Глава 9

Рафаэль наблюдал за Еленой, когда она вошла в гостиную, кожа на руке разодрана, одна нога припадает, и размышлял, неужели ему все-таки придется убить лидера своей Семерки.
– Я его убью, – произнесла Елена, обессилено рухнув на диван. – И буду наслаждаться каждой минутой.
Оценив кровожадное выражение на ее лице, Рафаэль решил оставить Дмитрия ей.
– Как твоя нога?
– Похоже нога вылечилась слишком рано. – Вопросительный взгляд. – Я теперь исцеляюсь быстрее?
– В какой-то мере. Легкие царапины и вывихи пройдут за день, но, учитывая твою недавнюю трансформацию, чтобы срослись переломы пока еще потребуются недели.
– Лучше, чем месяцы. – Она провела здоровой рукой по лицу. – Я думала, ты был занят архангельскими делами.
Глядя на нее, заляпанную грязью и побитую, кто-то мог усмотреть в этом слабость. Рафаэль видел силу, решимость и несокрушимую волю.
– Я поговорил с Ноэлем.
– Что он рассказал? – Ее лицо помрачнело, когда он договорил. – Ни одной стоящей зацепки, чтобы ухватиться.
– Нет. На него напали из засады, когда он шел через малонаселенную часть Убежища, территория принадлежит Илии. – По всему городу было разрешено взаимное передвижение, до тех пор, пока соблюдались некоторые правила поведения. – Я послал Джейсона все проверить, но он не нашел свидетелей.
– Место засады?
– Открыто всем ветрам. Любые следы их присутствия давно уже исчезли. – Что указывает на то, что кто-то очень тщательно все спланировал. – К тому же Ноэль был настолько сильно избит, что невозможно определить, где его кровь и пот, а где – тех, кто его схватил.
Елена покачала головой.
– Не думаю, что они оставили что-то... я бы тут же учуяла свежий след, когда мы только нашли Ноэля, в том месте было чисто, совсем ничего. А что насчет отпечатков обуви на его спине?
– Недостаточно информации – его раны уже начали заживать.
Рафаэль был уверен, это сделано преднамеренно.
Не для того, чтобы скрыть отметины ботинок, а чтобы осколки стекла наверняка остались погребенными глубоко в теле и причинили мучительную боль, когда Ноэль очнется.
– Насколько он плох? – Тихий вопрос.
– Хуже некуда. 
Елена положила раненую руку поверх колена, сухожилия бледнели на фоне темно-золотистой кожи.
– Ты доверяешь Илии?
– Это не более, чем попытка поиграть со мной. – Если бы Илия решил убить его, то не стал бы тратить время на детские игры. – Илия не желает новых завоеваний.
Елена встретилась с ним взглядом, было видно, что она огорчена тупиком.
– Могу ли я чем-то помочь? 
– Чем сильнее ты становишься, тем труднее тебе навредить.
Ее лицо напряглось, словно она услышала нечто, не предназначенное для ее ушей.
– Для тебя это личное, также как и для Иллиума и всех остальных. 
– Я не позволю, чтобы с моими людьми обращались, как с вещью.
И он хладнокровно прикончит каждого, кто осмелится преследовать Елену.
– Таково же правило охотников. Нападают на одного, нападают на всех нас. – Быстрый кивок. – Чую, ты кого-то подозреваешь.
– Назараху более семи веков, и, как для многих древних, боль приносит ему наслаждение.
Между Назарахом и Рафаэлем существовала ментальная связь. Если он станет убивать, его казнь отзовется криком во всем мире.
Елена играла рукояткой кинжала, Рафаэль не видел, как она его достала.
– Тогда ты и понимаешь, что переступил черту. – Она посмотрела на него, в глазах испуг. – Когда боль становится приятной.
– Ты никогда не пересечешь эту линию, – запротестовал Рафаэль и, подойдя к ней, заставил встать.
Может он не уверен насчет себя, но нисколько не сомневался в Елене.
– Откуда ты знаешь? – Ее лицо, словно маска, скрывающая тысячи ночных кошмаров. – Я радовалась смерти Урама. Была так чертовски счастлива, что ублюдок мертв.
– Ты наслаждалась его болью? – пробормотал Рафаэль в ее ухо. – Улыбалась, когда текла его кровь, когда горела его плоть? Смеялась, когда я лишил его жизни?
Он почувствовал ее несогласие раньше, чем она помотала головой и крепко его обняла.
– Все еще беспокоишься?
– Да. Видимо, жестокость – признак вечной жизни и власти. 
Рафаэль вспомнил о Ли Цзюань, поднимающей мертвых и играющей с ними, как ребенок с игрушками. 
– Я заглядываю в свое сердце и вижу там бездну, смотрящую на меня. 
– Я не позволю тебе погибнуть. – Яростное обещание.
Рафаэль прижал Елену ближе, сердце к сердцу, бессмертное к смертному.
Часом позже, все еще ощущая объятия Рафаэля, Елена вошла в классную комнату.
Десять пар блестящих глаз уставились на нее в немом восхищении, когда она села в полукруг.
Елена и сама с любопытством осматривалась. Впервые она так близко к детям бессмертных – они оказались намного более хрупкими, чем она полагала, их крылья такие нежные, ей ничего не стоило разорвать их голыми руками.
Наконец, малышка с золотистыми косичками и крыльями цвета осени и вечерней зари осмелилась спросить:
– Ты ребенок?
Елена прикусила губу и поерзала на большой, жесткой подушке – с чувством бесконечной благодарности она отыскала в углу одну, подходящую ее размерам – которые, по-видимому, служили стульями.
– Нет, – ответила она, чувствуя, что ее настроение поднимается, чего никак не ожидала после разговора с Рафаэлем. – Но я стала ангелом недавно.
Само собой, когда Дмитрий сказал ей, что она будет посещать уроки для быстрейшего ознакомления с основами ангельской жизни – чтобы спасти ее от собственного невежества – она представляла себе совсем другое.
Шепот пронесся по комнате, от ангела к ангелу. Пока девочка с миндалевидными глазами не произнесла:
– Ты была смертной.
– Ну да.
Елена наклонилась вперед, поставив локти на колени.
– Ты не должна так делать, – настоятельно зашептал мальчик с пышной копной черных кудрей слева от нее. – Если Джессами тебя увидит, у тебя будут неприятности.
– Спасибо. – Елена выпрямилась, а мальчик – на вид годика четыре – одобрительно кивнул. – Почему нельзя так делать?
– Потому что это плохо для твоей осанки.
– Превосходно, Сэм, – послышался сзади взрослый голос.
Через мгновение высокая, болезненно худая ангельша в длинном голубом одеянии обошла Елену справа и направилась к середине полукруга. "Это, – подумала Елена, – должно быть, ужасная Джессами."
– Вижу, вы все познакомились с нашим новым учеником, – заметила учительница. Сэм поднял руку. – Да, Сэм?
– Я могу показать ей все здесь.
– Очень любезно с твоей стороны. – Огонек мелькнул в суровых карих глазах и тут же пропал, скрывшись за веками.
Но Елена заметила эту искорку, от чего почувствовала себя настоящей женщиной.
– Итак, – начала Джессами, – так как Елена сегодня первый раз на занятиях, я хотела бы сделать небольшой обзор уже пройденного материала, особенно, что касается нашей физиологии.
Елена глянула на Сэма:
– Тебе ведь не четыре года?
– Я не маленький, – последовал возмущенный ответ, и тут же на них зашикали сидящие рядом дети.
Затем Елена слушала и запоминала, а другие ученики перечисляли названия и функции каждой мышцы, каждой косточки и каждого перышка, начиная с тех, которые управляют направлением движения, и кончая теми, что уменьшают сопротивление воздуха в полете и усиливают тягу.
К тому времени как закончился урок, голова Елены ломилась от информации, и она ясно осознавала, что ей еще многому нужно научиться. 
– Все свободны, – отпустила класс Джессами, когда Елена встала вместе со всеми, продолжила: – Елена, можно тебя на пару слов.
От разочарования карие глаза Сэма стали огромными.
– Мне подождать тебя? 
– Да, – согласилась Елена. – Я ведь не была в этой части Убежища.
Расположенная точно посередине раскинувшегося во все стороны города, эта была, по словам Илии, нейтральная территория.
Ответом ей была солнечная улыбка, такая невинная, что внезапно она испугалась за Сэма.
– Я подожду на игровой площадке. – Кивнув на прощание учителю, маленький ангелочек пошел к двери, его коричневые крылья с черной каймой волочились по полу.
– Самеон, – мягко позвала Джессами.
– Ой! – Еще одна улыбка. – Простите. – Крылья тут же приподнялись.
– Как только он выйдет за дверь, крылья снова опустятся, – произнесла Джессами и приглашающе махнула рукой в сторону двух больших подушек рядом со столом, заваленным книгами. – Кто посоветовал тебе присоединиться к классу?
Они уселись, и у Елены закралось подозрение. 
– Дмитрий. 
– Ах, вон оно что. – Глаза учителя сверкнули. – Тебе вовсе не нужно посещать класс вместе с малышами. Имелось в виду, что я буду учить тебя индивидуально.
– Да я с него кожу живьем сдеру, – буркнула Елена, – а урок мне понравился. Не будешь возражать, если я еще приду? Малыши учат меня просто своим присутствием.
– Добро пожаловать в любое время. – Худое лицо Джессами помрачнело. – Но ты должна учиться намного быстрее, чем они, если хочешь выжить после знакомства с Чжоу Ли Цзюань.
Елена заколебалась. 
– Я знаю о возродившихся, – продолжил Джессами с ужасом в голосе. – Я хранитель ангельских знаний. В мои обязанности входит ведение исторических записей – но эти события, лучше бы я не заносил их в летопись.
Кивая в молчаливом согласии, Елена положила руку на груду книг на столе.
– Мне нужно прочитать все эти книги?
– Да. Из них ты получишь общее представление о нашем недавнем прошлом. – Елена встала. – Прочитай столько, сколько сможешь, обращайся ко мне по любым вопросам, неважно какими незначительными или бестактными они будут. Знание великая сила, когда приходится противостоять самым древним из нас.
Елена поднялась на ноги и прошлась взглядом по крыльям Джессами, когда ангел повернулся, чтобы достать что-то позади нее. Левое крыло было уродливо вывернуто, от увиденного желудок Елены сжался. 
– Я не могу летать, – произнесла беззлобно ангел, хотя Елена ничего не спрашивала. – Я такой родилась. 
– Я... – Елена тряхнула головой. – Вот почему ты такая.
– Не понимаю.
– Ты добрая, – объяснила Елена. – Думаю, ты самый добрый ангел, с которым я когда-либо встречалась. – Порок не коснулся этого худого ангела с глазами цвета выжженной степи и блестящими темно-каштановыми волосами. – Ты понимаешь боль.
– Также, как и ты, охотница Гильдии.
Они вышли на солнечный свет, и Джессами окинула ее проницательным взглядом, который почти сразу сменился на спокойный, но глубоко счастливый. 
– Гален.
Проследив за взглядом Джессами, Елена увидела ангела, только что приземлившегося на помосте перед школой. 
Было что-то знакомое в мускулистом рыжем мужчине, хотя она могла поклясться, что никогда раньше его не видела.
Затем бледно-зеленые глаза встретились с ее, и плескавшееся в них холодное предупреждение открыло шлюзы ее памяти.
Рафаэль истекает кровью на полу. Два ангела влетают в комнату, в руках у них носилки. 
Этот ангел, будто ему не терпится выбросить ее в черноту за разбитые остатки зеркального окна...и наблюдать, как её тело падает, на предельной скорости сталкивается с землёй, позвоночник ломаясь пробивает кожу, череп сминает подобно яичной скорлупе из которой вытекает серое вещество. Сразу видно, с тех пор мнения своего он не изменил.
– Гален. – На этот раз с неодобрением.
Ангел, наконец, отвел взгляд от Елены, но так и не заговорил. Поняв намек, она попрощалась с Джессами и стала спускаться по ступенькам, затылок тревожно покалывало.
– Я тут!
Вздрогнув, Елена глянула вверх и обнаружила Сэма, летающего над ней, в сравнении с его маленьким телом крылья казались слишком большими.
– Ты уже можешь летать?
– А ты нет? – Ангелочек завис в воздухе рядом с ней.
– Нет.
– О! – Виляющий поворот налево, и он приземлился возле нее. – Тогда я пойду пешком вместе с тобой. 
Елена едва не улыбнулась, заметив, что его крылья волочатся по безупречно чистой дорожке.
– Тебе легче оставаться в воздухе?
– Иногда, если ветер хороший. 
Сэм дернул ее за руку и показал на кого-то на другой стороне двора. Посмотрев вверх, Елена увидела широкоплечего ангела с крыльями, своим узором напоминающие орлиные, он собирался приземлиться. 
– Это Дахариэль. Он из древних. 
Дахариэль встретился взглядом с охотницей.
Вечность. Неистовость. Волна силы.
И все в одном взгляде, затем ангел коротко кивнул и пошел прочь туда, где, как знала Елена, была территория архангела Астада. Несмотря на ярко сияющее солнце, её пробил озноб.
"Такой, – подумала она, когда Дахариэль исчез из вида, – вполне способен избить человека с безжалостной точностью, не оставив ни одной целой косточки".
Сэм снова дернул ее за руку:
– Пойдем. 
Маленький экскурсовод провел Елену по небольшому школьному двору, небо над головой было неимоверно ясным, и она позволила себе расслабиться. 
Эти дети рождены бессмертными, многие из них, вероятно, старше нее, хотя по виду не скажешь. 
Но возраст понятие относительное. На их лицах та же невинность, что и на личике Зои, дочки Сары. Они еще не вкусили горьких слез, которые мир уготовил им.
Будто старшие, более могущественные ангелы, несмотря на их безжалостность, стараются оградить от жестокости эту часть Убежища. Как кусочек мира и покоя в городе, нашептывающего о тысячах темных секретов.
Наверху, над ее головой, послышался шум крыльев взрослого ангела. 
Подняв глаза, Елена увидела ярко-синюю вспышку, а затем во двор опустился Иллиум. Сэм и остальные дети облепили его со всех сторон, словно рой маленьких бабочек, крики и смех разносились вокруг.
– Спаси меня, Елена, – взмолился Иллиум, поднявшись в воздух... но не очень высоко и не очень далеко, чтобы малыши не смогли добраться до него.
Улыбаясь, Елена села на детскую скамейку и наблюдала, как ангелочки взмывают вверх и тут же пикируют вниз.
"Бель бы это понравилось", – неожиданно подумала она. У ее дерзкой старшей сестры был один секрет – она любила бабочек.
Однажды Елена подарила ей кошелек в виде бабочки монарха, эту хорошенькую вещицу она нашла на дворовой распродаже за десять центов. И заплатила за нее из собственных карманных денег.
Кошелек лежал в кармане джинсов Бель в тот день, когда Слейтер Паталис раздробил ей ноги, она походила на брошенную детскую куклу.
Елена все еще помнила ярко-оранжевые блестки, сверкающие в море крови, и красные безжизненные пальцы Бель.

Переводчики: oks9
Редактор: natali1875