Глава 20

Габриэль едва не столкнулся с Иветт, когда вбежал в прихожую. Если бы он не пытался натянуть свои штаны и вытащить волосы ведьмы, застрявшие в молнии, то смог бы поймать Майю, прежде, чем та выбежала из дома.
– Ты не видела Майю? – грубо спросил он.
Иветт подняла бровь.
– Она уехала на Audi Самсона.
Затем вампирша спокойно прошла мимо него, словно это не имело значения.
В нем вспыхнул гнев. Габриэль развернулся и схватил Иветт за плечи.
– И ты ее не остановила?
Она стряхнула его руки и зарычала на него:
– У меня нет привычки выпрыгивать перед авто, которыми управляют разозленные женщины.
Он прищурился. Габриэль не собирался терпеть такое неуважение от своих подчиненных.
– Твоя работа защищать ее.
– Это была не моя смена! Почему ты ее не уберег? У нее, скорее всего, была причина сбежать отсюда, так что, может, для начала, ты посмотришь на себя, прежде чем обвинять кого-то другого, – Иветт уперла руки в бока и посмотрела на него.
– Она тебе не нравится. – Ему это стало совершенно ясно.
– А должна? – она гневно вспыхнула. – На нее напали и обратили, и все трясутся над ней, словно она особенная. А что остается мне?
Габриэль шагнул назад, когда все понял. У Иветт были виды на него.
– Под "всеми" ты подразумеваешь меня, так?
– Забудь это! – выплюнула она и развернулась.
Стальной захват вокруг запястья удержал ее. Иветт проглотила слезы... она не доставит Габриэлю удовольствие, признав, что он причинил ей боль.
Благодаря всем проработанным вместе годам, она думала, что они сблизились. Их отношения превратились из просто профессиональных в более близкие. Иветт надеялась, что со временем защита Габриэля падет, и он придет к ней не только из-за дружбы или работы.
Она послала ему достаточно сигналов, что готова развивать отношения.
Иветт дала ему время, чтобы привыкнуть к этой мысли, но затем нашли Майю. И в течение нескольких дней Габриэль превратился в возбужденного, похотливого самца, так похожего на всех остальных.
Только он желал не ее, а Майю. Что есть в новообращенной такого, чего нет в ней?
– Убери свою руку, или я сломаю ее, – предупредила она.
Наверное, Габриэль услышал серьезность в ее голосе, потому что мгновенно отпустил.
– Думаю, нам давно пора объясниться.
Иветт развернулась, чтобы на него посмотреть.
– Нам не о чем разговаривать.
Если он рассчитывал, что заполучит ее признание, то ему придется ждать, пока дьявол не наденет коньки и не прокатиться по замерзшему аду. Это жалось во взгляде Габриэля? Нет, ей она не нужна.
– Иветт, я никогда не давал основания полагать, что отношусь к тебе иначе, чем как к ценному коллеге и другу. Я не испытываю к тебе других чувств. Если когда-то дал намек об обратном, прошу простить меня.
Он извинялся перед ней? Это великолепно!
– Все мужчины одинаковые. Ничего никогда не изменится, да? Появляется новая женщина, и в тебе внезапно просыпается желание. Черт возьми, ты ее даже не знаешь! – она знала, что выходит за рамки общения с ним, но на данный момент –  это не важно. Пусть ее уволят. Может быть, так лучше для всех.
– Нет, я не знаю ее. Но люблю.
Фраза Габриэля поразила ее, словно удар острого ножа в грудь. Их взгляды встретились, и в его глазах она увидела подтверждение этих слов. Он любит ее. Без притворства, без бравады, по-настоящему.
Что-то в ней оборвалось. Если в Иветт еще и теплилась надежда, что в один прекрасный день, может быть, что-то произойдет между ней и Габриэлем, и его увлечение Майей исчезнет, блеск его глаз говорил, что этого никогда не случится. Он нашел то, что искал.
– Она твоя пара? – ее голос надломился.
– Если примет меня. К сожалению, она кое-что истолковала неверно и сейчас ненавидит меня.
Иветт вспомнила, какой видела Майю.
– Не думаю, что ненависть подходящее слово. Женщина, которая ненавидит, не плачет так, как Майя. – Слезы текли по лицу новобращенной вампирши, и боль отчетливо проступала в ее чертах. – Она по-прежнему нуждается в тебе.
Блеск надежды в глазах Габриэля что-то оборвал внутри Иветт. Она не была плохой, просто запуталась.
Все эти годы Иветт надеялась, что он увидит в ней больше, чем просто друга, но Габриэль прав: он никогда не давал ей оснований полагать, что его влечет к ней. Это она его желала. Потому что была одинока. Насколько это жалко?
Иветт лучше этого, сильнее.
– Я помогу тебе ее найти.
– Поможешь?
Габриэль шагнул к ней и развел руки в неловкой попытке обнять. Им явно овладели эмоции.
Она отстранилась.
– Без объятий.
Он опустил руки и прикрыл глаза, смущенный ее отказом, но в то же время испытывающий облегчение.
– Спасибо.
– Она направилась на юг.
Габриэль моргнул.
– Ее квартира в Нои Вэлли. Пошли, – он посмотрел на дверь, потом вновь на нее. – Это твой пес?
Иветт обернулась. На пороге сидела собака, которая следовала за ней уже несколько кварталов, и терпеливо ждала. Перед этой ее преследовала другая. А до этого кот.
– Без понятия, почему каждая чертова кошка и собака в этом городе преследует меня. Словно я превратилась в какого-то проклятого заклинателя животных или что-то в этом роде, – она указала на собаку.
– Кыш!
Иветт недолюбливала животных.
– Думаю, ты ему нравишься.
Она фыркнула и собралась возразить, когда запах чего-то ужасно противного заполнил ее ноздри.
Иветт мгновенно развернулась и посмотрела на лестницу, где стояла женщина, которую она раньше никогда не видела.
– Что, черт возьми, ведьма делает в доме Самсона?

***

Майя остановила Audi в парке и заглушила двигатель. Когда она вышла из машины в ночь, окружающее пространство завладело ею.
Никогда раньше Майя не погружалась так в свои чувства. В конце жилой улицы сосед выгуливал своего маленького белого Вести. Если сосредоточиться, то можно услышать шум посуды на кухне рядом.
Новости гремели из телевизора в доме через дорогу.
Она никогда раньше не замечала эти шумы, и всегда считала, что район Полетт устрашающе тихий. Это не так... во всяком случае, уже не так.
С ее усовершенствованными чувствами Майя могла слышать признаки жизней, протекающие в маленьких домах, разбросанных вдоль холма. Со своего места она могла видеть океан или смогла бы, если бы туман не висел над берегом.
Мидтаун Террас был районом среднего класса, все дома построили в конце 50-х, и у них планировка одинаковая, с небольшими вариациями.
Дом Полетт ничем не отличался: три спальни и одна ванная над гаражом для двух автомобилей. Небольшой задний двор. Она провела много вечеров здесь в компании Полетт и их подруги Барбары, выпивая, кушая, шутя, и, в конце концов, жалуясь на ужасные свидания, которые им пришлось пережить.
Так поступали все подруги.
Майя колебалась, когда подошла к входной двери, и остановилась у подножия лестницы из венецианской мозаики. Будет ли она выглядеть иначе для Полетт?
Не раздавит ли ее Майя из-за своей увеличившейся силы, когда обнимет, точно так же как разбила небольшую тумбочку в доме у Самсона? Может быть, лучше не обнимать ее. Так безопаснее для Полетт.
Она подняла ногу и шагнула на первую ступеньку. Ночной воздух не был теплым, но Майя этого не чувствовала. Ее вампирское тело, казалось, защищено от холода, несмотря на то, что она забыла надеть куртку. А в июне в Сан-Франциско вам нужен пиджак. Плотный.
Очевидно, есть некоторые преимущества, в том, чтобы быть вампиром. Возможно, в один прекрасный день, Майя по-настоящему смириться с этим и перестанет грустить.
Полетт сойдет с ума, если узнает, что она теперь? А поверит ли вообще? Они всегда подшучивали друг над другом. Это один из способов выразить дружеские отношения, так что Полетт может решить, что Майя шутит. Тогда ей придется доказать свои слова. И сделать это так, чтобы не напугать свою лучшую подругу.
Она не хотела никого пугать.
Майя глубоко вдохнула и призвала все свое мужество, чтобы подняться по лестнице и встретиться с подругой. Запах достиг носа. Ее желудок перевернулся.
Лишь однажды она чувствовала такое отвращение, когда пробовала пить человеческую кровь из бутылки. Мысли пронеслись в ее голове, и одну из них Майя не хотела допускать.
Ее сердце колотилось, когда она взбежала вверх по лестнице и потянулась к дверному звонку.
Но не позвонила. Ей не пришлось этого делать. Входная дверь оказалась приоткрыта.
Несмотря на то, что район был тихим и спокойным, никто не оставлял дверь открытой. Никто. Тем более Полетт.
Майя толкнула дверь, полностью открывая. Затем сделал вдох, и ее накрыл приступ тошноты.
– О Боже, нет, – прошептала она.
Запах обжег ноздри, и ее чувствительный желудок скрутило еще больше, когда Майя вошла в дом. В гостиной горел свет, но там было пусто.
Ее голосовые связки сжались. Она не смогла окликнуть подругу, потому что в глубине души уже знала, что это ничего не изменит.
В доме было тихо. Не раздавалось ни звука, кроме капающей воды из крана в ванной.
Благодаря обуви с мягкой подошвой она почти не издавала звуки, пока шла дальше по коридору в комнату, словно вор. Свет просачивался в коридор из-под двери спальни. Спальни Полетт.
Майя знала, что найдет там, но отгородилась от этих мыслей и повернула ручку. Она открыла дверь, обнаружив, что та нехарактерно тяжелая.
Дверь скрипнула, но Майя едва обратила внимание на это, потому что сцена в спальне заставил ее сердце забарабанить настолько громко, что заглушило другие звуки.
На кровати виднелась лужа крови... высохшей, но все еще достаточно свежей, чтобы ее желудок скрутило. Если бы в нем что-то было, сейчас ее бы стошнило, но, кажется, вампиров не рвало. Даже если Майе хотелось этого. Ей нужно преодолеть недомогание.
Простыни спутались, словно здесь происходила борьба. Смерть Полетт не была легкой. Майя знала, что подруга мертва, хотя и не видела тела. Она подняла глаза на стену над кроватью и обхватила себя руками.
Там оказалось написанное кровью сообщение, и оно предназначалось ей: "Это твоя вина, Майя".
Наконец-то, звук вырвался из ее горла, но это было не более чем беспомощное бульканье. Ее подруга умерла из-за нее. Он сделал это. Майя знала. Мужчина, который напал на нее, убил ее подругу, чтобы замести свои следы.
Все из-за того, что она рассказал о нем Полетт, хотя даже не помнила об этом. Подруга, наверное, знала его, и почему он атаковал Майю. Может быть, она даже помнила его имя и внешность. Это стоило ей жизни.
Тело Майи онемело. Это все ее вина. Она должна была позаботиться о своей подруге. Должна была понимать, что он придет за ней.
Почему Майя не подумала об этом? Почему?
Дверь закрылась за ее спиной, и она развернулась с вампирской скоростью.
Из ее горла вырвался крик.
Полетт!
Она весела там, на внутренней стороне двери. Ее безвольное тело было окровавлено, а пижама изрезана когтями. Сердце не билось... Майя услышала бы его с того места, где стояла. Но ее подруга мертва. Уже давно.

Переводчики: Hanya
Редактор: Shottik