Глава 1

Сегодня он был готов к плохим новостям. Ник нутром чувствовал, что что-то произошло. Он был знаком с таким ощущением, частенько его испытывал. Порой оно было как сейчас – больше чем ощущение. Покалывание затылка предупреждало о том, что что-то случилось, но не давало никакого намёка на то, что именно.
Порой ощущение было более специфическое, но всё же обыденное. Ник точно знал где находится пропавший предмет, например, пульт от телевизора или ключи от машины.
Но случалось такое, что предчувствие тяжёлым весом ложилось на плечи, по телу пробегал тревожный звоночек... как в тот раз, когда Ник был в лесу с сестрой и знал, что если они не повернут назад, произойдёт что-то ужасное, что-то, что всё кардинально изменит.
Зовите это чутьём, интуицией, даром – да чем угодно. Смысл в том, что Ник знал, что скоро получит плохие новости, и становилось всё труднее и труднее скрывать тревогу от связи со стаей.
Альфа был довольно уверен, что сидевшие с ним в машине два волка – брат и телохранитель – ощущали его нервозность, потому что были тесно с ним связаны.
Волк тоже ощутил напряжение Ника и начал метаться, такой же нервный и неприкаянный. Что ж, по крайней мере, для разнообразия Ник с волком был на одной волне. Альфа скучал по этому ощущению.
Ник Акстон всегда гордился собой за то, что он и волк были очень хорошо друг на друга настроены. 
Они полностью расходились лишь в одном – в том, чтобы соединиться с Шайей Кричли, их половинкой.
Позиция волка была проста: Шайя была их истинной половинкой, поэтому Ник должен соединиться с ней, образовать пару, сделать её альфа-самкой стаи Риланд. Но всё не было настолько неоспоримо. Нет, эту ситуацию окружала куча вопросов.
Начнём с того, что делать покорную волчицу альфа-самкой граничило с невозможным. Не из-за того, что покорные волчицы слабые или пассивные. Чёрт, нет.
Несмотря на ауру спокойствия, покорные волчицы могли быть решительными, импульсивными и психологически сильнее доминантных волчиц, как и доминантные волчицы, несмотря на ауру силы, могли быть психологически слабыми или эмоционально нестабильными. 
Отчасти из-за этих разниц в ауре доминантные волчицы и занимали более высокое место в обществе. Сильные волны доминантности могли оказывать давление и, таким образом, вынуждать любого волка подчиниться, тем самым оставляя покорных волков уязвимыми.
Ещё одним существенным различием между доминантными и покорными волками была физическая сила – покорные волки, вне зависимости от внутренней силы, физически никогда не были сильнее доминантных.
Таким образом, покорные волки были уязвимы перед доминантными, но были жизненно важны для каждой стаи в том, что без влияния их естественного успокоения, которое идёт по связи стаи, природная сила доминантных волков делала бы стаю нестабильной. 
В связи с этим, несмотря на то, что Шайя была жизненно необходима для стаи и её внутренняя сила не уступала доминантным волчицам, она была уязвима. Будучи альфа-самкой, ей придётся постоянно сталкиваться с вызовами, которые будут бросать доминантные самки за её место.
Естественно, Ник мог бы оградить её от этого, приказав не бросать ей вызов, но тогда Шайю бы не стали уважать, следовать за ней, как за альфа-самкой.
Так она будет чувствовать себя не в своей тарелке, а для Ника это совсем неприемлемо, как и сама мысль о том, что Шайя окажется в опасности.
Если он всё же хотел с ней соединиться, то оставался один вариант – Ник должен был покинуть пост Альфы. Чёрт, да он бы с радостью бы его бросил, если бы это значило, что он может быть со своей парой.
Проблема в том, что никто в его стае не хотел на эту должность и никто не хотел нести ответственность за сохранение стабильности стаи.
Старый Альфа был как рак, и он повреждал всю стаю, пока её сердце не почернело. Несмотря на то, что давным-давно Ник бросил ему вызов и убил его, прошлые события всё ещё отражались на стае, а старые раны ещё мучили.
Волк Ника не был обеспокоен подобными деталями, окружающими проблему. Для него существовало только чёрное и белое. Шайя была его, поэтому он должен был с ней соединиться, и из-за этого злился на Ника.
Волк имел обыкновения находиться в мрачном настроении. На самом деле, он находился в каком-то тёмном расположении духа. Что ж, это естественно. Мало того, что он раньше времени появился на свет, так ещё и рождён был в ярости и страхе.
Как правило, оборотни впервые перекидывались во время полового созревания. Нику было пять лет, когда в один очень странный момент волк вырвался на поверхность, чтобы его защитить.
Ник очень гордился своим сильным, мощным волком, но было больно понимать, что волк появился на свет таким образом, оставив шрамы на его душе – шрамы, которые стали только глубже из-за события, которое позже привело Ника в тюрьму для несовершеннолетних.
Несмотря на гнев волка, зверь не был диким или трудным. Нет, волк по-прежнему был таким же управляемым и спокойным, как Ник, но видел мир как мрачное, тёмное, суровое место. Только Шайя вызывала у него сильные эмоции.
Признаться, только Шайя вызывала и в Нике сильные эмоции. Как и волк, порой он мог быть жёстким, холодным и отстранённым.
Не то чтобы ему не было знакомо понятие совести и разница между хорошо и плохо.
Но казалось, что у Ника что-то немного отсутствует – в эмоциональном развитии он получил сбой, из-за которого трудна связь с другими.
Ник ощущал эмоции так же, как и все остальные... или, скорее, как большинство. Но связь он считал трудным делом.
Быть может, едва ли это удивляло. Его волк слишком рано себя показал, вырвался на поверхность в то время, когда разум и тело Ника ещё не были к этому готовы. Это как маленького ребёнка погрузить сразу в стадию полового созревания – он к этому ещё ни физически, ни психологически не готов, и это, несомненно, сильно повлияет на развитие личности: морально, физически и эмоционально.
Поэтому, Ник был очень сильно испорчен и сломлен.
А вот его пара оказалась полной противоположностью. 
Шайя напоминала Нику бабочку: яркая, эффектная, изящная и всегда в движении. Она была неизменно любезна и легка в общении с людьми, могла влиться в любую толпу и очаровать всех своей дерзостью. 
О, нет. Ник слышал о её легендарном темпераменте. Слышал, что Шайя могла быть такой же сумасшедшей, как и её лучшая подружка и альфа-самка Тарин. И всё же, Шайя была милой и идеальной, и очень сильно отличалась от Ника, так что их отношения были смешны. 
Ник по-прежнему мог чётко вспомнить тот день, когда увидел её. Это была церемония соединения альфа-пары её стаи, и он предложил устроить эту церемонию. Весь день Ник ощущал нервозность и понимал, что случится что-то важное. В ту секунду, когда его взгляд остановился на прекрасной рыжеволосой девушке, Ник понял кем она для него была.
В момент осознания этого Ник почувствовал себя так, словно получил удар в грудь. Его разом накрыли чувство собственничества, радость и потребность.
Им завладело дикое желание заявить на пару права, которое въелось в каждую его пору, захватило каждую клеточку... и до сих пор не отпустило. Ник так сильно хотел Шайю, что она была всем, о чём он думал, всем, о чём мечтал. Испытывал непреодолимое желание заполучить её, прикасаться к ней, ощущать её запах или даже просто находиться рядом. 
От этой потребности он не мог дышать, она дразнила его разум, тревожила его тело. В общем, это был ад. 
Но главная причина того, что он терпел весь этот ад и отказался заявлять на Шайю права в том, что хотел для неё большего: чтобы она нашла себе партнёра, а не пациента. В голове звучали слова матери: "Сеансы исцеления работают, Ник. Не оставляй из-за страха свою половинку. Ты сильный и можешь с этим бороться".
Существовало не много оборотней, у которых звериная половина очень рано появилась, но у всех у них было кое-что общее: в дальнейшей жизни их познавательные функции страдали и медленно вырождались. 
Ник не отрицал, что сеансы исцеления на нём срабатывали. Головные боли, провалы памяти, дрожь мышц и эпизоды психической дезориентации стали реже. В некоторых случаях дегенеративные последствия такого раннего перекидывания в зверя можно было полностью исцелить, но бывали случаи, когда исцеление было невозможно.
Как сказала мама, Ник был сильным. Но мама оказалась права и в кое-чём ещё: страх остался... страх, что улучшения были временными, что проблема в конце концов вернётся.
Целитель стаи предупредил Ника, что подобное могло произойти. Если бы это случилось и он в это время соединился с Шайей, она бы стала не его партнёршей, а попечителем, наблюдала бы за тем, как его состояние медленно ухудшается до тех пор, пока он не перестанет её узнавать. Он видел, на что это похоже, на примере своей матери.
Она выжила после разрыва истинной связи с отцом Ника после того, как он умер, и посвятила своё существование детям, привязавшись к ним, как к линии жизни.
Она была по-своему счастлива, но по-прежнему была одна и существовала лишь наполовину. Когда Ник перестанет быть партнёром Шайи, а превратится в пациента, она останется без пары. Он не мог вынести мысли о том, что его живая и яркая Шайя будет существовать лишь наполовину.
Несмотря на то, что не чувствовал права заявить на Шайю права, Ник решил, что всегда будет за ней присматривать на расстоянии, всегда будет её защищать. Её благосостояние всегда будет для него первостепенным. 
И вот почему он сейчас сидел во внедорожнике и подъезжал к воротам на территорию стаи Феникс. Ему нужно было убедиться, что "плохие новости" не связаны с Шайей, нужно было убедиться, что они не касаются её здоровья или безопасности. И, да, Ник должен был признать, что хочет просто её увидеть, нуждается в небольшом "успокоении". 
Ник знал, что несправедливо подглядывать за её жизнью, если уж он не собирается заявить на Шайю права, даже если делает это ради того, чтобы её защитить. На самом деле бета-пара – единственные члены стаи Шайи, которые, насколько Нику было известно, знали о том, что он и Шайя истинные – совершенно справедливо на это указали.
Они также намекнули, если об этом узнает альфа-пара, то, скорее всего, между их стаями начнётся война. Но даже этого было недостаточно для того, чтобы Ник держался от Шайи подальше.
Так как Трей и Ник были близкими союзниками, стража на воротах не стала останавливать внедорожник. Ник просто уважительно им кивнул и проехал на территорию стаи Феникс, которая была замаскирована под заповедник. Волк Ника немного расслабился, понимая, что скоро увидит свою пару.
Эли – брат Ника – вёл внедорожник к горе, которая находилась довольно глубоко на территории стаи. В отличие от большинства стай, включая и стаю Ника, волки стаи Феникс не жили в охотничьих хижинах. Вместо этого, волки стаи Феникс жили в горе – в древней пещере, которую они модернизировали. 
Как только Эли припарковался на скрытой стоянке у основания горы, Ник повернулся к нему. 
– Оставайся здесь. Дерен и я сходим туда минут на пятнадцать. – Ник никогда не брал много волков в пещеры стаи Феникс. Альфа Трей не был довольно уравновешенным парнем и его волк легко начинал ощущать угрозу. Поэтому появление трёх мощных, доминантных волков мог мгновенно его насторожить.
– Ник, может ты... – Дерен быстро замолк и вздохнул. – Забей.
Благодарный тому, что не придётся выслушивать это дерьмо Дерена, Ник вышел из машины. И Эли, и Дерен знали, что Шайя – истинная пара Ника. Эли был из тех, кто никогда не лез в дела других, к тому же он знал, что давить на Ника – бесполезное занятие. 
А вот Дерен довольно много раз поднимал этот вопрос, уговаривая Ника прекратить позволять страху мешать его решению соединиться с Шайей. Этот разговор был стар как мир.
С Дереном за спиной, Ник поднялся по вырезанным в скале ступенькам и подошёл ко входу.
У входа, держа открытой дверь, стоял один из стражей стаи Феникс – Маркус. Он не выглядел счастливым. Ник бы не обратил на это внимание, если бы обычно этот высокий, темноволосый парень не сиял каждый раз широкой клоунской улыбкой. Когда Маркус даже не кивнул в знак приветствия, Ника накрыло ощущение беспокойства.
– Трей на кухне, – просто произнёс Маркус, а затем кивком головы приказал следовать за ним по туннелям вглубь горы.
После серии поворотов, они в конце концов дошли до очень современной кухни. За длинным обеденным столом сидели три стража, глава стражей, бета-пара и альфа-пара. Как и Маркус, они не выглядели радостными при виде Ника, особенно, Тарин. И это значило лишь одно: они все знали, что Шайя – его истинная половинка.
Или им об этом рассказала бета-пара, или же сама Шайя.
Что ж, это был лишь вопрос времени. Не любитель играть в игры, Ник не стал притворяться. Остановившись перед столом, он просто произнёс:
– Итак, вы всё знаете.
– Да уж, знаем, – прорычала Тарин. Трей принялся массировать ей затылок, очевидно, пытаясь удержать от того, чтобы она вцепилась в горло Ника. Может блондинка и была маленькой и изящной, но она была мощной. И пугающей. На самом деле, большинство членов сообщества оборотней боялись её из-за латентной волчицы, которая в конце концов смогла вырваться на поверхность.
– Предполагаю, это часть, где ты приказываешь мне держаться от Шайи подальше. – Если они намеревались добиться в этом успеха, то были большими глупцами. Чёрт, Ник сам себе приказывал держаться от неё подальше, и даже это не сработало.
– Ты ей это задолжал, – сквозь зубы процедила Джейми. Бета-самка была близкой подругой Шайи. Но в этом и была его Шайя – она легко заводила друзей, вселяла в людей верность и желание защищать, вот почему волки за столом фантазировали об убийстве Ника. Ник заметил, что один из стражей очень на него злится. Доминик. Ник терпеть не мог этого волка. Почему? Потому что он много времени проводил с Шайей – так много, что какое-то время Ник подозревал, что у них отношения.
Обычно, волк Ника – который был склонен ревновать – всё своё внимание фокусировал на этом придурке, но не сегодня. Нет, сегодня его волк беспокоился о кое-чём другом и злился на Ника за то, что тот не осознал того, что уже осознал волк – запах Шайи был слабым. Очень слабым, честно говоря. Ника охватило предчувствие беды.
– Где она?
– Это не важно, – заявил Трей, вперив в Ника взгляд холодных голубых глаз. – Важно то, чтобы ты сейчас меня внимательно выслушал. Мы все знаем, что ты и Шайя – пара, и что вы знали об этом с самого начала. И так как ты не хочешь с ней соединиться, то убираешься из её жизни и оставляешь Шайю в покое. В противном случае, между нашими стаями разгорится война.
Слово "война" должно было заставить Ника зарычать, ощутить тревогу и полностью сосредоточиться на Трее. Но всё, о чём мог думать Ник – это о том, что запах Шайи слишком слаб. Слаб настолько, что можно предположить, что какое-то время она уже не находится на территории стаи. 
– Где она?
Трей и его Бета – Данте – обменялись взглядами, говорившими, что они не удивлены, что Ник не обеспокоился предупреждением. 
– Её местоположение – не твоё дело, – рявкнула Тарин. Тао – глава стражей, сидевший рядом с ней – кивнул в знак согласия. 
Лицо Ника омрачилось. Его слова были тихими, но твёрдыми:
– Шайя является и всегда будет моим делом. 
Тарин вскочила на ноги. Если бы Трей не схватил её за свитер, она бы перепрыгнула через стол. 
– Ты долбанный сукин сын!
– Детка, всё в порядке, – спокойно произнёс Трей. Трик – один из стражей – подошёл к Тарин и положил ей руку на плечо. И тогда Ник заметил слёзы в её глазах. Если Тарин настолько расстроена, то Шайя не просто уехала отдохнуть или решила остаться со своей семьёй в старой стае на какое-то время. Она уехала навсегда.
– Нет, не в порядке. Моя лучшая подруга уехала из-за этого трусливого ублюдка!
А вот и подтверждение.
– Куда она уехала? – потребовал Ник, едва сдерживая рычание. Волк внутри него начал метаться, царапаться, желая вырваться на свободу, желая найти свою пару – это единственное, что имело для него значение. 
– Туда, где безопасно, – сказала ему Джейми. – Туда, где ты больше не сможешь причинить ей боль.
Ник шагнул вперёд и все члены стаи Феникс напряглись, приготовившись к нападению. Да? Что ж, он не свихнулся. 
– Думаете, я хочу причинить ей боль? Думаете, меня не грызёт, что я не могу быть с ней? Считаете, что я не думаю постоянно, где она, что делает, в безопасности ли находится?
Все лица смягчились, но Ник не хотел их грёбанного сочувствия. Он хотел знать где его пара. Ник сосредоточился на Трее. 
– Скажи, где она. – Когда Альфа не ответил, Ник упёрся ладонями в стол и наклонился вперёд, посмотрев Трею в глаза. Все волки стаи Феникс зарычали, но не предприняли попытки вмешаться – это бы означало, что Альфа не может справиться с собственным дерьмом. Трей прекрасно справлялся с собственными битвами. Он был сильным и мощным, но и Ник таким был. Он позволил в полной мере своей доминантности просочиться в выражение лица, говоря о том что такой же сильный, как и Трей. На самом деле, Ник был таким же безумным, как и Трей, просто скрывал это лучше.
Альфа наклонился вперёд, приблизив лицо к лицу Ника и встретившись с ним взглядом. 
– Ник, я не собираюсь с тобой драться. Ты дрался на нашей стороне, чтобы помочь защитить мою пару, моего сына и мою стаю. За это я тебе всегда буду благодарен. Когда Тарин хотели держать от меня подальше, я плохо отреагировал, поэтому прекрасно понимаю, что ты сейчас чувствуешь. Но если хочешь дуэли, ты её получишь.
– А если бы сейчас дело было в Тарин, если бы я знал, где она и не сказал бы тебе, что бы ты сделал?
Трей резко вздёрнул голову.
– Дело в том... что я никогда бы её не оставил. Я не благородный. Если хочешь быть самоотверженным, отлично, плевать... но держись от Шайи подальше.
– Если бы мы знали, что ты хочешь знать о её местоположении по хорошей причине, мы бы тебе сказали, – сказал Данте, скрестив руки на мощной груди. – Но ты не хочешь найти её для того, чтобы соединиться. Ты просто хочешь снова вмешаться в её жизнь. Это несправедливо по отношению к Шайе.
Джейми положила ладонь на руку Данте. 
– Ник, я знаю, каково чувствовать себя, отказывая в соединении с истинной парой, потому что боишься поставить её в опасность. – И она действительно это знала. Её волчица была настолько травмирована, что Джейми могла полностью потерять свою человечность. Если бы это случилось и она превратилась в дикую, то её бы убили. По этой причине она отказывалась соединяться с Данте, боясь, что если она умрёт, он не переживёт разрыва их связи. К счастью, соединение с Данте лишь помогло исцелить волчицу.
Естественно, её понятие "опасность" означало опасность для Шайи на позиции альфа-самки – Джейми не знала о проблемах со здоровьем Ника или, как большинство, не понимала. Но Ник не ждёт и никогда не ждал понимания со стороны других людей, поэтому не имел намерения всё объяснять.
– Я знаю, что это больно, – продолжила Джейми, – но ты должен соединиться с Шайей и поверить, что вместе вы станете сильнее. Только потому что Шайя не может быть физически сильнее доминантной самки не означает, что не может всё равно её победить. Для победы одной физической силы не хватает. Спроси у того, кто отлично натренирован. – Она указала на Данте. – Я множество раз надирала ему задницу. – Данте от такого заявления нахмурился.
Ник вздохнул.
– Доминантным самкам даже не пришлось бы бросать ей вызов. Они могли бы ударить её просто волнами доминантности и Шайя, хотела бы этого или нет, подчинилась. – Ник презирал саму мысль об этом. Когда на лице Тарин появилось странное выражение, он прищурился: – Что?
Тарин покачала головой. Больше не хмурясь, она вздохнула.
– Ник, просто оставь её в покое. Она в безопасности. Даю слово, если с ней что-то случится, если ей причинят боль, то я с тобой свяжусь. Но это всё, что ты можешь от нас получить.
Ник это ценил, но ему подобного было мало. Он бы солгал себе, сказав, что быть время от времени рядом с Шайей для него достаточно. И только сейчас, когда он столкнулся с фактом, что она навсегда ушла из его жизни, что никогда не будет её частью, что он снова может никогда её не увидеть, Ник осознал, что подсознательно взращивал надежду, что мог бы найти способ решить их проблемы. Он никогда не сдавался в этом вопросе, не в глубине души, но текущая ситуация вынуждала его это сделать, потерять надежду. И он понял, что не мог ничего исправить.
Ник глубоко вдохнул, пытаясь успокоиться. Но как он мог? Проклятье, было чертовски больно, что Шайя ушла именно так. Не только потому что ушла от него, а потому что с лёгкостью способна убежать, когда у него нет силы остаться в стороне. А ещё он злился. Злился на неё за то, смогла уйти и начать жизнь без него, и злился на себя за то, что подтолкнул её к этому решению. А ещё он паниковал. Не зная, где она, в безопасности ли, счастлива ли. Не важно, что думали Шайя и эти волки, он хотел, чтобы она была счастлива. Более того, он сам хотел сделать её счастливой.
И решительно был настроен её найти.
Но Данте был прав: найти её просто чтобы знать её местоположение, получить душевное спокойствие – это плохая причина. Единственный шанс для Ника появиться в её жизни – сделать всё правильно, оставить пост Альфы, заявить на Шайю права, воспользоваться советом матери и Дерена и оттолкнуть все страхи ради того, кто ему очень важен. Именно это он и сделает. Если это означает, что начнут рушиться основы его стаи, пусть будет так. Шайя была его. Она была гораздо важнее.
Естественно, её стае говорить это было бессмысленно. Они никогда ему не поверят. Просто посчитают, что он скармливает им это дерьмо, чтобы узнать её местоположение. На их месте он бы так же считал.
Ладно, им не нужно ничего ему рассказывать. Ник был могущественным Альфой, у него было много связей, он знал многих Альф по всему земному шару. Не было в мире ни одной стаи, где бы Шайя могла скрыться от него. Развернувшись, Ник направился к выходу из кухни.
– Ник?
Он остановился, оглянулся и встретился со взглядом Тарин.
– Оставь её в покое.
– Этому не бывать. Если хотите прервать союз, начать войну, то делайте это. Но это не остановит меня от её поисков. Ничто меня не остановит. 
И с этими словами он ушёл. 
Трей вздохнул, услышав, как захлопнулась входная дверь. Они хорошо спрятали Шайю, но не увезли её далеко от Южной Каролины. Они воспользовались услугой его должника и на частном самолёте переправили её в Аризону. Они верили, что Ник никогда не догадается искать её так близко. Райан, Трик и Маркус замели следы, сделав ложный маршрут от Южной Каролины до Нью-Йорка, где его оборвали.
Они знали, что Ник не сдастся, когда не найдёт в Нью-Йорке ни одного признака Шайи, и может вернуться, но также знали, что он не станет искать её среди людей – вот почему её отправили в Аризону. Он будет искать во всех стаях оборотней. Трей был довольно уверен, что у Ника нет надежды её найти. Но увидев решительность в его глазах, он впервые задумался достаточно ли они приложили усилий для того, чтобы спрятать Шайю. Он не мог винить парня в том, что он желал знать местоположение своей пары. Никто не смог удержать от Трея Тарин, и пусть поможет бог тому, кто попытается это снова сделать.
Трей посмотрел на Тарин взглядом "я же тебе говорил". Тарин настаивала на том, что, несмотря на то, что Ник разозлится, узнав, что Шайя уехала навсегда, он не станет тратить время на её поиски.
Она лишь вздохнула, увидев такое выражение лица своей пары. 
– Ладно. Ты прав. Я ошибалась. Ты умный. Я тупица. Ты высокий. Я... среднего роста. 
Тарин выгнула бровь, ожидая, посмеет ли он назвать её малявкой.
– Нам стоит связаться с Шайей и предупредить, что Ник собирается её искать? – спросил Тао.
Тарин покачала головой. 
– Нет. В последний раз, когда я с ней разговаривала, по голосу она казалась довольно счастливой. Ей нравится новая работа, и она обставила новую квартиру. Начала оседать на новом месте. Если я ей скажу, что Ник собирается её найти, Шайя запаникует. Кроме того, есть большая вероятность, что найти он её не сможет. Он и на минутку себе представить не сможет, что Шайя скрыта в человеческом мире.
Данте поморщился и провёл рукой по коротким орехово-каштановым волосам. 
– Не знаю. Я слышал, что Ник хорош в выслеживании. У него много контактов. Не только те, что связаны с постом Альфы, но и те, что остались со времён тюрьмы для несовершеннолетних.
– Тюрьмы? – Тарин открыла рот. – Как он туда загремел?
– Когда ему было тринадцать, он в волчьем обличье убил одного подростка-человека и сильно покалечил ещё двоих, чтобы защитить себя и свою сестру.
– Тринадцать лет? – повторила Тарин. – И сколько он там отсидел?
– Он был близок к получению пожизненного заключения, но Ник действовал в целях самообороны – а это большое отличие от хладнокровного, умышленного убийства, тогда как то, что могло случиться с ним и его сестрой было бы хладнокровным и умышленным. Но человеческий суд продержал его в тюрьме до восемнадцати лет.
– Вот дерьмо, – сказала Тарин. Вопросы, касающиеся оборотней, обсуждались в стаях, но если были вовлечены в проблему люди, то с этим мог иметь дело человеческий суд. – Время, проведённое в тюрьме, должно быть было чертовски трудным. 
Трей кивнул.
– Чёрт, да. 
Хотя в человеческих тюрьмах были условия для содержания оборотней, люди превращали их жизни в ад за преступление, совершённое против члена их расы. Трей слышал о дерьме, что происходило в подобных местах, и уважал оборотней, которые, выйдя оттуда, не потеряли разум. Ник был не только в здравом уме – или относительно здравом, – но и был хорошим Альфой своей стаи.
– Поэтому, говоря, что Ник имеет много контактов, я и правда имею в виду много, – сказал Данте. – В тюрьмах оборотни, как правило, объединяются, формируя небольшие стаи. После выхода на свободу они все остаются на связи. На самом деле, Дерен – один из тех, кто сидел в тюрьме одновременно с Ником. Поэтому, может стоит предупредить Шайю, чтобы она не высовывалась.
Поразмышляв над этим, Тарин снова покачала головой. 
– И что это будет за жизнь в постоянных оглядываниях не пришёл ли за ней большой злой волк, который разбил ей сердце?
Трик откинулся на спинку стула. От выражения его лица потемнели даже шрамы от когтей на его щеке.
– Однако Ник прав. Соединиться с Шайей – значит, поставить её в опасность.
Райан – парень, который всегда выглядел угрюмым и редко разговаривал, кивнул.
– В очень большую опасность. Я раньше подобное видел.
И это, вероятно, были единственные слова, которые страж произнёс за этот день.
– Я бы не была слишком в этом уверена, – заметила Тарин.
Трей прищурился при виде безумной улыбки на губах его пары.
– О чём ты?
Она сделала глоток кофе.
– Просто поверь мне, Шайя – не нежный цветочек. Не забывай, что я постоянно вставала с ней в спарринги и научила её всем боевым трюкам. А ты помнишь насколько я талантлива с ножами?
Как Трей мог это забыть? Когда несколько недель назад он её разозлил, Тарин метнула в него пять ножей, которые воткнулись в стену вокруг его тела, очерчивая его контур. 
– Да.
– Этому меня научила Шайя.
Брови Доминика взметнулись вверх.
– Шайя?
– А ты помнишь истории Калеба о частом осквернении машин моих бывших парней? – Калеб был другом детства Шайи и Тарин в их старой стае. Трей кивнул. – Так это делала не я. Шайя отлично управляется с битой – спасибо Калебу, который научил её играть в бейсбол. А ещё она хорошо управляется с винтовкой.
– Да ты шутишь. – Маркус изумлённо открыл рот.
– Её отец был человеком, поэтому хорошо знает, каково быть целью нападок в стае за слабость. Он не хотел подобного для Шайи, поэтому кое-чему её научил, а так как он был морским котиком, то научил её многому. К тому же, он не был совсем психически уравновешенным.
Данте усмехнулся.
– Неудивительно, что я почувствовал в этой девчонке столько безумия – почти столько же, сколько и в моей паре.
Джейми притворно угрюмо посмотрела на него и махнула длинными волосами ему по лицу, от чего Данте пришлось их сдувать.
– Думаю, это преимущество, что Шайя выглядит такой милой.
Улыбка Тарин стала шире.
– Да, всех дурачит невинный вид Шайи. Никто не видит грядущего безумия. Если Нику удастся её найти, то он получит несколько сюрпризов.

Переводчик и редактор: Casas_went