Глава 23 - Дж.Р. Уорд - Восторг - Каталог статей - Любовно-фантастический роман

Главная » Статьи » Законченные переводы » Дж.Р. Уорд - Восторг

Глава 23

Глава 23

Смех Ди был… ну, своего рода божественным, на самом деле. Разве что мозг Матиаса не мог вспомнить, что он сказал такого смешного.
- Так как ваша память? – спросила она.
- Пятниста.
- Она вернется. Прошло сколько, полтора дня? – она наклонилась в сторону, когда принесли ее тарелку с яйцами, колбасой и оладьями. – Нужно время.
Его бублик выглядел тощим по сравнению со всем этим.
- Вы уверены, что не хотите, чего-нибудь еще? – она махнула рукой с вилкой. – Вам не мешало бы набрать в весе. Я твердо верю, что сытный завтрак единственный способ начать день.
- Приятно находиться рядом с женщиной, которая не лишает себя еды.
- Да, я так не делаю. – Она жестом позвала официантку. – Он хочет тоже, что у меня. Спасибо.
Казалось, было грубо заметить, сколько он съел, и он мог бы взорваться, но просто оттолкнул бублик в сторону. Она была, вероятно, права. Он чувствовал себя вялым и пустым, сэндвич, что он съел на обед с Мэл, уже давно переварился, благодаря тому ублюдку-ниндзя с улыбающимся пальцем на спусковом крючке.
- Не жди меня, - сказал он.
- Я и не собираюсь.
Матиас холодно улыбнулся, и прошло некоторое время, пока он оглядывал зал. Большинство людей были именно такими, какими стоило ожидать в отеле подобному этому… за исключением одного парня в углу, которой выглядел совсем не к месту: На нем был одет костюм, который был сшит лучше, чем у всех остальных, и казалось, даже его глаза были вычищенными.
Черт, такой наряд можно было бы носить, если ты был сенатором, или быть может, в Орущие Двадцатые…
Словно почувствовав его взгляд, парень поднял глаза с аристократической аурой.
Матиас отвернулся в сторону своей спутницы за столом. Ди разделывала еду точными движениями вилки, тонкий край легко проходил через яичницу и колбасу.
- Иногда я забываю, насколько это вкусно, - сказала она.
Да, подумал он, у него было ощущение, что в его случае это было особенно актуально. Боже, если эта история Джима только бы не занимала его…
- Я не хотела уклоняться от темы о своем отце, - сказала она. – Просто… мне не нравится об этом думать. – Ее вилка продрейфовала вниз, оседая в кусочке, когда она взглянула в окно. – Я сделаю все, чтобы забыть о нем. Он был… жестоким человеком, злым и жестоким.
Быстро изменившись, ее взгляд вернулся к нему и остановился.
- Ты же понимаешь, о чем я говорю Матиас…
Внезапно из ниоткуда, пришла головная боль, проникая сквозь его мысли и нацеливаясь в его виски, два болезненных выстрела с каждой стороны черепа.
Смутно, он увидел, как идеально красивый рот Ди шевельнулся, но слова не доходили до него, словно его вытащили из собственного тела, даже его плоть осталась там, где была… а затем интерьер ресторана начал исчезать, будто стены были навесами и выпали наружу, открывая все, после чего, вдруг, он уже не сидел в псевдо фантастической столовой "Мерриота", а был где-то в другом месте…
Он был на втором этаже фермерского дома, пол, стены и потолок были покрыты грубым настилом из древесины.
Лестничная клетка перед ним была крутой, перила были сделаны из сосны, потемневшей в цвет смолы от бесчисленных жирных рук, хватавших их.
Воздух был спертым, душным, но тут не было жарко.
Матиас посмотрел себе за спину, в комнату, которую он признал как свою. Двуспальная кровать с несоответствующей ей одеялом и подушкой… поцарапанный шкаф и … никакого коврика. Но на столике, рядом с тем местом, где он спал, было совершенно новое радио с отделкой под дерево и серебристым циферблатом, совсем нетронутым и расположенным совсем не к месту.
Взглянув вниз, он увидел, что на нем были рваные штаны, и его ноги, покрытые застарелыми рубцами, как и его руки, казались негабаритными по сравнению с его тонкими предплечьями, конечности были слишком большими для остальных частей его тела.
Он вспомнил этот этап своей жизни, знал, что он был тогда молод. Ему было четырнадцать или пятнадцать…
Звук пронзил его голову.
Человек поднимался по лестнице. Его комбинезон был грязным, волосы зачесаны от пота, словно шляпа или бейсбольная кепка была на нем в течение нескольких часов; сапоги были громкими.
Взрослый человек. Высокий человек.
Худощавый человек.
Его отец.
Сразу же, все изменилось, его осознание шло прямо из плоти, у него больше не было возможности контролировать свое тело, словно кто-то захватил его руль.
Все, что он мог сделать, это смотреть в эти глазницы, пока его отец поворачивал за угол на верхней площадке лестницы и останавливался.
Кожа на этом худом лице была бледной, выжженной, словно оно было покрыто воловьей кожей, и с другой стороны у него не было зубов, когда он улыбнулся ему, словно серийный убийца.
Его отец умрет, подумал Матиас. Прямо здесь, прямо сейчас.
Однако это казалось маловероятным, с учетом разницы в их размерах, но мужчина ударился о землю и умер за считанные минуты…
Внезапно Матиас почувствовал, что говорит что-то, его губы формировали звуки, который он не понимал.
Однако они повлияли на его отца.
Выражение его лица изменилось, улыбка исчезла, зубные щели спрятались, когда губы сжались в тонкую полоску.
Ярость сузила эти гипнотические голубые глаза, но это длилось недолго. Удар был рядом. Как будто все¸ что он сказал, вселяло в него уверенность, что это будет так.
И все это время, Маттиас продолжал говорить, медленно и последовательно.
Там все и началось, подумал он про себя: этот человек, этот злой человек, который прожил в одиночестве слишком долго, этот больной ублюдок, «вырастил» его. Теперь настало время расплаты, и он младший, сам не понимал, что то, что он говорит, в конце концов, сделает из него монстра.
Рука его отца схватила переднюю часть комбинезона, прямо над сердцем, разрывая материал, грязные обломанные ногти впивались в него.
Но Матиас продолжал говорить.
Вниз на пол. Его отец опустился на колени, его ладони схватились за перила, его рот раскрылся настолько широко, что показались другие отсутствующие у него зубы, пока он не повернулся к нему спиной.
Он никогда не думал, что попадет в точку. Но это сделало его убийцей.
Ну… технически, все дело в инфаркте миокарда. Но причиной, вызвавшей его, было то, что была высказана их уродливая тайна.
Смерть подобрала хорошее время.
Как и он. Отец плюхнулся на спину, руки переместились под его левую подмышку, словно это было больно, чертовски больно, а Матиас стоял там, где был и наблюдал за этим процессом умерщвления. Видимо, дышать стало трудно, его грудь поднималась вверх и вниз без особого эффекта: Загорелый цвет лица отца побледнел.
Когда воспоминание вернуло его обратно в спальню, Матиас понял, что он отвернулся и ушел, подошел к радио, сел и включил его. Он все еще видел, как его отец борется, как его руки хватаются за подоконник, конечности соскальзывали, голова выгибалась за спину, словно он думал, что быть может под другим углом он сможет увеличить поток поступающего кислорода.
Но это не поможет. Даже пятнадцатилетний сельский парень знал, что если твое сердце не работает, твой мозг и жизненно важные органы отключатся, и не важно, сколько глубоких вдохов ты сделаешь.
Выходя в эфир, он переключал около пяти станций и три из них были религиозными. Две из других стран, проигрывали попсу, а он крутил колесико, двигая взад и вперед между этой парой. Время от времени включал религиозные, просто потому, что знал, что его отец встретится с Создателем в самое ближайшее время, и поэтому позволил звучать проповедям.
Матиас не чувствовал ничего, кроме разочарования, что не мог послушать хард-рок. Прослушивание Ван Халена было лучше, чем "танец" ног его отца, даже чем Конвей чертовых Твинти или Гребанного Фила Коллинза.
Кроме того, он был спокоен, как пруд, ровным, как бетон, на котором стояли ножки стола.
Черт, он даже не задумывался о том, что зло закончилось. Он просто хотел посмотреть, сможет ли он избавиться от старого человека, например, как в научном проекте: он составил план, выполнил все пункты, а затем проснулся утром и решил столкнуть первую доминошку - в школе.
Вбежав в зал, он плакал перед Ней, когда рассказывал ей, как, черт возьми, он жил, эти слезы были для Нее дополнительной мотивацией. По правде говоря, раскрытие было не более великим открытием, чем смена одежды: когда он манипулировал правдой, он был холоден, словно внутри него был лед, он с удовлетворением отметил, что первая часть плана выполнена, он не был взволнован, что это, наконец, произойдет.
Все последующее происходило очень быстро, и это было не единственное, о чем он не подумал: его сразу же отправили к школьной медсестре, а затем явилась полиция, и были заполнены документы, и он ушел в систему.
Они отправляли работать с ним только женщин, словно от этого ему могло бы стать легче. Особенно во время «медицинского обследования», после которого они ожидали его, будучи действительно расстроенными.
И кто он был таким, чтобы не дать им того, чего они хотели?
Он не ожидал, что его отправят в приемную семью спустя два часа.
Дело было сделано, единственный гол в его пользу, что он действительно сделал то, что хотел. Чтобы увидеть своего отца на полу, ему пришлось убежать и скрыться в машине, чтобы все убедились, что он вернулся домой, но прежде, чем полиция посадила его отца в тюрьму, тот пришел с повинной. Все было впустую, если бы он не провернул заключительный акт.
Но Она сработала очень хорошо.
В последние несколько моментов несчастной жизни отца, Матиас крутил ручку радио одной из религиозных станций и на мгновение остановился. Там была проповедь об аде.
Как подходит.
Он наблюдал, как отец сделал последний вздох, а затем тишина. Так странно, человек вдруг перешел на другую сторону, это даже не отличалось от засовывания тостера в духовку или выбивания ковра, или, черт, да даже перевода часов на радио.
Матиас подождал немного, пока бледность на этом лице не стала совсем серой. Потом он встал, выключил радио, и засунул штуку себе под руку.
Глаза его отца были открыты и смотрели в потолок, также как Матиас смотрел ночь назад.
Он не закрыл глаза парню и не плюнул на него, и не дал пинка. Он просто прошел мимо тела и спустился вниз по лестнице. Его последней мыслью, когда он вышел из дома, было то, что это было интересным психическим упражнением…
И он хотел увидеть, сможет ли он сделать это снова….
- Матиас?
От крика, он подскочил на стуле, перед ним возник ресторан, эти стены снова появились, раздались окружающие звуки завтракающих людей, и разговор снова пронзил его мозг.
Когда другие люди в ресторане тоже посмотрели на него, Ди наклонилась на дюйм:
- Ты в порядке?
Ее красивое лицо отражало идеальными линиями сострадание, ее губы были открыты так, словно его беда затрудняла ей дыхание.
На секунды он почувствовал себя молодым. Он провел по месту в центре груди, словно его память жестко прошлась по внутренним проводам, ужесточая его, словно он был машиной, которая решала проблему. Когда он посмотрел на женщину напротив него, ему стало для жизни необходимо расстояние, холодная объективность проложила пространство между ними, пусть даже их стулья и не стали стоять дальше друг от друга.
Эмоции легко можно было подделать, он знал это.
Улыбка, которой он одарил ее, отличался от того что он чувствовал, но была очень ему знакома.
- Со мной все прекрасно.
Официантка подошла именно в этот момент с его огромным завтраком, и когда она опустила все на стол, он сел, Ди откинулась на спинку стула и самодовольно улыбнулась.
----
Стоя рядом с метрдотелем, Мэл, тем временем, прожигала взглядом девушку. Мало того, что она пришла в "Мерриот" по делу, так еще и нашла Матиаса с медсестрой? Теперь у нее было две причины чувствовать себя дерьмом: Она не уважала себя, и лишь дура стала бы сравнивать себя с такой женщиной как София Вергара.
Когда тарелку размером со столешницу поставили перед Матиасом, он посмотрел на свою еду и спутницу с лукавой улыбкой, и…
Он повернул голову без какой-либо причины также, как она повернулась прочь.
Их глаза встретились, и мгновенно, его циничное выражение лица превратилось в то, что она не смогла распознать…
И она сказала себе, что ее это не заботило.
Неважно. Это было не ее дело.
И, конечно же, ее не беспокоит весь этот спектакль. Вместо этого, она спокойно направилась к вращающейся двери в холле….
- Мэл! – раздалось шипение за ее спиной.
Не став делать вид, что она не слышала, у нее так же не было более причин, игнорировать его.
- Не хотела прерывать твой завтрак, - сказала она, останавливаясь, и он подошел к ней. – И у меня встреча. Раз ты не ответил на телефонный звонок, я решил прокатиться.
- Мэл…
- Та история, которую ты попросил меня проверить, правда. Сын по фамилии Чайлд умер от передозировки, и отец был с ним, когда это произошло. Дочь все еще жива, она адвокат в Бостоне. Отец работает на правительство разными способами. По крайней мере, так было написано в газетах. Я не могу говорить за то, что не находится в общественном доступе. – Когда он посмотрел на нее, она подняла свой подбородок. – Ну, что ты хочешь еще узнать?
Он потер лицо, словно у него болела голова.
- Не знаю. Я… когда умер сын?
- Не так давно. Около двух с половиной лет назад…. Твой завтрак стынет.
Мэл взглянула на медсестру. Женщина была сосредоточена исключительно на Матиасе, когда она подошла к ним с видом, "не говори об этом никому".
Ладно, женщина выглядела невероятно в этом платье, ее тело было обернуто в типично скромную обертку, скрывая горяченькое…
Внезапно, она вспомнила о фильме Сеновал с Тери Хетчер, пронзающий ее голову… да, та тоже была столь же не реальной и захватывающей. Между тем, она сама больше походила на Вондербра, сталкивающую ее до уровня официантки с кофе.
- В любом случае мне пора, - сказала Мэл. – Я опаздываю на встречу.
Этим она заработала пренебрежительный взгляд медсестры, эти темно-карие глаза говорили не только "руки прочь", но и "пошла к черту".
- Давай, давай вернемся за стол.
Матиас продолжал смотреть на Мэл, пока она не почувствовала себя, словно он пытается что-то сказать ей этим.
Но у него были остывшие яйца и горячие ноги, так что ему было о чем беспокоиться, так что его пресловутая тарелка была полна и без нее.
Она оттолкнулась и ушла, попадая в движение вращающихся дверей.
На противоположной стороне, светило яркое и веселое солнце, она направилась к машине Тони и села в тепло салона. Устроившись на водительском сиденье, она прочитала себе жесткую лекцию, после чего запустила двигатель,…все хорошо, кроме того, что в этом не было ничего хорошего.
Даже не в том, что как такой человек, который был столь таинственным и недоступным, даже с учетом ее инстинкта репортера, ох, мог быть столь привлекательным, чем любой средний мужчина, но она думала все равно о другом.
Быть может, именно по этой причине она все еще была одна. Не из-за отсутствия приглашений на свидания. Это было скорее из-за того, что люди, приглашавшие ее, имели постоянную работу, и выглядели достаточно хорошо…. и их воспоминания были в порядке.
Никаких теней, волнений.
Нет, ей нравились те, у кого, возможно, было темное прошлое и спутницы на завтраке, с телом похожим как у Барби и волосами как по ТВ.
Здорово, прааавда, здорово.
Заведя машину, она тронулась с места, приближаясь к Монти в месте Моунт, где располагался парк, в семи кварталах от отеля.
По крайней мере, время шло в ее пользу: если она хочет вернуться редакцию и притвориться, что работает, глядя на экран компьютера; она почувствовала ответственность за то, что его теряет.
Чертовы мужчины, подумала она, находя еще одно свободное место, припарковываясь и выходя наружу.
Следуя инструкциям, данных ей Монти, пересмотревшим шпионские фильмы, она пошла к скамейке под конкретным кленом. Все, что ей было нужно, газета, за которой она бы спряталась и секретное слово, и тогда они смогли бы обменяться информацией.
Монти появился минут через десять, в штатском, которое ознаменовало его как жизнелюбивого типа. У него было хорошее настроение, хорошая уловка, придающая вкус драмы.
- Иди за мной, - сказал он, понизив голос, пока проходил мимо.
О, безумие.
Мэл встала, когда он отошел на десять футов от нее, и продолжила продвигаться за ним, - интересно, какого черта она все это делает.
После небольшой прогулки, они в конечном итоге спустились к берегу, на большую викторианскую площадку: когда стояла теплая погода, люди спускали здесь каноэ и парусники.
Зайдя внутрь павильона, ее глаза мгновение привыкали к тусклому интерьеру, алмазного оттенка окна не пропускали большую часть солнечного света, прикрепленные лодки, буи, весла и свернутые паруса заполняли это место, делая его переполненным. И тут было шумно, в некотором смысле, громыхала вода, ударяя о причал, хлопая с разносящимся эхом по пустому помещению…
С внезапным порывом, вылетели ласточки из своих ранних гнезд, стремглав проносясь над ними, словно осуществляли побег в открытый воздух.
Когда ее сердце вернулось обратно в нормальный ритм, она сказала:
- Так что у вас есть?
Монти достал большой плоский конверт и передал его.
- Я распечатал это дома сегодня утром.
Мэл просунула палец под металлический держатель и расцепила его.
- Кто еще знает об этом?
- На данный момент, только ты и я.
Один за другим, она вытащили три цветные фотографии, на всех была жертва: первая -тело в полный размер с опущенной рубашкой, вторая - поближе с поднятой рубашкой, третья - приближенная к, казалось бы, серии рун.
СесилияБартен.
Это имя пришло в голову Мэл, пока она изучала фотографии: Сисси – другая молодая девушка, находящаяся далеко, очень далеко за пределами той жизни, где тебя могли бы убить, поскольку твоя работа носила своего рода опасность. Ее тело нашли в каменоломне совсем недавно с такими же символами, высеченными на животе. Ей тоже перерезали горло. И она была блондинкой.
- Ты видела фотографии с места преступления, не так ли? – спросил Монти.
- Да, - Мэл посмотрела на фото крупным планом. – Кожа была покрасневшей, но там не было ничего подобного. Подожди, скажи мне, не для записи, у тебя есть предположения, кто мог это сделать? Ты сказал, что первый ответил на вызов…
- Первый. Я вошел в комнату вместе с менеджером, и дальше следовал по уставу. Я оцепил дверь и позвал подмогу.
- Где был твой напарник?
- Она заболела, так что я был один, у нас сократили бюджет, ну ты знаешь, как это бывает. Никакой замены. Никем, пока я ждал, я сделал эти фотографии.
Она ненавидела людей, использовавших слово Никем.
- Ты поднял рубашку.
- Я осмотрел тело, и место как положено.
Сомнительно.
- Зачем делать снимки самому, если для этого есть официальный фотограф?
- Правильный вопрос - "куда делась надпись".
Парень был не прав, подумала Мэл.
Глядя на него, она спросила: - Так и что мне делать с этим?
- Прямо сейчас, ничего. Я не хочу, чтобы меня обвинили в манипуляциях над телом.
Но это сделал ты, не так ли.
- Так зачем ты даешь мне это?
- Кто-то должен знать. Может быть, я пойду к де Ла Крузу или, может быть, ты напечатаешь это в ККЖ и скажешь, что они от анонимного источника. Дело в том, что убийство произошло довольно скоро после того, как кто-то снял номер, момент наступления смерти по времени около пяти или шести вечера,.. Я прибыл туда в девять пятнадцать. Таким образом, остается четыре с половиной часа для кого-то, чтобы попасть туда и выйти.
Тот, кто пропал без вести, быть может, намерено сделал так, чтобы руны исчезли после того, как он прибыл на место происшествия, но до того, как прибыл фотограф КПД. Не очень много времени, да и надпись на теле не могла просто взять и исчезнуть.
Это было не возможно.
- Хорошо, дайте мне знать, если вдруг почувствуете, что необходимо со мной связаться, - сказала она. – Каждый раз, когда вы только подумаете об этом.
Он кивнул, словно они закрепили своего рода сделку, а затем начал уходить.
- Подожди, Монти – один вопрос о кое-чем другом.
Ее источник остановился в дверях.
- Да?
- Вы знаете, человека, которого нашли мертвым в отеле "Мерриот"?
- О, ты имеешь в виду мертвеца оставленного у входа доставки? Того, кто исчез из морга?
Мэл перестала дышать.
- Простите?
- Ты не слышала об этом? – он подошел ближе, чтобы поделиться новостями.
- Тело исчезло. Этим утром. - Невозможно. – Кто-то украл его. Из морга Святого Франциска. По-видимому.
- Как это произошло? – когда Монти пожал плечами, она покачала головой и поняла, что все, что происходило с отсутствующим трупом, было очень плохим знаком. – Ну, надеюсь, что они найдут эту чертову штуку. Эй, ты не знаешь, какие пули были в жилете жертвы?
- Сороковой калибр.
- Слышала, на теле была татуировка?
- Не знаю. Но могу узнать.
- Была бы благодарна.
Он подмигнул ей, и хитро улыбнулся.
- Без проблем, Кармайкл.
Когда она осталась одна, Мэл снова просмотрела фотографии, одну за другой… и решила, вероятно, в Колдвелле появился еще один серийный убийца, факт был у нее на руках.
Еще не известно, кто лучше проделал свою работу, она или КПД.
И ей стало интересно, не был ли им парень в синем.

Всего комментариев: 0

Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
Регистрация | Вход

Категории

Список авторов

Статистика