Глава 26

Я бывала здесь прежде.

Лежу в постели, рыдаю и слушаю раз за разом грустную песню. Песню, которую в ту ночь играл Дориан в моей спальне. Он не мог передать свои чувства, и поэтому позволил музыке говорить за него.

И Господи...он о многом сказал. О том, что было под запретом. То, во что я позволила себе поверить.

Я буквально могла бы повторить текст. Могла бы встать у окна своей спальни и смотреть на Луну, надеясь, что мы оба смотрим на нее с разных концов земли.

Желая, чтобы он смог услышать все те слова, которые я никогда не произнесу и в свою очередь, которые вернули бы его мне.

Но это просто песня, и эти стихи никогда не стояли у меня на первом плане. Тем не менее, я продолжаю держаться за то, каково это - притворятся. Каково чувствовать, как красивая ложь ласкает меня сладким обещанием.

Раздается стук в дверь, но я притворяюсь, что не слышу и глубже заталкиваю наушники в уши. Я уже сказала Морган, что не хочу об этом говорить. Но как хорошая подруга, она поддержала меня, пока я рыдала, когда Дориан ушел. Это не должно быть так больно, тем более я знала, что это случится—черт возьми, я его отпустила.

Но узнать, что Аврора ждала у ворот с самодовольной улыбкой на ее безупречном лице? Это распахнуло двери в свежий, новый мир агонии.

Снова раздается стук, поэтому я отворачиваюсь лицом к стене и кричу.
- Уходи. - Но даже сквозь вопли Бруно Марс в моих ушах, я слышу, как со скрипом открывается дверь. Блять. Когда я, черт возьми, говорю "уходи" это что значит "войди"?

- Я не хочу об этом говорить, Морган! - кричу я в одеяло, глотая рыдания. У меня может быть всего лишь один день? Один день, чтобы побыть обычной рыдающей девушкой? Знаю, что я не человек, но черт, мне больно точно так же.

Кровать проседает позади меня, и я глубже зарываюсь лицом в матрас, отказываясь показать покрасневшие глаза и нос.

Мягкое прикосновение гладит мои волосы, пропуская сквозь пальцы распущенные локоны, и я понимаю, что это не Морган. На самом деле это единственный человек, который не должен быть здесь, и все же единственный, кому я позволяю увидеть меня такой.

Плюс, это его комната. Где-то в глубине души, я ждала, что он придет.

- Малышка, ты задушишь себя так.

- Мне плевать, - хнычу я.

- Ну, а мне нет. - Нико нежно гладит меня по руке, его успокаивающая сущность прокладывает путь через мою кожу.

- Прекрати. Это не работает. Я по-прежнему чувствую себя дерьмово. Я все еще знаю, что он ушел.

- Но мы можем вернуть его. Мы можем изменить его, и он будет таким как прежде. - Столько надежды в его голосе. Так много ложной веры в судьбу.

Да пошло оно. Пошло все это.

Я быстро поворачиваюсь, не заботясь о том, как выгляжу с красными и опухшими глазами или сопливым носом.
- Ты действительно веришь в это? Ты действительно веришь, что он вернется к нам? Дориан, которого мы знали, любили, вернется к нам и все будет хорошо? Он ушел с Авророй, Нико. Ты ведь знаешь эту парочку, они возможно, блядь, прямо сейчас закатывают какую-нибудь убийственную вечеринку. Черт, ты же его знаешь. Они наверное, трахаются и убивают, просто ради удовольствия. И ты хочешь, чтобы я поверила в то, что он вернется совершенно невредимым?

- Я думал ты именно этого хотела! - вспылив говорит Нико, - Ты сказала мне, чтобы я отпустил его. Я сделал то, чего хотела ты. Твою мать, я понимаю тебе больно, но это не значит, что ты должна сдаваться! Ты не отказываешься от людей, которых любишь Габс. Никогда. Ты борешься. Ты сражаешься до крови. Ты сражаешься пока тебя не растопчут, затем ты встаешь и еще яростней бросаешься в бой.

Его слова вызывают еще больше слез на моих глазах, которые льются целительным бальзамом на рану, которой я позволяю гноиться из жалости. Он прав. Я не сдаюсь.

Я была готова отвернуться от Дориана, лишь потому что сейчас он был с Авророй. Я была готова сидеть сложа руки и дать ей выиграть.

Нико наклоняется, чтобы вытереть сбегающую по щеке слезу, после чего сует палец в рот и начинает сосать. Открыв рот, я таращусь на него, чувствуя как мои ресницы касаются бровей. Мне должно быть противно, но я заинтригована. Возможно это зверь во мне, но я нахожу этот жест милым, на грани эротизма.

Нико смотрит на меня, его голубые глаза сверкают в полумраке раннего рассвета. Он не смущен и не испытывает чувство стыда, да я и не хочу, чтобы он себя так чувствовал. Забавно, как мы готовы быть снисходительными к одобрению любого человека, в то время как не можем принять себя.

- Алекс, - говорит он наконец, спустя минуту, как будто только что вспомнил зачем пришел. - Он начал исцеляться. Морган заботиться о нем. В ближайшие сутки он полностью восстановится.

- Хорошо, - вздыхаю я с облегчением. Я не понимала насколько сильно хочу, чтобы Алекс был в моей жизни, пока чуть не потеряла его.

По секрету, я действительно думаю, что он любит меня. Ему до сих пор немного неловко в моем присутствии, а теплота и ласка не его конек, но точно могу сказать, что он заботиться обо мне. Он просто не знает, как это показать. Это не в его характере.

Глубоко вздохнув, Нико выдыхает через нос. Я уже знаю, что что-то происходит.
- Габс, мне нужно знать, что ты со мной. Мне нужно знать, что я могу положиться на тебя.

Я сажусь, обняв руками колени.
- Что ты имеешь в виду?

Нико запрыгивает на кровать, скрестив ноги в лодыжках. Он плюхается на гору подушек, и я понимаю, что за последние дни не видела, чтобы он остановился или притормозил, чтобы отдохнуть. Черт, а может за последнюю неделю. К счастью, его все еще питает моя магия, но парень должно быть выжат как лимон.

- Мне нужно знать, что ты будешь идти до конца. Я готов пойти на этот глупый поиск Светлого Чародея, и мне необходимо знать, что ты готова тоже.

Я фыркаю и киваю, не потому что не согласна, а потому что не верю.
- Знаешь у меня есть фото Дориана, когда он был моложе...этого красивого засранца, которого не так просто обуздать.

Я знала, что он вершил ужасные дела, и знала, что он встречался с Авророй, но это...я никак не ожидала, что он будет таким жестоким. Что с ним произошло? Как он мог вдруг так резко измениться?

Нико смотрит на меня с озорной ухмылкой, затем запрокидывает руки за голову.
- Сайрус. Сайрус изменил его. Это был странный несчастный случай - мы валяли дурака и напросились на неприятности. Думали, что непобедимы, но Сайрус...он был более уравновешенным из нас. Когда это случилось, мы были раздавлены. Дориан не мог смириться - он не мог отпустить его, и поэтому обратил. Он создал Сайруса, потому что любил его. Это всегда было в нем, Габс. Он просто не знал. И понимание того, что может потерять дорого для него человека, изменило его.

- Дориан обратил Сайруса?

Нико кивает.
- Да. Он сделал то, на что мне, если честно, смелости не хватило. Было чертовски страшно и трудно, но несмотря на это у него получилось. Сайрус был не в восторге от преображения, но он никогда не высказывал Дориану недовольство по этому поводу. Если бы он был на нашем месте, возможно поступил также. Дориан способен на любовь. На настоящую любовь. Не заклинание или связь, или пророчество не изменили его. Дориан изменился из-за любви к семье.

Я улыбаюсь, возрожденная вновь обретенной надеждой. Она маленькая и слабая, но она есть. Этого достаточного, чтобы поверить в то, что моего Дориана можно спасти.

Я глубоко выдыхаю, отпуская отчаяние и заряжаясь храбростью.
- Хорошо. Какой следующий шаг?

- Ну, мой маленький Темный Свет,- отвечает Нико, игриво притягивая меня за плечи к нему, - Пакуй вещи. Мы собираемся на концерт.

Когда Нико сказал, что мы, следуя совету, отправляемся на концерт, он не упомянул, что путь будет лежать через проклятые окрестности Сиэтла.

К счастью его частный самолет был заправлен и ожидал нас на взлетной полосе в аэропорту. Морган осталась с Алексом, который отказался, чтобы я его исцелила. Он хотел, чтобы я берегла энергию, особенно после происшедшего с Нико.

- Красиво, правда? - бормочет он, когда мы снижаемся в Си-Так*. Я пожимаю плечами.

- Наверное. Я имею в виду, что город в зелени и все, а в основном там жутко сыро и бесконечный туман.

- Я знаю. Разве это не здорово? - отвечает Нико с горящими от восторга глазами.

Конечно же, лимузин уже ждет нас, когда мы приземляемся. И конечно он огромен и шикарен для нас двоих.

- Итак, на чей концерт мы собираемся? - спрашиваю я, как только автомобиль трогается. Сидя передо мной, Нико наливает два бокала виски. Он протягивает мне, затем откидывается назад и запрокидывает голову так, что слышен хруст позвонков в шее.

- Когда-нибудь слышала о группе Падшие?

Я одариваю его своим лучшим "я тебя умоляю" выражением лица и закатываю глаза.
- Хм. Ага. Кто же не знает? - Группа не только ужасно талантливая и современная, но и главный вокалист был героем многих сексуальных фантазий. До Дориана, конечно же.

- Они выступают сегодня, и мы с тобой идем. - Он подносит бокал к губам и подмигивает мне, прежде чем отпить.

- И мы должны найти какую-нибудь зацепку?

- Я на это надеюсь.

- Проделав такой путь ради догадки, - бормочу я, делая глоток теплой, обжигающей жидкости.

- Есть идеи получше? -отвечает он с приподнятыми бровями.

Я игнорирую его, отворачиваюсь и смотрю в окно, когда мы направляемся в центр города. Сиэтл по-настоящему красивый город, и хоть природа остается для меня чем-то потерянным, но я полностью могу увидеть его красоту.

Вода, деревья, почти постоянные ливни...это мечта Темного. Может есть что-то мистическое в этом городе, который приведет нас к Светлым.

Мы останавливаемся рядом с отелем Пасифик и Нико поспешно тащит меня через вход, ни на секунду не останавливаясь, когда носильщик подхватывает наши сумки.

Я даже не успеваю осмотреть шикарные апартаменты, которые кажется выполнены в Дальневосточном стиле с дорогими гобеленами и золотыми статуями.

- Это было грубо, - отчитываю я его, когда он спешно подводит меня к лифту и набирает код.

- Отель Дориана, - ворчит он, - Он перестал заботится о своем имуществе с тех пор как появилась ты, но всегда есть вероятность того, что за ним присматривают вместо хозяина.

Я делаю шаг назад и прислоняюсь к стене лифта.
- Подожди. Имущество? Чем еще он владеет?

- Помимо этого и Бродмура? Вероятно, по всему свету в каждом крупном городе по отелю. Это его загон - создавать дома вдали от дома.

Дориан владеет Бродмуром? И почему я не удивлена.

Я закатываю глаза и жду пока лифт замедляется на нашем этаже.
- Не пентхауз? - с насмешкой говорю я, выходя в коридор. Нико вытаскивает из кармана две ключ-карты, которые он даже не остановился, чтобы получить на ресепшене.

- Слишком броско. Кроме того, Дориан, любит оставлять люкс-номера для платежеспособных клиентов. Ты ведь знаешь. Вечный бизнесмен.

Нико проводит ключ-картой по замку, открывает дверь с надписью 1604 и прежде чем войти, держит меня за спиной. Номер потрясающий, с шикарным видом на пирс и Плай Плейсис Маркет**. Однако, Нико быстро закрывает окна плотными, темными шторами, а затем проверяет ванную.
- Все чисто, - вздыхает Нико, проводя рукой по волосам. От движения руки, его футболка поднимается, обнажая небольшое количество черных волос на твердых мышцах брюшного пресса, спускающихся вниз в его боксеры от Армани. Он скидывает с плеч кожаную куртку и бросает ее на двуспальную кровать.

- Хм...итак, где спишь ты? - спрашиваю я, внезапно моя кровь закипает от волнения и тревоги. На самом деле, это смешно, прежде я и Нико без проблем делили постель.

- Что? Не будет пижамной вечеринки? - Он плюхается на кровать, упираясь на локти. С этой точки зрения, одетый только в джинсы и футболку, я могу рассмотреть каждый изгиб твердых мускулов.

Его тело поджарое, без единой унции жира, но в нем есть нечто такое, что просто хочется прижаться к нему и положить голову ему на грудь. В Нико, ни черта, нет ничего мягкого, но он излучает тепло и доброту. Даже с его влечением к холодным элементам.

- Абсолютно, нет, - отвечаю я, быстро отворачиваясь от него, чтобы скрыть румянец на щеках. Да, Николай Скотос может быть плюшевым медвежонком, когда захочет, но я знаю что он на все сто мужчина. Каждый соблазнительный дюйм его тела.

Он быстро встает на ноги, что я даже не успеваю заметить, как он пересекает расстояние от кровати до меня. Медленно на его лице появляется улыбка.
- Не волнуйся, дорогая. Я буду по соседству.

Мой голос превращается в слабый писк, когда я отвечаю, наши лица, тела, наши губы слишком близко, чтобы говорить громче.
- Я не волнуюсь. Да. Я совершенно спокойна.

- Хорошо. - К моему облегчению, он делает шаг назад, позволяя снова циркулировать воздуху в пространстве, которое стало интимным...так быстро.

- Я буду в соседней комнате, - повторяет он и направляется к двери. И теперь я могу дышать снова. - Просто крикни, если я тебе понадоблюсь.

- Окей. Крикну. - Не буду я.

- О. Надеюсь ты не будешь возражать, но я принес тебе нечто особенное для концерта сегодня вечером. Надеюсь, тебе понравится. - Потом он выходит за дверь, оставив меня в полном недоумении, какого черта он имел в виду под "нечто особенным"

Когда я открываю дверцу шкафа, то понимаю, что нечто особенное, значит распутное.

Болтающийся на вешалке, тонкий, маленький черный лоскуток, слишком короткое, что даже задницу мою прикрыть не сможет. рядом с ним весят ажурные чулки (фу) и кожанная куртка (круто!).

По крайней мере, Нико достаточно внимателен и я не смогу полностью отморозить свою задницу. Ниже одежды, если конечно это можно так назвать, стоят черные ботильоны на каблуке, украшенные серебренными цепями.

Должна признаться - они до безумства милые. При нормальных обстоятельствах я бы в них отжигала - одев на себя еще несколько слоев одежды, разумеется.

После приезда я только и мечтаю о приятном, горячем душе. Я снимаю джинсы и футболку, пинаю их ногой, позволив упасть им в разных углах комнаты. И тут до меня доходит - никто их не поднимет.

Никто не будет делать мне замечания за волосы или разбросанную косметику по всей ванной.

И когда простыни и одеяло упадут на пол во время беспокойного сна, рядом не окажется никого, кто бы смог поднять их и укрыть меня.

Неужели я так была слепа? Я действительно думала, что просто смогу собраться с духом и двигаться дальше, когда Дориан не просто занял место в моей жизни, а полностью овладел каждым ее аспектом?

Я потерялась без него. Полностью брошена в забвение. Я не знаю, как это делать. Не знаю, как вставать каждое утро и не думать о нем. Я не могу спать, если не вижу его лицо в снах. Я не могу улыбаться, если он не тот, кто вызвал улыбку.

Я понимаю, что это нездоровая реакция. Нормальные люди могу испытывать влюбленность, а если повезет, то и любовь. Как сказала Морган - это не любовь - это безумие сердца. Это болезнь. Недуг.

С того дня как мы встретились, я живу в постоянной опасности, мое существование затмевает безумная страсть, которую я чувствую всякий раз, когда он касается меня или просто обращает на меня свое внимание.

Я желала его ласки, как пропитания. И когда он ушел, жертвуя собой, чтобы спасти мою жизнь, - я умирала от голода - мои сердце и душа были истощены.

Может быть это и к лучшему. Возможно только так я смогу завязать с зависимостью от него.

Потому что, пока я стою здесь голая и дрожащая, словно наркоманка, переживающая ломку, я знаю, что сама не смогу уйти окончательно.

Из этого ада нет пути. Он должен оставить меня. Он должен прекратить желать меня.

И это именно то, что он сделал.

Вера, маленький голосок шепчет у меня в голове.
"Ибо истинно говорю вам: если вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: "перейди отсюда туда ", и оно перейдет; и ничего не будет невозможного для вас"***. Вера, дитя. Вера твоя величайшая сила.
- Но как я могу спасти его, - шепчу я, - когда он не хочет быть спасенным? - Я знаю, что голос не ответит. Слезы катятся по моему лицу, и я быстро смахиваю их прочь. Не сегодня, не сейчас.

Я стою в тишине. Лишь эхо моего колотящегося сердце составляет мне компанию. Это хорошо. Оно разбито - полностью опустошенно, как я - но я все еще жива. Несмотря на все трудности, я все еще жива, черт возьми.

Я тащусь в душ, полная решимости отмыться от мрачной дымки печали, которая охватывает меня с головы до пят. Это еще не конец. Мы все еще можем спасти его.

И если он до сих пор решит, что не любит меня - если выберет секс с Авророй - я буду в порядке. Я смогу уйти, зная, что сделала все, чтобы спасти его, потому что это был правильный поступок.

Ведь он никогда не сдавался ради меня, когда я уже была готова сдаться.

Как только я выхожу из душа, раздается стук в дверь. Я замираю, не зная, что, блять делать. Нико не говорил, что мы ожидаем гостей, а если это человек - если это кто-то управляемый Авророй, - тогда у нас большие проблемы.

Я беру мягкий белый халат, который весел на двери ванной, и оборачиваю его вокруг все еще влажного тела. Сделав глубокий вдох, я прощупываю атмосферу, пытаясь ощутить что-нибудь из ряда вон выходящее.

Голова не закружилась, и я не чувствую себя больной. Вместо этого, я улавливаю...говядину. И пикантный, жаренный картофель. И, ох мой Бог, сливочное, шоколадное суфле.

Я выбегаю из ванны и распахиваю дверь, практически сняв ее с петель. Передо мной тележка, заставленная тарелками, закрытыми серебряными крышками и записка.

"Малышка, подумал, что ты голодна. Еда проверена. Н."

Клянусь, я расцеловала бы Нико прямо сейчас. Закатив тележку в номер, я поднимаю серебренные крышки с тарелок. Огромный бургер - без майонеза и помидор, именно такой какой я люблю, занимает практически всю тарелку.

Так же есть хрустящий, золотистый картофель и шоколадный молочный коктейль, украшенный сверху вишенкой, в одном из тех старомодных высоких бокалов.

Такого простого и милого жеста достаточно, чтобы на глаза накатились слезы, прежде чем чувство подавляющего голода берет бразды правления, и я с энтузиазмом приступаю к еде.

Я не могу вспомнить, когда последний раз нормально ела. Да, я ела. Последний раз Дориан готовил мне завтрак. Четыре или пять дней назад...точно не помню. Черт, я даже не знаю какой сегодня день.

Я заканчиваю с едой в полной тишине, интересно будет ли когда-нибудь все нормально. Будет ли у меня снова ленивая суббота, когда я и Морган сидим без дела и смотрим фильмы.

Будет ли семейный ужин? Смогу ли я снова улыбаться, просто потому что я счастлива и смеюсь из-за того, что нашла радость в этом полном боли и разрушения мире?

Этого могло быть достаточно, говорю я сама себе. Просто быть нормальным, довольно скучно, не достаточно. Даже если у нас не получиться вернуть Дориана, даже если он меня снова не полюбит. Быть мной, будучи привычной, старой Габс, будет достаточно. Этого должно быть достаточно.

И впервые, я думаю, что я вроде как серьезно.

Переводчики: leno4ka3486

Редактор natali1875

Си-Так* - аэропорт в Сиэтле.

Pikes Place Market** - крытый фермерский рынок.

*** отрывок от Матфея 17 глава 20.