Глава 25 - Налини Сингх - Поцелуй Архангела - Каталог статей

Главная » Статьи » Законченные переводы » Налини Сингх - Поцелуй Архангела

Глава 25

Глава 25

Ясон стоял напротив Рафаэля, на балконе его кабинета. Внизу простирались здания Убежища.
– Что ты узнал? – спросил архангел у своего главного разведчика.
Татуировка на лице Ясона казалась целой, но Рафаэль знал, что хоть часть плоти, которую вырвал один из перерождённых Ли Цзюань, восстановилась – рисунки на коже были временными. И, дабы не выдавать свою слабость, Ясон, через боль, шаг за шагом заново наносил чернила.
– У неё есть секрет. – Рафаэль ждал. У всех архангелов свои секреты, но раз уж Ясон заговорил об этом, то неспроста. – Кажется, что эту тайну она не доверила никому. Но, думаю, Шейд в курсе, – ответил Ясон, ссылаясь на слова Филипа – вампира, который находился рядом с Ли Цзюань дольше, чем прожил Рафаэль. – Он для неё словно питомец, поэтому может попасть в запертую комнату, куда воспрещен вход всем остальным.
– Как думаешь, сможешь ли ты, или кто-то другой заглянуть внутрь той комнаты?
Ясон покачал головой.
– Вокруг неё днём и ночью дежурят перерождённые. – Он прикоснулся к своему лицу и продолжил: – Уверен, они разорвут на части любого нарушителя.
Полное расчленение – один из немногих способов, которые могли привести к смерти ангела такого же возраста, как и Ясон. Но, если голова оставалась нетронутой, то существовал шанс регенерации.
– Ты смог удостовериться, сколько из перерожденных Ли Цзюань питаются плотью?
– Теперь это делают не только старые. Я видел группу совсем недавно перерожденных, которые пожирали мертвеца, – ответил ангел. – И они совсем не прятались.
– Значит, она пересекла очередную грань. – Ещё одно доказательство того, что разум Ли Цзюань функционировал не так, как положено. – Расскажи мне об этой запертой комнате.
– Она в её укрытии среди гор, спрятанная глубоко внутри. По коридорам везде бродят перерожденные с сияющими глазами – те, которые питаются плотью.
– У тебя есть какие-либо предположения, что она может там прятать?
Хотя ничего хорошего там не могло находиться, в этом Рафаэль был уверен.
– Пока нет. Но я узнаю. – Ясон поправил крылья. – Я сделал всё так, как ты просил. Майя пробралась на территорию Дахариэля. Там что-то происходит, но имеет ли это отношение к событиям в Убежище сказать невозможно. Ходят слухи, что недавно Дахариэль убил некоторых своих вампиров, но это могло быть законным наказанием.
– Пусть Майя там остается. Я также внедрил людей в дома Назараха и Анушки.
– А если окажется, что Назарах виновен?
– Я его казню. – Назарах правил Атлантой только с позволения Рафаэля. – Самый сильный из них – это Дахариэль. – Он также обладает самым расчётливым умом. Отрубленная голова, оставленная в постели Анушки – это хорошо просчитанная угроза, которая как раз в стиле Дахариэля.
– Если это он, – сказал Ясон, – то он начал действовать близко к дому – одну из любимых наложниц Астаада вчера нашли выпотрошенной и заклейменной изнутри. Все указывает на то, что она была жива во время пытки.
– Итак… – похоже, ничто, кроме смерти – жестокой и безжалостной, не удовлетворит несостоявшегося архангела. – Астаад не проинформировал Совет.
Ясон никак не прокомментировал, сказал лишь одно:
– Гордость.
– Да. – Архангел, правящий островами в Тихом океане, наверное, пришел в ярость от того, что кто-то посмел пробраться за стены его гарема. – Ещё один архангел сражен. – Причём, самым трусливым способом. Но, опьяненный порочным удовольствием, ангел, стоящий за убийствами, видит всё в другом свете. Он, или она, станет рассматривать произошедшее, как истинную победу – в этом Рафаэль был уверен.
– Господин, есть ещё кое-что.
– Да?
– В её грудной клетке был найден ещё один кинжал Гильдии.

***

– Маленькая охотница, маленькая охотница, гдееее ты? – звучал игривый, монотонный, пугающий голос. Обняв согнутые в ногах колени, девочка пригнула голову, пытаясь стать ещё меньше. Шкаф пах кровью. Кровью Ари и Бэль. Она пропитала ее волосы и одежду, окрасила ноги. "Уходи, – думала она. – Пожалуйста, уходи прочь. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста..."
Она повторяла в голове эти слова, словно литанию[1]. Её голос стал слабым и тихим. Где папочка? Почему он не приходит? И почему мамочки не было на кухне, как каждое утро? Зачем здесь этот монстр?
– Где ты прячешься, маленькая охотница? – жуткие шаги на мгновение остановились. Через мгновение раздался еще более ужасающий звук – причмокивание губ.
– Твои сестры – самые вкусные. Прошу меня извинить – отлучусь, чтобы перекусить.
Она не верила ему. Снедаемая ужасом и тщетной яростью, не могла сдвинуться с места. Спустя три секунды она услышала смех:
– Умная маленькая охотница
Он сделал глубокий вдох, словно дышал сбежавшим воздухом. Ее же ноздри горели от едкого запаха какой-то пряности, названия которой она не знала, имбиря и... золотого, ясного света. Ей было противно от того, что это мерзкое создание пахло, как летний день и теплые объятия матери. От него должно нести гнилью и удобрениями. Это стало ещё одним унижением, очередной болью, пополнившей список мучений, высеченных у нее на сердце. Ари и Бель больше нет. Она подавила рыдания, прижав кулак ко рту, понимая, что ее сестры больше никогда не станцуют с ней на кухонном полу. Ноги Бель, такие длинные и красивые, были сломаны и вывернуты под неестественным углом. А Ари... чудовище зарылось лицом в кровавое месиво, в которое превратилась ее шея – только тогда Елена нашла в себе смелость последовать приказу умирающей сестры и бежать. Но кровь, кровавые следы её выдадут. Она затаилась и ждала. Он ходил где-то рядом.
Ей показалось, что он поднялся на второй этаж, но биение её сердца было таким сильным, что заглушало все остальные звуки. Она не могла верить тому, что слышала, не могла бежать. Ведь он мог стоять в холле, поджидая её. А потом стало слишком поздно, и она услышала его шаги в комнате.
– У меня для тебя сюрприииииз.
Раздался тихий скрип, а затем он выкрутил ручку шкафа, где пряталась Елена. Она вжалась спиной в деревянную стенку, но спрятаться было негде и отступать некуда.
– Попалась! – Сквозь отверстие от пропавшей ручки на неё смотрел идеального карего цвета хитро прищуренный глаз. – Вот ты где.
Елена ткнула в отверстие вязальной спицей, которую взяла из маминой корзинки, стоящей в гостиной, и пронзила его глаз точно по центру. Жидкость расплескалась Елене на руку, но ей было наплевать. Что привлекло ее внимание, так это его крик – резкий, душераздирающий, полный боли. На ее губах появилась дикая полуулыбка. Когда монстр пошатнулся, Елена вылезла из шкафа и побежала мимо него наверх. Ей следовало выбраться наружу, звать на помощь, но она хотела увидеть маму, убедиться, что она жива, что она дышит. Елена вошла в спальню родителей, захлопнула за собой двери и закрыла их на замок.
– Мама! – позвала она, но ответа не было. Когда она осмотрелась, облегчение накрыло её с головой. Потому что мама просто спала.
Она побежала к матери, оставляя на ковре кровавые следы, которые становились всё меньше, и потрясла ее за плечо. И тогда увидела кляп у неё во рту и кинжалы, воткнутые в ее запястья и лодыжки.
– Мама, – нижняя губа Елены задрожала, но она потянулась, чтобы вынуть кляп. – Я помогу тебе, Помогу.
Ужас, который вдруг отобразился в глазах ее матери, стал для Елены предупреждением и заставил обернуться.
– Плохая маленькая охотница.
Монстр потряс перед ней ключами от спальни, вытащил спицу и уставился на нее с любопытством, горевшем в единственном оставшимся глазе – второй кровавым месивом стекал по щеке.
– Как думаешь, мамочке понравиться подарок?
– Елена, проснись!
Елена быстро встала на колени и потянулась за кинжалом, который, по привычке, прятала под подушкой. Рафаэль увидел, как она уставилась на него сверху вниз, замахнувшись ножом, готовая перерезать ему горло.
Перед глазами стояла красная пелена, сухожилия дрожали от напряжения
"Елена". – Она почувствовала запах моря и ветра. – Ты в безопасности.
– Я никогда не буду в безопасности, – проговорила она, сдерживая крик. Ее слова были такими напряженными и наполнены такой болью, что Рафаэль едва их расслышал. – Он преследует меня в снах.
– Кто?
– Ты знаешь, – она хотела опустить нож, но мышцы её не слушались.
– Скажи вслух. Пусть он станет реальным, а не призраком.
Во рту Елена ощутила горьковатый привкус ярости.
– Слейтер Паталис. – Самый известный вампир-убийца за последние десятилетия. – Мы стали его последней закуской.
– В отчётах говорится, что охотники смогли его поймать благодаря тому, что ты его обездвижила.
– Я помню, как проткнула ему глаз, но это бы его не остановило. – Она, наконец, разжала пальцы, уронив нож. Если бы Рафаэль не поймал его в воздухе, то тот порезал бы ей ногу.
Архангел положил оружие на столик у кровати и спросил:
– Твои воспоминания неполные?
– Они возвращаются, часть за частью. – Елена уставилась на стену, но видела перед собой лишь кровь. – Я всегда помнила лишь урывки, но теперь думаю, что это смешавшиеся части одного целого. То, что я увидела сегодня... – Глаза начало щипать, руки сжались в кулаки. – Это чудовище сломало моей матери ноги и руки, пригвоздило к кровати, заставляя слушать, как он убивал Ари и Бель.
Рафаэль раскрыл объятия:
– Иди сюда, охотница. – Елена покачала головой, не желая проявлять слабость. – Даже у бессмертных бывают кошмары, – тихо проговорил Рафаэль.
Она знала, что он говорит не о ней. Почему-то, от этого стало легче. Елена бросилась в объятия Рафаэля и уткнулась лицом ему в шею – чистый, выразительный, присущий только ему запал, наполнил её лёгкие.
– Позже я увидела разводы на ковре и поняла, что она пыталась добраться до нас, невзирая на ужасные раны. Но он вернулся наверх и снова положил её в ту кровать.
– Твоя мать боролась за вас.
– Вскоре после того, как я её нашла, она потеряла сознание. Я тогда так испугалась, боялась остаться с ним наедине. Но теперь её обморок мне кажется благодатью.
Внутри у неё всё перевернулось, поскольку в самых потаенных уголках сознания она знала: Слейтер надругался над её матерью и заставил Елену смотреть.
– Я была в сознании, потому что вскоре должна была вернуться Бет из своей ночевки у подруги. Я не могла позволить этому монстру добраться и до неё. Но он исчез раньше.
– Значит, твоя младшая сестра избежала кошмара.
– Не знаю, – ответила Елена, вспоминая отсутствие понимания на маленьком личике Бет на похоронах Ари и Бель. – Это была её первая ночёвка. Не думаю, что после этого она провела хоть одну ночь вне дома. Глубоко внутри она боится того, что может застать, когда вернется.
– Ты тоже прячешь страх, – пробормотал Рафаэль. – О чём же ты так боишься говорить?
– Думаю, он что-то сделал со мной, – проговорила она сквозь слёзы, которым не давала пролиться. Тогда он оставил её и Маргарет в живых, в то время, как Ари и Бель лежали мертвые на кухонном полу.
– Расскажи мне, – голос Рафаэля напоминал ледяной бриз.
Елена обрадовалась прохладе, окутавшей ее подобно защитному одеялу.
– Я пока ещё не вспомнила ту часть. – Ее сердце сжалось, забившись в панике только от одной мысли об этом, но она прижалась к крепкому телу Рафаэля и встретила свои страхи с высоко поднятой головой. – Что бы тогда не произошло, это было настолько ужасно, что я все это время блокировала события того дня.
– Возможно, твое перерождение воскресило воспоминания. – Объятия Рафаэля были крепкими, словно гранит, собственническими, оберегающими, надежными. – Кома, в которой ты находилась, разблокировала ту же часть твоего разума, что открывается для бессмертных во время аншары.
Он погружался в долгий исцеляющий сон после охоты на Урама, возвращался во времена своего детства, вспоминал невероятно прекрасное лицо матери, когда она смотрела на сына, истекающего кровью на лугу.
– Это может пробудить воспоминания, которые потускнели со временем настолько, что мы считаем их давно исчезнувшими.
– Ничто не исчезает навсегда. – Рафаэль почувствовал теплое дыхание у своей шеи и ладони, и прижатые к груди ладони. – Мы обманываем себя, что забываем, но воспоминания никуда не деваются.
Рафаэль погладил блестящие, почти белые волосы Елены. Когда они падали на руины Манхэттена, эти пряди свисали с его руки, словно знамя. Память о некоторых событиях высечена на камне.
– Что тебе снилось во время аншары?
– Об этом не рассказывают. У каждого ангела свое путешествие.
Елена положила ладонь ему на сердце.
– Думаю, там каждый встречается со своими демонами.
– Да. – А потом он принял решение, на которое не думал, что способен с того самого дня, как Калиана ступала легкими шагами по траве, покрытой росой, и чистым голосом напевала старую колыбельную. – Мне снилась моя мать.
Елена замерла.
– Не отец?
– Мой отец был монстром, о котором все знали. – Его мать же стала ночным кошмаром, непостижимым, никому не ведомым – Калиана поцеловала меня на прощание, когда я лежал, истекая кровью, после сражения, которое выиграть мне было не по силам.
Но он должен был попытаться остановить то безумие, что тёмным пятном заволакивало глаза его матери.
– Тогда я видел ее в последний раз.
– Её убил Совет?
– Никто не знает, что с ней стало. – Эта тайна не давала ему покоя на протяжении сотен лет и, скорее всего, будет преследовать еще несколько тысячелетий. – Она просто исчезла. После того дня, как Калиана ушла, о ней больше не было никаких известий. – Рафаэля также не могли найти... долгое время. Такой юный и искалеченный, он не мог позвать на помощь, а лежал там, словно птица с перебитыми крыльями.
– Думаешь, она знала? – спросила Елена печальным голосом, – что пожертвовала своей жизнью, чтобы облегчить тебе задачу.
– Некоторые так говорят. – Рафаэль провел пальцами по крыльям Елены, как и всегда очарованный цветами, которые делали его охотницу уникальной даже среди ангелов.
– А ты?
– Когда у ангелов впереди тысячелетия жизни, иногда они выбирают длительный сон до тех пор, пока не пожелают проснуться.
Тайные, никому не известные места – вот где находят покой ангелы, когда вечность становится бременем.
– Думаешь, Калиана спит?
– Пока я не увижу ее тело и место, где она покоится... да, я считаю, что моя мать спит.
"Шшш, тихо, мой милый, шшш".

[1] Литания – в христианстве молитва, состоящая из повторяющихся коротких молебных воззваний.

Переводчик и редактор: navaprecious

Всего комментариев: 0

Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
Регистрация | Вход

Категории

Список авторов

Статистика