорила:
– Кажется я вывихнула лодыжку.
– Дай мне посмотреть. – Он нежно приподнял край ее штанов. Припухлость, небольшое покраснение. Ярость захлестнула его. Торин собирался было подняться и вернуться к Тарзану... Вырву ему глотку... зубами. Но Кили схватила его за запястье и остановила.
– У тебя кровь на лице, – сказала она, с мягкими женственными нотками в голосе... одно это заставило его грудь мучительно сжаться.
– Не моя. – Торин хотел заменить воспоминания о том, как ее душили, моментами удовольствия. О том, что не смог... еще одна волна ярости накрыла его. – Давай уйдем отсюда, пока не появилось больше парней с копьями. – Он использовал лозу, чтобы связать Тарзана, планируя тащить воина за собой, а затем осторожно взял Кили на руки, стараясь не соприкоснуться с ее кожей.
Она прильнула к нему, счастливая – солнечный луч, не отрываясь, освещал их, когда Торин поплелся вперед.
– Торин... помнишь, я сказала, что подвернула лодыжку? Ну, это так. Но я уже исцелилась.
– Хочешь, чтобы я отпустил тебя?
– Напротив. Хочу быть ближе. – Она вновь прикусила нижнюю губу. – Возможно, мне не следовало признаваться в этом, но все, что мы делали в хижине, только усилило мое желание к тебе.
Сильная похоть овладела им.
– Не говори так.
– Не говорить правду?
– Из-за тебя мне только хуже становится.
– В этом-то и суть! – сказала Кили. – Мы оба хотим счастливого конца. Но, возможно, я еще хочу немного больше между...
Сопротивляйся.
По пути на север, он наткнулся на множество ловушек. Торин решил, что в той стороне находятся останки деревни Тарзана, и сменил направление. Спустя час пешей прогулки, он нашел заброшенную пещеру.
Торин усадил Кили на вершину валуна и, как бы ему не было это ненавистно, отпустил ее. Когда она посмотрела на его губы и облизнулась, Торин заставил себя отойти подальше.
Так грубо как только возможно он привязал не очнувшегося Тарзана к скале.
– Мне нужно обезопасить периметр.
– Будь осторожен.
– Всегда. – Кроме как с тобой. И это должно измениться. Пока не стало слишком поздно.
Торин работал как безумный, превращал ветки в копья, устанавливал лозы в качестве растяжек, рыл ямы и скрывал их листвой. В какой-то момент все тепло высосали из воздуха, оставляя тонкий слой льда. Кончик его носа покрылся инеем, а легкие горели. Торин закончил и постирал перчатки в ближайшей реке. Вода тоже оказалась ледяной, и он выругался.
Торин помчался обратно в пещеру, пока его не заморозили. Первое, что он заметил, когда вошел внутрь: Тарзан все еще без сознания. Второе: Кили сделала завесу из веток и листьев и подвесила ее к потолку пещеры, разделив на два отделения. Сторона Тарзана и ее. Теплый огонь потрескивал на ее стороне... возле места, где она прислонилась к каменной стене с ногами, согнутыми в коленях и раздвинутыми.
Она была голой... готовой для него.
– Я хотела поприветствовать твое возвращение должным образом, – сказала она, с медленной, почти застенчивой ухмылкой. Свет и тени танцевали на ее коже, как если бы она сошла с картины. – А еще я хотела соблазнить тебя... получилось?
Торин перестал дышать. Уходи. Нет, убегай. Но он уже почувствовал ее аромат... корица с ванилью... и уже приблизился к ней, даже не помня, как преодолел расстояние. И всё же он это сделал и, когда Кили, внезапно, оказалась в пределах досягаемости, упал на колени.
– В этот раз мы будем осторожны, – сказала она. – Мне просто нужен шанс доказать тебе, что есть способ.
– Да. Шанс. – Торин дрожал, когда схватил ее за колени... электрический заряд, даже сквозь перчатки... и заставил Кили раздвинуть их шире...
Он никогда не видел ничего более красивого. Торин провел пальцем по влажному жару, который она предлагала. Хотел все это для себя. Хотел ее.
Должно быть Торин говорил вслух, поскольку Кили выгнулась и сказала:
– Я твоя.
– Я позабочусь о своём. – Сохраню абсолютный контроль.
Торин не знал какое чудо убедило ее так поступить, сделало ее настолько нетерпеливой в желании заполучить его, не смотря на всё, что он с ней сделал, но вечно будет благодарен. Или станет вечно просить прощения.
Время покажет.
Но не уйдет. Не остановится, как раньше. Не снова.
Он перекатывал ее соски между пальцев, потом нежно их ущипнул, жалея, что не может пососать сперва один, потом второй. Торин сопротивлялся желанию... должен сопротивляться... и вновь обратил свое внимание к ее лону. Невозможно держаться в стороне. Он раздвинул ее складки, нашел бугорок, который заставит ее умолять, и нажал.
– Торин, – закричала она. – Да!
Он нажал сильнее. Никогда не заходил так далеко с женщиной, но с Кили хотел пойти еще дальше.
– Войди в меня, – просила она.
Торин на удивление легко и глубоко скользнул в нее пальцем.
– Ты такая влажная для меня.
– Стану еще более влажной, – прохрипела Кили.
Внутрь. Наружу. Он проникал в нее, смакуя каждое ощущение. Тугая. Гладкая. Торин знал, что ощущение будет приятным. Но это? Совершенно.
Сначала он двигался медленно, смакуя ощущения. Но вскоре, этого стало недостаточно для обоих, и Торин ускорил темп. Ее теснота не ослабла, только усилилась, внутренние стенки сжимались вокруг него, пытаясь удержать внутри. Его возбужденный член пульсировал в такт движениям, требуя такого же внимания. Торин прикусил язык, почувствовал кровь... и вставил второй палец.
Кили восторженно вздохнула.
Чем жёстче он входил, тем больше, казалось, ей нравится. Никогда не было так приятно. Кили даже приподняла бедра, встречая его толчки – в сладчайшей агонии. Её лоно сжалось сильнее. Внутрь и наружу. Внутрь и наружу. Торин ускорил темп. Вонзая и толкаясь, быстрее и быстрее, используя все больше силы с каждым скольжением, пока она раскачивалась взад и вперед.
– Моей королеве нравится? – Он был испуган, унижен.
– Да! О, да, – простонала Кили, сжимая свою грудь. – Но я хочу жестче. Быстрее.
– Не хочу сделать тебе больно.
– Жестче!
Так властно. Неспособный отвергнуть ее, Торин дал то, о чем просила. Звуки, которые она издавала потом... Она гортанно зарычала, словно не могла поверить в происходящее. Еще больше вздохов. Примитивные звуки наэлектризовали воздух.
– Дам еще больше. Прими это... знаю, ты можешь. – Торин добавил третий палец – только это и требовалось. Кили мгновенно кончила, выкрикивая его имя, срывая стон с его губ. Торин продолжал толкаться в нее пальцами, пока Кили вздрагивала, и больше не могла выдержать от чего тяжело осела на пол, истощенная.
Отбросив всякий здравый смысл, он разорвал пояс своих штанов и использовал ее влагу, чтобы смазать член. Торин водил по нему верх и вниз с такой силой, которая не должна была его удивлять. Кили попыталась выпрямится... сделать для него то, о чем он не знал. Не смел рискнуть и узнать. Торин позволил бы ей сделать все, чтобы это ни было, и неважно насколько опасно. Он толкнул Кили на землю и навис над ней, становясь все бездумней с каждой проходящей секундой. Торин прижал одну руку к ее виску, а другой ласкал себя... поглаживал.
– Однажды, я хочу взять тебя в рот, – сказал она, и провела зубами по нижней губе. – Хочу взять тебя полностью, по самую глотку, и проглотить всё что ты мне сможешь предложить. Ты помнишь как мне нравится глотать, правда?
То, что она описала... он никогда не сможет ей дать, но да, он может представить это. Эти красные губы – обхватывают его длину, двигаются на нём. Горячее, влажное посасывание. Сильное жжение началось в основании его пениса. Он сжал сильнее.
Да... да... почти конец. Жжение поднялось к головке, и Торин заорал так громко, что звук эхом отразился от стен. Его семя пролилось на живот Кили. Наслаждение… что-то настолько грандиозное, что могло просто...
На ее живот.
Слова поразили его. Как и осознание. И ужас. Он попятился. Это контакт не кожа к коже, но все же прикосновение. Возможно, еще более опасное.
Торин вернулся к Кили и поспешно попытался вытереть, потом встал на шаткие ноги и поправил одежду. Все следы удовольствия исчезли.
– Торин? – неуверенно позвала Кили. Какой идеальной она выглядит. Волосы растрепались, кожа покраснела от удовольствия. Любой другой мужчина притянул бы ее к себе и обнимал несколько часов, просто наслаждаясь всей этой восхитительной женственностью.
Но хоть он и удовлетворял ее так, как никакую другую, и ей это понравилось, возможно, она даже наслаждалась этим – он мог ее заразить. Снова.
– Когда я вернусь, – прохрипел он, – ты будешь одета. Ты останешься на одной стороне пещеры, а я на другой. Мы не будем говорить друг с другом. Даже не станем смотреть. Если ты заболеешь, мы разберемся. До того... – Торин вышел из пещеры.

***

Кили не была уверена... не могла осмыслить... столь многое.
Удовольствие... было!... ошеломительным. Спустя час, она все еще не успокоилась. Могла никогда не успокоиться. А Торин, ее сладкий Торин превратившийся в рычащего зверя, еще не вернулся.
Избегает меня?
Где он?
И где он этому научился? Используя только пальцы, он заставил её кончить, и даже более того, полностью присытил.
И теперь он ждет, что я не стану на него смотреть? Не стану с ним разговаривать? Сорвать луну с неба и то легче. Кили хотела его еще больше, чем когда-либо.
Она должна логически обдумать свои дальнейшие действия. Как бороться с растущими чувствами к мужчине, который оставит ее как только узнает о связи между ними... о связи, которая только усиливалась с каждым его неприличным прикосновением. Вместо этого она колебалась и медлила.
Я должна сказать ему.
Я не хочу говорить ему.
Недомолвка также ужасна как и ложь.
Недомолвка это любезность.
Всю оставшуюся ему жизнь, Кили будет вливать в него свои силы. В его будущее. Если только, Торин не совершит предательство, как сделал Гадес, настолько ужасное, что связь иссохнет; Кили будет желать ему только лучшего, даже ценой собственной жизни. Ее эмоции всегда будут отвечать на его переживания, а его благополучие станет важнее ее собственного.
Кили невесело рассмеялась. Он никогда не станет прилагать столько усилий для меня. Слишком сильно боится влияния своего демона.
Она должна найти Утреннюю Звезду. И быстро.
В тоже время, ей нужно опережать события. Кили сделает все, что в ее силах, лишь бы изменить мнение Торина о связи. Завоюет его сердце. Затем расскажет ему.
Безупречный план... если не слишком углубляться. Но если кто-то и мог его успешно осуществить, то это она. Она была борцом. А именно это борцы и делают. Они участвуют в битвах и побеждают. Кили заставит его желать ее... всю ее... также сильно, как она хотела его. Легко.
Может быть не трудно.
Ладно, наверное, тяжело. Но она приняла вызов! В миг, когда Торин избавится от своей первобытности, Кили нанесет удар.

Переводчик: Shottik
Редактор: natali1875, silvermoon