Онлайн: 9
Гостей: 8
Читатели: 1
yglebovaКниг на сайте: 3683
Комментарии: 28553
Cообщения в ГК: 240
КатегорииАнгелы и демоны Бессмертные, боги Вампиры Магия Мифические существа Наши переводы Оборотни Постапокалипсис Призраки Самиздат Сверхспособности Слэш ЭротикаСписок авторовСтатистика |
Глава 34
Глава 34
Оливия мчалась по шоссе не останавливаясь, пока не оставила более ста миль между собой и Демоном. Ее сердце разрывалось с каждой пройденной милей, и она подумывала вернуться назад, тогда она напоминала себе снова и снова, что он её похититель, и у них нет с ним будущего. Похититель, который силой ее пленил, играл с ее разумом и телом в чертовы игры, которые, если по правде, не были такими ужасными. Ладно, если по правде, то Оливия наслаждалась ими больше, чем следовало. Но теперь она свободна! Больше никаких клеток, и запертых спален. А еще Оливии больше не нужно беспокоиться, что ее сердце разобьет Демон. Она ощущала себя Уильямом Уоллесом[1] женского пола, и проезжая очередную милю к свободе желала разукрасить лицо в синий. Через двадцать минут она начала плакать, из-за понимания, что идти собственно некуда, безопасного места, где бы Кирос или его люди не узнали, что она жива, не существовало. Кроме Олдена вся ее семья погибла в Гильдии Спокана. Слабым утешением служили слова Ристана, если он не солгал – а она молилась Гекате, что так и было – о том, что те дети, которых она спрятала в музыкальном классе, живы и возвращены родителям. Она все еще гадала, что стало с теми двумя малютками, у которых не было ни родителей, ни адвокатов, которые бы боролись за их права. Она тоже когда-то была такой, и надеялась, что Синтия и Адам смогут правильно позаботиться о детях. Утерев слезы, Оливия включила музыку, проезжая мимо заснеженных безымянных городков и деревенских домиков. Затем проехала мимо стада коров, лошадей и других животных, направляясь к шоссе I-90, чтобы вернуться в Спокан и Гильдию. Закутавшись в, найденное в Ровере, одеяло, Оливия провела напротив Гильдии всю ночь, пока горизонт не заалел перед рассветом. Было спокойно, но набираясь храбрости вылезти из внедорожника, она посмотрела фактам в лицо. Идти некуда. Печально, но от здания не осталось ничего, кроме горы камней, прикрывающей катакомбы. У нее никого не было, даже кошки, которую она оставила в особняке в горах. По крайней мере, Оливия знала, что если Ристан выкинет Кит, она сможет выжить, если только ее не сожрет медведь У Оливии ничего не осталось. Даже сменной одежды, если она упадет в грязь. Она могла только догадываться, что именно Демон упаковал в сумку, и давала руку на отсечение, что ничего из этого не подойдет для общественных мест. Его пристрастия в одежде варьировались от эксцентричных до совершенно неуместных. Хотя, в некоторых нарядах, Оливия выглядела очень здорово, учитывая, что она никогда прежде не надевала такого рода одежду. Теперь же Оливия бездомная, голодная и начинающая замерзать. Она и не заметила, что задержала дыхание, теперь выдохнула и, не сводя взгляда с обломков, вышла из Ленд Ровера, оставив ключи в замке зажигания. Технически она не могла оставить себе машину, ведь она была не ее. А сексуального, вероятно, дико разозленного Демона. Стоя в предрассветной дымке, Оливия наблюдала за восходом солнца, после чего направилась к Гильдии. Ей пришлось перелезть через стену, перебраться через глыбы и аккуратно спуститься по полуразрушенным лестницам секретного входа в библиотеку и катакомбы. Она даже не знала, зачем сюда вернулась. Вероятно, потому что здесь все знакомо, не говоря уже о том, что на Ленд Ровере уже никуда не уехать. На панели мигала лампочка, что нет бензина, а у Оливии нет ни копейки. А если она попытается снять деньги со счета, то может предупредить шпионов Гильдии, что жива. Но лучше, чтобы они считали ее погибшей или запертой в тюрьме Царства Фейри Каждый знал, что люди оттуда не возвращаются. Оливия поскользнулась и упала на каменный пол; её ладони жгла боль, когда она поднималась. Еще она ударилась локтем, с которого теперь капала кровь. – Почему я не могу просеиваться? Так было бы проще, – закричала она в пустую комнату. Она вошла в закоптелую библиотеку, и встала как вкопанная, словно молчаливый страж. Большая часть библиотеки, у входа в катакомбы, разрушилась. Оливия могла видеть лишь обугленные обломки и сажу. Дойдя до крайней точки кипения, Оливия закричала во весь голос. Птицы вспорхнули, пытаясь улететь от вопля Банши. Она подошла к наполовину обугленному столу и пнула его. – Ой! – вскрикнула Оливия, прыгая на здоровой ноге и успокаивая раненную. – Почему я?! – громко спросила она небо, которое можно было увидеть сквозь разрушенный потолок. – Почему? Я ведь была хорошей. Видать в прошлой жизни я была редкой тварью, поэтому в этой меня настигла карма? Из-за этого я теперь брошенная и некому обо мне позаботиться? Почему я? – прошептала она, соскальзывая на пол. – Я даже пауков не убивала. Она сидела в пыли и копоти, прижавшись спиной к столу, и обняв колени. – Ты даже пауков не убивала? – поддразнил Ристан, выходя из-за колонны. Оливия подпрыгнула, а затем застонала. – Я даже близко к ним не подходила, так что нет. Рассмеявшись, он сел рядом, наплевав на свою одежду. – Ты угнала мою машину и бросила меня черти где. – Да, – произнесла она, положив голову на плечо Ристану. – Мне необходим был момент свободы. – Поэтому ты двадцать минут кричала о свободе в Ровере? О, а мой любимый момент, когда ты во весь голос пела на верхних нотах Fight Song, – поддразнил он, потянулся к её ободранной ладони и излечил, потом и другую и локоть. – Мне нравится эта песня, – тихо прошептала она. – У меня ничего не осталось, – добавила она, удивив и его и себя. – Идти некуда, и никто не заметит, если я исчезну. Ристан всё время был с ней в машине! Под наплывом бушевавших эмоций и зная, что никогда не была по-настоящему свободной от Ристана, она судорожно выдохнула и покачала головой. – Не правда, – произнес он. – Правда, печально, но, правда. – Я же заметил, что ты исчезла, – пояснил он, нежно улыбаясь. Она посмотрела на него, а затем закатила глаза. – Конечно же, заметил. Я у тебя машину угнала, а это преступление. – Стоит ли мне найти наручники и плетку, чтобы продемонстрировать тебе настоящее наказание? – спросил он, выгибая бровь, словно заинтригованный идеей. – Я говорю, – возразила она, – что это было моим домом, но его больше нет. Пути назад нет. В Гильдии всегда хотели, чтобы мы верили в ее безопасность, хотя Мари настаивала, чтобы наши мысли выходили за рамки ограничений Гильдии. А я всегда считала, что у меня еще есть для этого время. Думала, что накоплю побольше денег и съеду, потом найду Наемника, которому понравилась бы библиотекарша ни разу не целованная. – Сколько тебе, Оливия? Двадцать? – спросил он, прижав голову к столу. – Двадцать один, – ответила она, словно этот год мог для него что-то значить. – К двадцати одному году большинство людей знают лишь – да и то не всегда точно – что предпочитают в еде. Если бы Гильдия не пала, ты просидела бы тут лет до сорока, вышла бы замуж за какого-нибудь Колдуна, который во время хаоса среднего возраста начал бы бегать за молодыми девчонками. – Кризиса... и, нет! Я бы вышла замуж за того, кто смотрел бы только на меня. Кто любил бы вместе готовить и баловал бы меня. Он бы, как и я, хотел большую семью, и стал бы моей половинкой и в любви и в жизни, – заявила она мечтательно-восторженным голосом. – Выкинь на хрен свои книги. За кого ты собралась замуж? Мужскую версию Мери Попинс? – спросил он, покосившись. Рассмеявшись, она повернулась к нему. – Смею предположить, что у меня слишком высокие запросы. Я просто хотела бы семью, которую любила бы всем сердце и которая любила бы меня. Одиночество – сука, знаешь? Да, у меня была Гильдия, но это совершенно разные вещи. Я никогда не вписывалась в нее. Мари рассказывала, что когда я родилась, Старейшины Салема думали, что мой отец – один из могущественных Колдунов Салемской Гильдии. Никто не знает наверняка, потому что моя мать умерла при родах, так и не сказав никому, кто мой отец. А он не пришел, чтобы претендовать на меня, когда она умерла. Из-за чего я оказалась в немного невыгодном положении, когда приехала сюда. В любом случае, когда подросла, я поняла, что из общего с окружающими у меня только то, что я девочка. Мари ласково дразнила меня, говоря, что мальчишки видят во мне младшую сестренку, а не ту, с кем можно пойти на свидание. А еще говорила, что мужчины в моих книгах в сто раз лучше тех мальчишек, с кем я выросла. Я хотела быть нормальной и вписываться в их общество, но этого не случилось. Я даже магию использовала не так, как другие. У меня есть магия, вот только работает иначе, поэтому мне пришлось найти способы пользоваться ей так, чтобы не привлекать излишнего внимания. Фин – один из библиотекарей – мог отправить архив в место хранения, не вставая с кресла. Я тоже, но моя магия слабее. Я могла быстро их вернуть, и, естественно, так как я делала все от руки, то ошибок не было. Я даже разработала систему, благодаря которой делала все так же быстро, как и остальные. Вот только не была частью команды... Хотя сама в этом виновата, была слишком застенчива с другими и не чувствовала себя комфортно в обществе. Я лишь хотела кого-то особенного, чтобы почувствовать себя обычной. – Оливия, ты нормальная. Для того, кто вырос в подобном месте абсолютно нормальная. Я понимаю, что Гильдия приютила тебя и вырастила для того, чтобы исполнять приказы, но у тебя есть мечты, и ты хорошая. Вероятно, кроме того, что ты угнала у меня машину, закон ты не приступала. – Однажды, я забыла заплатить за кофе, – призналась она, вызвав у него улыбку. – И что ты сделала, когда обнаружила, что не заплатила? – спросил Ристан, осматривая комнату. – Вернулась и заплатила за долбаный кофе. Я была настолько неприметной, что парень за стойкой сказал, что я никогда не покупала тут кофе, и отказался брать деньги. – У! – протянул он. – Сомневаюсь, что он тебя не заметил. Скорее захотел подарить кофе милой девушке или ты была одета в один из тех мешковатых нарядов, которые скрывают твои сексуальные до греха ножки. И все же, если он не смог разглядеть твою внешнюю красоту, значит, упустил и внутреннюю. – Боже, тут ты меня расхваливаешь, а затем, – она провела большим пальцем поперек горла, – убиваешь? Он рассмеялся. – Мне следует тебя отшлепать. Да, я был не в восторге, что ты меня бросила, но наслаждался поездкой с тобой. – Погоди-ка. Ты... – Она замолчала, обдумывая его слова. – Я наблюдал за тобой? Как, черт возьми, ты наблюдал? – Думаю, где-то среди криков о свободе и горючих слез, ты пожелала, чтобы я просеялся, но странность ситуации выбила меня из колеи, поэтому я остался невидимым, чтобы дать тебе время для себя. – Мне нужно было побыть наедине. Много всего произошло, и мне необходимо было время обдумать всё, – призналась Оливия. – Обдумала? – аккуратно поинтересовался он – В каком-то смысле. Кажется, у меня начинает развиваться Стокгольмский синдром. – Стокгольмский что? Что это за нахрен? – спросил он с заинтересованным взглядом. – Психологическое состояние, когда заложник или похищенная жертва начинает испытывать противоестественную привязанность к похитителю, – ответила она с полуулыбкой, на что Ристан скривился. – Дай угадаю: ты думаешь, что у тебя этот синдром, потому что я тебе нравлюсь и, как выяснилось, я не самый страшный мудак в мире? Не задумывалась, что я просто притягательный и вызываю привыкание? Закатив глаза, она ткнула в него локтем – Нет. Теперь я начинаю считать, что ты козел. – Нет, но у тебя это не плохо, получается, – сказал он и притянул её к себе, чтобы поцеловать в щёку. – Нам надо кое, где быть, и не мешало бы помыться. Влад посоветовал одеться соответственно; в платье, он подразумевал прекрасное вечернее платье, чёрный галстук, и всё такое. И я уже придумал, как можно потом использовать галстук. – Куда мы идём?– полюбопытствовала Оливия, когда Ристан помог ей стать. – К вратам Ада, на встречу с Демоном, которому нужен ящик. [1] Сэр Уильям Уоллес — шотландский рыцарь, один из военачальников в войне за независимость от Англии. Хранитель Шотландии в 1297—1298 годах. Почитается в Шотландии как патриот и народный герой. Переводчики: inventia, natali1875 Редактор: natali1875 Всего комментариев: 0
|